Роман Подкопаев. Инесса Тарвердиева. Вика Тарвердиева. Анастасия Синельник. Сергей Синельник. Муж, жена, дочь жены от первого брака, сестра мужа, муж сестры — их осудили за серию жестоких, бессмысленных, большей частью немотивированных злодеяний. Убийства, разбойные нападения, сотни краж...
Читая 126 томов этого монументального уголовного повествования, постепенно теряешь чувство реальности. Зачем они всех убивали?
К примеру, хладнокровный расстрел высокопоставленного сотрудника ростовского Госнаркоконтроля Михаила Злыднева и его жены был, по словам осужденной, совершен в том числе и ради того, чтобы похитить... зонтик, платье, дубленку, две рыжие кожаные куртки, мужской костюм серого цвета, две пары женских и одну мужских сапог. И плазменный телевизор, который уронили, когда возвращались, и поэтому выбросили на помойку. Как-то вынесли из дома, где расстреляли хозяев, вареную курицу.
Убийства 17 февраля 2008 года, 17 июля 2008 года, 10 марта 2009-го, 8 июля 2009-го, 19 сентября 2012-го, 29 ноября 2012-го, 16 марта 2013-го, 8 апреля 2013-го, 24 апреля 2013-го...
До суда присяжных в итоге дошло всего пять доказанных эпизодов. Меньше, чем ожидалось. Причем откровения ничем главной фигурантке Инессе Тарвердиевой уже не грозили — как, например, рассказ о расправе над отцом ее старшей дочери в 1998 году, срок давности по этому делу истек.
КРОВАВАЯ САНТА-БАРБАРА
Инесса признавалась, что они ездили «на дело» на машине или на скутере, надевали маски с прорезями для глаз, преступления свои тщательно не планировали, расстреливали работников правоохранительных органов, бизнесменов, охранников, женщин, мужчин, детей... Ради мелкой наживы, оружия, боеприпасов, иногда просто потому, что «Роман не любил ментов».
Чтобы не оставлять гильз, Инесса вроде как придумала конструкцию — пустую картонную тару из-под детского сока приклеивала скотчем на ствол обреза и якобы туда... падали отстрелянные гильзы, которые они забирали с собой. По законам физики при сильной отдаче после выстрела останется хоть что-то от такой коробки?
Еще муж пару раз убивал, по словам Инессы, ее любовников и любовниц ее любовников. Уже чтобы показать свою власть над ней. Это даже не Цапки из Кущевки — за преступлениями тех хотя бы стоял какой-то бесчеловечный смысл. А тут вареная курица и Санта-Барбара.
Наконец, самое чудовищное преступление, приписываемое «амазонкам». 8 июля 2009-го Роман и Инесса, как следует из материалов дела, расправились с семьей командира нижегородского СОБРа Дмитрия Чудакова, спецназовца, девять раз прошедшего Чечню.
Из допроса Тарвердиевой: «Ездили на скутере по М-4, выслеживали машину нормальную. Стояла машина ДПС, он вскользь предложил ее, я отказалась. Следующая машина была вот эта «пятнадцатая». Там четыре человека, сзади дети, что делать? Он говорит: «Бери обрез. Будешь меня страховать».
Поразительны даже не масштабы зверства. А фантастическое везение этой пары.
Почему они оба, судя по показаниям осужденной, не отличавшиеся большим умом (чего только стоит предложение напасть на машину ДПС!), ни разу не оказались в поле зрения полиции? И даже после нашумевшего убийства Чудаковых, когда дело было взято под особый контроль, продолжали спокойно творить свои дела.
Попались, согласно официальной версии, только спустя четыре года — случайно. «Как они были задержаны, я этого не знаю, но Роман мой был убит…» — рассказывает Галина Подкопаева.
