Один из матросов, который списался с «Востока» перед самым Новым годом, рассказал «МК», что траулер в декабре уже попадал в обледенение. О том, что могло стать причиной трагедии, а также остается ли шанс найти моряков живыми, мы поговорили с президентом Дальневосточной ассоциации морских капитанов Петром ОСИЧАНСКИМ.
— Насколько велико судно «Восток» и где оно вело промысел?
— Это судно-краболов. Подобные суда небольшие, длина «Востока» — 53 метра. Многие компании покупают, как правило, старые пароходы. Берут их либо у японцев, либо у корейцев. И стараются заработать на ловле крабов хорошие деньги. Я знаю компании, которые имеют свыше десяти таких судов, но у большинства компаний имеется 1–2 судна-краболова.
— На какой срок обычно подобные суда уходят в море?
— На несколько месяцев. Все зависит от того, куда они сдают краба. В Японии стараются соблюдать правила и законы, борются с браконьерством. Корейцы же частенько нарушают законодательство по легальному вылову краба. И бывает, находят в этом плане общий язык с российскими моряками. Подчеркиваю, это общие рассуждения. Я ничего не могу сказать конкретно, чем занималось судно «Восток». Скорее всего, компания имела квоты и вела промысел законно.
Тут важен сам факт, что судно шло в штормовую погоду, при низкой температуре. Шло с юга на север, принимая ветер в лоб. Краболов постоянно заливало водой. А бороться при минус 16 градусах с обледенением крайне тяжело. Например, в январе 1965 года в Беринговом море при потере устойчивости, вызванной интенсивным обледенением в условиях жестокого шторма, произошло крушение траулеров «Бокситогорск», «Севск», «Себеж» и «Нахичевань». Погибли 106 рыбаков. Спасти удалось только старшего мастера добычи Анатолия Охрименко. В Невельске в память об этой трагедии был установлен мемориал, а в Находке, на сопке Лебединая, — 7-метровый монумент «Скорбящая мать».
— Перегруз мог повлиять на ЧП?
— Тут мог повлиять не перегруз, поскольку трюмы небольшие, много краба не возьмешь, а нечто другое. В 2003 году в Японском море бесследно пропало судно-краболов «Аронт-103». Там был международный экипаж, россиян только четверо. Нам удалось выяснить, что на его борту находилась часть продукции, и это был свежевыловленный краб. А краба, как правило, транспортируют и сдают покупателю живым. И перевозят его в трюме, в котором находится забортная вода. Во время шторма это может спровоцировать опрокидывание шхуны.
— Сейчас эксперты высказывают предположение, что рыболовное судно «Восток» могло затонуть из-за крабовых ловушек, которые занимали всю палубу и не давали в полной мере скалывать лед.
— Вряд ли крабовые ловушки могли оказать какое-то влияние на устойчивость судна. Но они на самом деле могли мешать экипажу бороться с обледенением. Да и сами могли обледеневать. Чтобы успешно бороться с обледенением, команда должна быть обеспечена пешнями, ломами, лопатами, а также водяными и паровыми шлангами для смывания льда. У экипажа должны быть комплекты теплой, водонепроницаемой одежды, рукавицы, монтажные пояса с карабинами. Это очень опасная работа. И очень сложно выйти победителем с обледенением.
— Как при ЧП с судна выбрасывается спасательный плот?
— Спасательные плоты крепятся на верхней палубе с помощью специальной судовой снасти — найтовов. От них можно освободиться вручную, сбросив с глаголь-гака фиксирующее звено. Плот остается связанным с судном и надувается автоматически. Также сброс плота осуществляется автоматически при погружении судна под воду.
— Сколько времени можно продержаться в теплых гидрокостюмах в холодной воде?
— В ноябре 2004 года моряк при крушении грузового теплохода «Вест» продержался в воде 41 час. Это было на севере Японского моря. Он обморозил лицо, но выжил.
Нам также удалось связаться с матросом Владиславом Метасевым, который ходил в рейсы на «Востоке» и списался перед самым Новым годом, 28 декабря.
— Экипаж на «Востоке» очень квалифицированный, судно было в хорошем состоянии, все системы работали исправно. Обеспечение тоже было хорошее. Имелись в полном объеме и сухие гидрокостюмы, и спасательные жилеты, и плоты. Зарплату нам платили вовремя, никогда не задерживали. В декабре мы уже попадали в обледенение, но со всем справились. Скалывали лед и шли. Когда я был на «Востоке», никаких крабовых ловушек на палубе не было.
На траулере был интернациональный экипаж. 33-летний капитан Антон Ленский считается очень опытным, знающим специалистом. В 2005 году он закончил Сахалинский морской колледж, в 2011-м — филиал Тихоокеанского государственного экономического университета. У него в семье подрастает дочка.
— Я работал с Антоном, когда он был еще третьим помощником капитана, — рассказывает Виталий Жуховцов. — Запомнил его как очень целеустремленного человека.
Старший механик на «Востоке» — 47-летний Юрий Пашко.
— Юра очень общительный, активный человек, у него очень много друзей, — рассказывает о своем однокласснике Ирина Колодяжная. — Он родом с Украины, с Мелитополя. После восьмого класса ушел в мореходное училище, а потом уехал работать на Сахалин. Плавал на судах, ловил крабов. Объездил полмира. У него в Мелитополе остались жить мама и старшая сестра — учительница. А Юра «бросил якорь» на Сахалине, в небольшом городке Долинске. Недавно женился во второй раз. Все заработанные деньги тратил на строительство дома в Мелитополе. Говорил, что хочет жить возле теплого моря. Это, мол, лучше, чем суровые, холодные моря. Каждое лето он приезжал на родину, в Мелитополь, собирал всех нас за общим столом.
Второй помощник капитана, 57-летний Евгений Расчектаев, родом с Южного Урала. 56-летний повар Геннадий Пирогов — из Екатеринбурга. 46-летнего матроса Мубариза Гусейнова родные ждут в Азербайджане, селе Чанган Сальянского района. Он имел российское гражданство, но семья его жила в азербайджанской деревушке. У него в семье два сына и дочь. Родные рассказывают, что через два месяца у сына Мубазира должна состояться свадьба. Он планировал приехать к родным с подарками.
На борту «Востока» был еще один уроженец Азербайджана — 27-летний матрос Руслан Ализаде. Костяк же команды составляли жители сахалинского Невельска.
