Если бы они честно выполнили свою работу, внучка Георгия Григорьевича была бы жива. И эта мысль причиняет ему страшную, никогда не затихающую боль.
Со дня гибели Ани Смахтиной прошло почти шесть лет. И ровно столько времени ее дедушка сражается за то, чтобы люди в погонах, чье бездействие привело к смерти девушки, понесли справедливое наказание. Занесенную руку могли остановить, и для этого не требовалось совершать героических поступков.
Георгий Григорьевич всю жизнь посвятил ракетным войскам. Восемнадцать лет прослужил на Байконуре. Инженер-баллистик по специальности, он рассчитывал орбиты космических аппаратов и траектории испытываемых ракет стратегического назначения. Он привык относиться к работе добросовестно, потому что всегда сознавал: любая ошибка в его расчетах могла привести к тяжелым последствиям. Если бы по его вине произошла авария испытываемой ракеты, он не отделался бы строгим выговором. Строгача вкатили бы, к примеру, за потерю служебного удостоверения.
А служители закона, ничего не сделавшие для предотвращения жестокого убийства Анны, остались на своих местах.
В нашем УК есть статьи, которые практически не работают. В частности, «угроза убийством» (статья 119). Ну не хотят сотрудники полиции воспринимать ее всерьез. И это непробиваемая позиция, иллюстрация русской пословицы «гром не грянет — мужик не перекрестится».
Статья 119 гласит, что угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, наказывается обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо ограничением свободы на срок до двух лет, либо арестом на срок до шести месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет.
К сожалению, нет статистики, которая бы с помощью сухих цифр продемонстрировала, сколько угроз остается сотрясением воздуха, а сколько заканчивается гибелью человека. Но даже если судить по фактам криминальной хроники, становится ясно, что далеко не все бросают слова на ветер.
После трагедии первый заместитель прокурора Московской области Ю.И.Балабан вынес постановление о возбуждении уголовного дела в отношении ряда сотрудников УВД города Королева. Следствие по этому делу поручили Мытищинской прокуратуре, где были намерены привлечь к уголовной ответственности виновных, но дело перекочевало в Московскую областную прокуратору. И там, в цитадели соблюдения законности и правопорядка, дело стало осыпаться, как листва в октябре.
26.12.2006 года последовал отказ в возбуждении уголовного дела в отношении прокурора Калинина А.П., а 10.07.2007 года было вынесено постановление о прекращении уголовного дела.
Между тем Московский областной суд, назначив наказание убийце, установил и факты бездействия, ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей и нарушения требований УПК РФ следователем СУ при УВД города Королева Князькиным А.А. и прокурором города Калининым А.П.
В частном определении Мособлсуда от 22.05.2008 года, вынесенного на основании судебного разбирательства и уголовного расследования, прямо сказано, что все это привело к безнаказанности Винокурова и послужило одной из косвенных причин убийства Анны Смахтиной, совершенного с особой жестокостью.
Казалось бы, прокуратура наконец снимет с глаз пелену, но нет. Здесь своих не сдают.
В этой истории оснований для возбуждения уголовного дела было хоть отбавляй. По меньшей мере три, не считая убийства. Но и в ОВД, и в прокуратуре их игнорировали, на преступления Винокурова смотрели, как на шалости избалованного ребенка.
— Мы неоднократно обращались к прокурору города Королева Калинину, просили взять Винокурова под стражу, — рассказывает Георгий Кипер. — Он преследовал мою внучку. Подстерег и напал на нее в подъезде. Присылал ей угрожающие эсэмэс-сообщения, их было не меньше трехсот. Устроил поджог квартиры моей дочери с мужем, о чем, кстати, тоже предупредил в эсэмэске. Экспертизу канистры, оставленной на месте преступления, следователь Князькин провести отказался, в результате Винокуров не был привлечен к уголовной ответственности за умышленный поджог. Только через полгода другой следователь назначил экспертизу, уже после того, как Аня была убита. На канистре сохранились отпечатки пальцев Винокурова. Если бы его тогда арестовали, моя внучка была бы жива...
Родители Ани предупреждали прокурора, что Винокуров не бросает слов на ветер. Он выполняет свои угрозы: обещал поджечь — поджег, обещал убить — убьет. Если его задерживали, следовал звонок из Прокуратуры Московской области с требованием отпустить. Участковый вызывал его и слышал в ответ: «Тебе надо — ты и приходи!» Винокуров обнаглел до такой степени, что требовал завести уголовное дело за клевету на родителей Анечки. А за несколько часов до убийства явился в прокуратуру в пьяном виде. Его даже не задержали.
Куда только не обращался в поисках справедливости подполковник Георгий Кипер! Несколько раз писал президенту, сначала Путину, затем Медведеву, направлял многочисленные жалобы в Московскую областную и в Генеральную прокуратуры. В ответ одни отписки.
Адвоката у Георгия Григорьевича нет, но Уголовно-процессуальный кодекс за эти годы он давно изучил от корки до корки. Состоялось не меньше десяти судов. И каждый раз самый справедливый суд в мире отказывался признать незаконными постановления о прекращении уголовного дела в отношении сотрудников милиции и отказе в возбуждении уголовного дела против прокурора.
Самое строгое наказание понес лишь Геннадий Астахов, которого уволили с должности начальника ОВД «Юбилейный — Болшево». Но и он без дела не остался. Теперь Геннадий Валентинович служит в Московском областном региональном отделении МОО «Центр противодействия коррупции в органах государственной власти». А два года назад баллотировался в депутаты.
Прокурор города Королева Антон Калинин по-прежнему надзирает за соблюдением законности.
Но, как говорится, Бог шельму метит. Старший следователь Следственного управления при УВД города Королева Артем Князькин своей должности все же лишился. Правда, не за преступное попустительство убийце Винокурову. Год назад Князькин потребовал 300 тыс. рублей за обещание состряпать уголовное дело по обвинению в мошенничестве, но был задержан сотрудниками УСБ ГУВД по Московской области после передачи ему 12 тысяч рублей и денежного муляжа на 312 тысяч рублей. Сотрудники управления собственной безопасности намеревались изучить другие дела, находящиеся в производстве Князькина, так как существовало подозрение, что следователь не в первый раз организовывал уголовное преследование за деньги. Но суровая статья «взятка должностному лицу» волшебным образом трансформировалась в относительно безобидное покушение на мошенничество.
Щелковский городской суд назначил бывшему следователю мягкое наказание в виде двух лет лишения свободы условно, без штрафа и без ограничения свободы. К взяточникам закон суров и беспощаден, а к мошенникам все-таки снисходителен.
Как мы помним, директор московской школы Андрей Кудояров практически за ту же сумму был взят под стражу и умер в СИЗО. Двойные стандарты.
— Мы обращались в правоохранительные органы, чтобы защитить внучку, а они защищали преступника и фактически дали ему санкцию на убийство, — с горечью говорит военный пенсионер. — Я считаю их виновными в ее смерти. Они нам нанесли тяжелейшую душевную боль.
Никто из родных пожилого подполковника уже не верит, что его многолетняя борьба увенчается победой. Они переживают за него, потому что каждое судебное рассмотрение — травма. На заседании в Мещанском суде с Георгием Григорьевичем обращались как с надоедливым сутягой. А он как на войне снова и снова поднимается в атаку. Похоже, пока его слышат только на небесах.