Из материалов дела: 8 сентября 2013 года сотрудники ДПС ранним утром наткнулись на брошенный скутер у дороги. Он принадлежал Роману, с ним была падчерица Вика, их попросили предъявить документы... Подкопаев якобы открыл стрельбу. Убил одного полицейского, ранил второго. Те успели вызвать подмогу. Роман получил смертельное ранение. Вику сильно зацепило. Инесса с младшей дочкой, 12-летней Настей, ночевали в палатке на берегу реки. Их обеих скрутили, девочке разбили нос, Инесса сразу же стала признаваться во всем.
Мертвым сына Галина Анатольевна не видела. Расследование обстоятельств смерти «главаря банды амазонок» Романа Подкопаева не велось, во всяком случае, родители об этом ничего не знают. Тело им не отдали.
О Романе мать вспоминает спокойно. В его вину не верит, но видно, что смирилась, отболело. Не отболела — дочь, Анастасия Синельник. Тем же утром, когда расстреляли старшего брата, она была арестована вместе с мужем, сотрудником ГИБДД Аксайского района Ростовской области Сергеем Синельником. Их обвинили в пособничестве бандитам.
«Сергею Синельнику были известны все преступления, — клялась на допросах Инесса Тарвердиева. — Мы ему рассказали. Интересно стало, стал бегать к нам каждый день, слушать наши рассказы — они всем краем искали преступников, а вот они мы! Работал простым опером, который не мог найти украденную курицу, а тут такая сенсация, конечно, втянуло».
После ареста для Инессы настал звездный час. Увядающая женщина под пятьдесят, такой она выглядит в сцене задержания, за несколько месяцев неволи расцвела. Ее со съемочными группами таскали на места совершения все новых преступлений. Она лихо показывала на муляже, как стреляла. Дала интервью множеству российских и иностранных СМИ. Достаточно набрать словосочетание «ростовская амазонка» в Ютьюбе. Нога на ногу перед следователем, в глазах ни страха, ни раскаяния. Амазонка и есть.
Кстати, романтическое название банды особого смысла в себе не несет. Легенда о том, что рядом с одним из мест преступлений был найден нож с гравировкой «Моей любимой амазонке», на суде не подтвердилась.
Кукольная блондинка с модной стрижкой — под прицелом множества телекамер 50-летняя Инесса смотрелась куда лучше собственной дочери, 29-летней Вики, сидевшей в одной с ней клетке. Статьи 209 УК РФ («Бандитизм»), 162 («Разбой»), 226 («Хищение орудия, боеприпасов, взрывчатых веществ»), 222 («Незаконное хранение оружия») 105 («Убийство»), все с отягчающими обстоятельствами.
Коллегия присяжных Ростовского областного суда приговорила Инессу Тарвердиеву к 21 году колонии, дочь Викторию, разжалобившую заседателей рассказом о том, что участвовать в убийствах ее с детских лет принуждал отчим Роман, — к 16. Анастасию Синельник — к 19, ее мужа Сергея — к 20 годам строгого режима. Все подсудимые были признаны осознававшими свои действия.
Анастасия и Сергей до конца отрицали, что банда вообще была. Но признаний Инессы с лихвой хватило на всех. Когда несколько присяжных отказались участвовать в вынесении вердикта, их заменили на других.
Галина Анатольевна Подкопаева со вторым мужем сразу после ареста детей перебрались из Дивного в Аксай, где остался один трехлетний сын Насти и Сергея Глеб.
«Даже адвокаты, по моему мнению, топили дочь, чтобы она признавалась, что без этого не увидит Глеба. Нас обещали посадить за недонесение на родственников. Понимаете, мы простые люди. Мы в этих законах не понимаем. Мне Настя как говорила: «Мама, суд во всем разберется». Мы ждали правды пять лет. И когда статьи эти жуткие выходили, что мой сын — чудовище, нелюдь. Журналисты подкараулили младшую внучку, Настю, спрашивали ее на камеру, видела ли она, как папа с мамой возвращаются в крови с преступлений...» — все это есть в Интернете. Зато удалены ссылки на другие видео. Хотя их содержание остались в печатных СМИ. Инесса в наручниках, на стуле. Испуганная. «Будешь молчать — при тебе сейчас дочку топить будем (ту самую Настю. — Авт.)», — требует один из оперативников. «Кого еще убили?» Удар по голове. «Кто девочку ножом добивал?» — речь, вероятно, идет об убийстве дочери Чудакова. «Муж». — «А стрелял?» — «Муж».
