В «Возрождении легенды» Брюс Уэйн (Кристиан Бэйл) — отошедший от дел супергерой, вместе со смертью любимой растерявший остатки здоровья и душевных сил. Но появившийся в городе Бэйн (Том Харди) — гора мышц с жутким голосом и не менее жуткими намерениями — заставляет его на время отложить мысли о собственном ничтожестве.
Как любое абсолютное зло, Бэйн лишен лица. Его скрывает устрашающая маска, в режиме реального времени анестезией заглушающая его «нечеловеческие страдания» (фраза из официального описания фильма). Что-то вроде Бэтмена наоборот — Брюс Уэйн, как известно, сохранял анонимность, только чтобы защитить близких.
В понимании Нолана зло — разрушение установившихся мировых порядков. Пусть коррупционных, пусть несправедливых и построенных на лжи, но законных. Бэйн без труда находит главные болевые точки общества, они же — основы капитализма: деньги и товар. А также рождаемый ими страх за то немногое, что удалось нажить непосильным трудом. Бэйн провоцирует сначала крах на бирже, а позже — военный переворот. И все это только для того, чтобы отвлечь внимание от чудовищной бомбы замедленного действия. Его не интересует ни справедливость, ни демократия ни в каком виде. Ведомый банальной местью, он имеет вполне конкретную конечную цель — стереть с лица земли Готэм, этот город порока.
Бэйну кроме разорившегося миллиардера и компании его экстравагантных друзей противостоит сама Америка, ее непреклонный дух. Стоит как можно убедительнее произнести: «демократия», «закон» и «справедливость» — и даже самый обрюзгший полицейский вытягивается в струнку, в парадном кителе и с пистолетом наголо выступая против армии головорезов.
Бойня в штате Колорадо — привет из второй части трилогии, «Темного рыцаря». Это там Джокер символизировал собой хаос — как несмолкающее эхо событий 9/11. Он не укладывался ни в какую систему, потому что не имел никаких весомых мотивов. Грабить ради удовольствия. Взрывать ради шоу. Убить супергероев, чтобы стать главной знаменитостью. Пока мы не знаем мотивы человека, открывшего стрельбу в кинотеатре. Но у этой трагической бессмысленности так много общего с безумием героя Хита Леджера.
Так, страница, которую Нолан, ведомый вековой идеологией, дидактично перелистнул по пути к хеппи-энду, упорно просится назад. А реальность, которую тот старательно укрощает через кинематограф, снова выворачивается наизнанку. Вообще-то — довольно жуткий, вполне американский и совершенно голливудский момент.
Проблема в том, что у таких злодеев в реальной жизни нет ни сценаристов, ни режиссеров. Как нет и такого Бэтмена, который может от них защитить.