Призналась даже в том, что они сняли с мертвых Чудаковых золотые украшения, — но при осмотре места происшествия в июле 2009 года, наоборот, написано, что убийцы ничего из ценностей не тронули.
Еще одна загадка: мать убитых прекрасно помнит, что служебное удостоверение ее сына было найдено тогда же, в 2009-м, и приобщено к расследованию, она очень просила хотя бы отклеить ей оттуда фотографию, но не разрешили. А при обыске в доме Инессы и Романа четыре года спустя это же самое удостоверение было снова... найдено. Каким же образом оно могло попасть туда из материалов дела?
Однако, судя по всему, на фоне раскрытия столь громкого дела такие несостыковки никому уже не были интересны... Кроме матери убитых и матери арестованных.
Они встретились во время суда, который длился два года. «Ваши дети к убийству моих детей не причастны», — сказала мать погибшего спецназовца Дмитрия Чудакова...
ДОРОГА НА ЭШАФОТ
8 июля 2009 года на трассе «Дон», в стороне от станицы Аксайской, где как раз и проживали Синельники, нашли брошенный автомобиль, «пятнашку», в нем — четыре трупа: 6-летний мальчик, 11-летняя девочка и их родители. На теле девочки 37 ножевых ранений.
После того как узнали, что убит командир нижегородского СОБРа Дмитрий Чудаков, решили, что след чеченский. Тем более что у офицера было как раз 37 (!) боевых наград за Чечню — таких случайностей не бывает.
Основная версия, которая была озвучена в первых сюжетах по ТВ: за три месяца до смерти Чудаков приезжал в командировку в Ростовскую область, что-то накопал, то ли о трафике наркотиков в Северо-Кавказский регион, то ли по незаконному обороту оружия, то ли о сращивании местной полиции с криминалом, написал рапорт начальству, где доложил о ситуации.
Но уже через день о «командировке в Ростов» говорить резко прекратили.
Сказали, что это банальное разбойное нападение. Якобы Дмитрий с семьей, возвращаясь из санатория МВД под Туапсе, решил поспать в лесу. Верх легкомыслия, тем более что подполковник прекрасно знал о нехорошей репутации Ростовской области: когда они еще только ехали в санаторий, у него возник конфликт с местной братвой, которой не понравилось, что жена спецназовца сорвала подсолнух на их поле.
Чудаков хулиганов скрутил. То были... Цапки.
Версия о том, что убийцы могли быть из Кущевки, позже озвучивалась тоже, но не нашла своего подтверждения.
Чудаков якобы был застрелен грабителями наповал первой же пулей. Затем убили жену. Исколотый труп маленькой Вероники находился на заднем сиденье. То есть убийцы должны были залезть на тела мертвых родителей и уже через них добивать дочь. Но крови в машине обнаружили не так уж и много. Хотя официальные эксперты уверяли, что трупы не перемещались, а также что убийство произошло именно в это время и в этом месте.
На основании баллистической экспертизы установили, что семью Чудаковых застрелили из охотничьей «Сайги». Гладкоствол не оставляет следов, поэтому доказать, какое конкретно оружие использовалось, было невозможно.
Проверяли все «Сайги» района на предмет алиби их владельцев. Алексей Серенко, охранник местного рынка, был одним из первых, кто добровольно принес свое оружие. Его и обвинили во всем. Не только в убийстве Чудаковой, но и в части преступлений, позже «отданных» «амазонкам».
...Он отсидел два года. Так и не дав признательных показаний. Других улик против него не было — только злополучная «Сайга».
Безутешные родственники Серенко пробились на самый верх. За Алексея вступились общественные и политические деятели.
В сентябре 2011 года Генеральная прокуратура отказалась утверждать обвинительное заключение. Алексей вышел на свободу в связи с истечением предельно допустимых сроков его содержания под стражей. Однако окончательно обвинения с него были сняты только после ареста «банды амазонок». Государство принесло свои извинения. И только.
Валентина Чудакова, мать убитых, в отчаянии попросила помочь представлять ее интересы адвоката бывшего подозреваемого Светлану Манукян, лучше нее материалами дела не владел никто.
Но очень скоро защитнику пришлось выйти из процесса. По слухам, у нее начались серьезные неприятности. Валентина Чудакова осталась одна.
«Я МАТЬ УБИТОГО РУССКОГО ВОИНА»
Я встречаю ее на перроне Ярославского вокзала. До начала рассмотрения жалобы в Верховном суде еще три часа, но Валентина Алексеевна Чудакова боится опоздать. И еще боится, что за ней до сих пор следят. «Хотя пока Синельники сидят, вряд ли кто-то меня рискнет тронуть. Сразу будет ясно, что это не они», — резонно рассуждает Чудакова.
Я с сомнением интересуюсь: чем же она опасна?
Валентина Алексеевна протягивает мне поручение за 2011 год, где оперативникам приказано отслеживать маршруты ее передвижения из Ростова в Нижний Новгород и в Москву.
Это произошло тогда, когда она тщетно прорывалась на прием к Бастрыкину. Даже адвокату Светлане Манукян по делу Серенко удалось встретиться с главой СК. А вот мать убитого подполковника Чудакова не подпустили.
Сквозь черные очки на ее лице не видно, плачет она или нет. От большого горя не плачут. Нечем. Плачу я, записывая ее монолог. Валентина Алексеевна выплескивает наружу то, что скопилось там внутри за эти девять лет. «Я мать погибшего русского воина».
«Дочка, в расследовании-то одно вранье. Мы за телами поехали, а их уже запаяли: дескать, лето, испорчены, жара. Я кулаком по столу: добилась, чтобы посыпать земелькой по православному обычаю, и потом уже в железо. А в гробах — носы переломанные, выбитые скулы, зубы, выколотые глаза... А самое главное — у Димы запястья в гробу спеленаты, чтобы никто следы от наручников не увидел, и руки у всех по швам, а не на груди. Я дотронуться хочу, а мне не дают, шпыняют…
Медицина прижизненные побои и повреждения не описала. Выстрелы в голову, и все. Владимир Щербаков из 124-й ростовской лаборатории, где трупы в чеченскую войну опознавали (бывший главный судмедэксперт Минобороны. — Авт.), дал независимое заключение, что на Диме еще при жизни наручники милицейские надеты были — вот и остались багровые полосы. Но тот документ на суде присяжным не дали выслушать… Над Ириной насилие сотворили, сперма найдена, а экспертизу проводить не стали, дескать, это мужа. Да они женаты были 12 лет, или бы до дома не дотерпели, в дороге-то, с двумя детьми?
В бумагах указано, что я со всем согласна, — а я в каком состоянии-то была? Пустые листы подписывала. Я бы себе смертный приговор подписать могла.
Я самому первому следователю, который дело вел, говорю: «Как же мне вас жалко!» — по наивности думала, что это его заставляют так расследовать. А он посмотрел на меня и спокойно так сказал: «Вы лучше себя пожалейте».
Я домой с кладбища только ночевать приходила. К тому времени Серенко уже сидел. Но я думала, простой сторож, как же он с моим Димой-то справился? Один… Сын же спецназовец, он опасность спиной чувствовал. Он девять раз из Чечни возвращался, и никто из его отряда даже ранен не был.
Я ему всегда говорила: «Сынок, пусть ты корку хлеба будешь есть, но на сделку с совестью не иди». Поэтому у него и были только что «пятнашка» и хрущевка. Он той осенью хотел увольняться со службы. Подрабатывал на стройке. Потому что невозможно стало. «Мы их сажаем, мам, а ОНИ выпускают». У него планы были совсем другие. Не хотел он в «Сосновый», тот санаторий МВД, ехать отдыхать. Путевка как снег на голову свалилась… И через неделю его уже выдернули на работу, был звонок сослуживца, мол, начальство требует. Не сам он сорвался ехать домой, дочка. А телефонный биллинг потом утаили, как и экспертизы, и свидетельские показания многие…»
«ЧТО УГОДНО НА СЕБЯ ВОЗЬМЕШЬ»
«Сколько я передумала, как такое могло произойти, чтобы Дима дал себя захватить: могли детишек похитить, воспользовавшись, что он с семьей был, подло, исподтишка, — продолжает Чудакова. — ...Но убивали-то, дочка, в другом месте. Свидетели на трассе слышали всего четыре выстрела, а где же остальные сделаны были, если их более восьми? Убили как минимум на день раньше. А оттуда уже на «Дон» привезли и бросили. Дима ведь меня предупредил, что приедут они седьмого июля ночью. Я и суп сварила седьмого. Ждала их с одиннадцати часов вечера. Значит, выезжать они должны были шестого июля — так где они были все это время с шестого по восьмое?
Да и как мог Подкопаев нанести смертельные удары Вероничке в тесном салоне «пятнашки», если лезвие его ножа было 5–6 сантиметров, а раны у внучки на глубине 15?
Я думала сперва, может, Цапки их все-таки погубили? Тем более что у них действительно стычка по дороге в санаторий произошла.
Как мне один человек потом поведал, тот конфликт был не случайный, только Цапки с Димой не справились, его перепоручили другой банде. И знаешь, я уверена, что Дима знал, что его заказали. Он последнее время сам не свой ходил. А убили, я думаю, за рапорт, который он написал после Ростова, где что-то нарыл в командировке. Детишек растерзали зверски, чтобы больше страху нагнать. Он же ведь не один в Ростов ездил — чтобы сослуживцы знали, что щадить их никто не станет.
В 16-м, что ли, году мне в ящик подкинули флешку. А там признание... Человека, который был в другой милицейской банде в Белой Калитве. Он дает признательные показания, как убивали Чудаковых. Но его… отпустили. Почему?
Я ту флешку привезла на установочный суд по «амазонкам»... И после этого меня вообще за человека перестали считать. Раньше хотя бы делали вид, что сочувствуют материнскому горю. А тут на прениях удалили из зала.
Я и в Генеральную ездила, и в Следственный, и в Госдуму, и к бандитским авторитетам — за эти-то девять лет. Мне один человек сказал так: был звонок из Москвы спустить дело на тормозах. Время, мол, еще не пришло. Значит, он при власти пока, кто питается кровяными деньгами детей моих невинно убиенных.
Вам сын перешел дорогу — вы с ним по-мужски и разбирайтесь. Вы что над внуками моими сотворили? Детей-то ТАК за что?
Недавно снится мне Вероничка, ей ведь уже двадцать было бы: баба, говорит, ты не плачь, у меня спинка давно зажила. Поворачивается, а у нее вместо ран только точечки на спинке. Малюсенькие...
В 2013 году Инесску арестовали, я думала, может, и правда «амазонка»? Голосовала той ночью на дороге, а Дима-то у меня жалостливый, он и остановился. А как сунулась дело читать... Шито белыми нитками. Хуже, чем с Серенко.
Если честно, то мне Инесску жалко. Мужа почти что на глазах убили. Старшая дочь ранена. Тут любой грех возьмешь. Ну, наверное, могли ей наобещать — ты все на себя бери, потом мы тебя и старшую дочку вытащим. Уж больно раскованно она себя ведет. И с ней так вежливо, не то что со мной, матерью погибшего русского воина. А ведь зря, думаю, она им верит — внуков моих не пощадили и ее не пощадят».
КУКЛА БАРБИ ИЗ СТАВРОПОЛЬЯ
В беспрецедентном деле «ростовских амазонок» Инесса Тарвердиева действительно ключевая фигура.
Случаются женщины, которые сводят с ума целый свет. Такими были Мэрилин Монро, Джеки Кеннеди, принцесса Диана и, как утверждают земляки, Инесса Тарвердиева из села Дивное Ставропольского края.
Вот она — выпускница мелиоративного института, с вытравленными по моде белыми волосами, под руку с азербайджанцем Арзу, законным мужем. Кукла Барби — прозвали ее в ту пору.
Арзу расстреляют в феврале 1998-го. Преступников так и не найдут. 90-е лихие годы. Хотя чего тут искать. Тот был обычным сторожем. А вот соперников на благосклонность жены у него в деревне, вероятно, хватало, что стоило проверить алиби каждого?
20-летний Роман Подкопаев, через пару месяцев после смерти Арзу переехавший жить к молодой вдове, старше его на 11 лет, он был бы первым на роль подозреваемого, если бы были против него улики. Но их не было.
В сентябре 2013 года Инесса призналась, что сама заказала своего мужа. А реализовал все именно Роман Подкопаев. Она захотела — он убил. Это было их первое совместное убийство. Вот только все сроки давности прошли.
Вскоре у молодых родилась общая дочка Настя. С родителями Романа не общались. У Инессы ведь сначала с его отцом отношения были, показала она на суде. «С кем у нее только не было... И с Ромой со школьной скамьи. Поэтому я костьми ложилась — чтобы им вместе не быть», — поясняет мать.
Говорит, что не знает, почему вдруг яркая, опытная женщина ответила взаимностью ничего из себя не представляющему мальчику. Да, в школе Роман подавал большие надежды. Он был единственным парнем в классе. Симпатичный паренек в окружении стаи ровесниц.
Тот снимок, что прошел потом в СМИ, — неприятный мужчина средних лет с оплывшим лицом. Мог ли он быть жестоким убийцей, державшим в страхе еще и родную семью? Признаваясь в бесконечных преступлениях, Инесса подчеркивает, что лишь помогала мужу советами, но лидером банды не была.
Словно сценарий голливудского фильма, в котором две несчастные красавицы, мать Инна и дочь Вика, вынуждены выполнять приказы маньяка. Он держал их страхом.
Мог ли в реальности быть таким маньяком юноша, выбравший женщину много старше себя, никак не похожую на забитую клушу. «Кто теперь докажет, так оно было или иначе, Романа нет», — разводит руками мать. Столько лет каждый день она размышляет, когда же ее сын, ее мальчик, успел превратиться в то чудовище, о котором рассказывала на суде сноха.
Роман бросил мед — супруга не хотела, чтобы он работал в больнице, где много молоденьких медсестер. Торговали водкой, мотались «челноками» — чаще всего в Ростовскую область, к единственной любимой сестре Романа Насте. В честь нее он назвал свою дочь. У сестры полная чаша, сад, ирисы, которые она сажала по весне и которые все цветут эти прошедшие пять лет, что Настя находится за решеткой.
«Наверное, Инесса завидовала, что я Насте помогаю. Как сын живет, я почти и не знала, но счастлив он явно не был. Я любила внучку, но сноха нам видеться не давала», — поджимает губы Галина Анатольевна.
В тот страшный июль 2009-го, когда произошло убийство Чудаковых, Роман с Инессой тоже гостевали у Насти. Только что родился маленький Глеб. «Они молодой семье мешали. Все время торчали на виду. Я знаю, потому что помогала с малышом, — утверждает Подкопаева. — Я умоляла привлечь меня к делу в качестве свидетельницы — все, что я видела, но мне отказали».
Она не любила Инессу. Но сколько свекровей терпеть не могут своих невесток, а невестки не переваривают свекровей.
Она готова была дать показания в пользу невиновности Инессы, но та ее об этом не просила. В прессе появились сведения, что Галина Анатольевна не осознает, что делает, повредившись рассудком.
Наверное, было что-то еще, что позволило перерасти этой любительской сельской драме в настоящую трагедию, что свело горькую жизнь Ирины и Романа, их перекати-поле быт, ругань с родными, поездки к удачливой сестре и ее мужу в Аксай — и резонансные нераскрытые убийства в Ростовской области — в одну пульсирующую кровавую рану. То, чего мы не знаем.
«За неделю до того, как Рому убили, мне раздался звонок. Кто-то сказал, чтобы сын не ехал в Аксай, что там планируется провокация. Я положила трубку», — все повторяет Галина Анатольевна. Она уверена, что убийство ее сына не было случайным, что его подставили. И, значит, поимка и последующая раскрутка «самой кровавой банды десятилетия», повесившая многим чинам звезды на погонах, тоже не была случайной...
ДАЛЬШЕ — ТОЛЬКО СТРАСБУРГ
Кривые зигзаги молний над станицей Аксайской, полыхает далеко. Но напрасно ждать, что гроза пройдет стороной. От беды не застрахован никто. Мы всю ночь разговариваем с Галиной Анатольевной и отчимом Романа Сергеем Васильевичем. Они собираются в Москву — в Верховный суд, после чего обвинительный приговор по делу Синельников вступит в законную силу. Или, они все еще надеются, дело отправят на новое расследование. Девятилетний Глеб тревожно сопит в своей комнате. Когда я только прилетела, он посмотрел на меня с надеждой, но не спросил — помогу ли я вернуть его маму. Опасается. Вдруг я не та, за кого себя выдаю? Они все тут этого опасаются. Последние пять лет ежедневно снова и снова перебирая обстоятельства каждого убийства...
«Понятное дело, Инесска с Романом на громкую банду никак не тянули, тьфу, два дурака на скутере, а тут Сергей Синельник — сотрудник ГИБДД, без его привлечения никакого бы «дела ростовских амазонок» не было бы», — уверен Сергей Васильевич, почти в точности повторяя слова Валентины Чудаковой, что эта банда — лишь для отвода глаз, чтобы списать на нее нераскрытое убийство сына.
Сын Насти Глеб заканчивает второй класс, хотя должен уже третий. Но пропустил один год, мечтал, что мама должна проводить его в первый раз в школу. Но Настя так и не вышла.
В селе Дивном начинаются экзамены у 11-классницы Насти Подкопаевой. Все, что она сейчас хочет, это навсегда уехать из этих мест. По словам бабушки Гали, девушка ни разу не попросила навестить мать Инессу в тюрьме.
Галина Подкопаева верит, что Верховный суд во всем разберется. Созвонилась, как обычно, с Валентиной Чудаковой — та привычно пакует сумку с документами. И тоже верит.
Я боюсь сказать, что шансов у них мало — не для того был оглашен обвинительный вердикт ростовскими присяжными, не для того столько грубейших процессуальных нарушений предпочли не заметить — например, обвиняемым даже не позволили до конца ознакомиться с материалами дела, чтобы все «поломать». Ведь тогда придется заново расследовать убийство подполковника Чудакова. А оно кому надо?
Я оказалась права. Приговор «банде амазонок» вступил в законную силу. Конечно, в России остались еще несколько инстанций, куда можно пожаловаться. Последняя — лично председателю ВС РФ Вячеславу Лебедеву.
А потом забудьте. На 20 лет.
У Синельников остается одна надежда на Страсбург. Дело политическое, скандальное — там оценят.
До своего ночного поезда в Нижний Валентина Чудакова успела на Красную площадь. На фоне башен Кремля записала крик о помощи президенту.
Она говорит, что будет добиваться справедливости только в России. Ее сын — русский офицер, служивший верой и правдой Родине, она будет продолжать искать его убийц, и они должны быть наказаны по законам РФ.
А Галина Подкопаева будет продолжать поливать ирисы в саду дочери и зятя и бороться за их освобождение.
P.S. Когда материал уже готовился к печати, стало известно, что Инесса Тарвердиева, прежде во всех интервью заявлявшая, что не станет обжаловать этот справедливый приговор, подала апелляцию в Верховный суд.
