На самом деле захват террористами четырех рейсовых авиалайнеров, два из которых врезались в башни-близнецы, один в здание Пентагона, а один упал рядом с Вашингтон (погибли 2977 человек), и террористическая атака Парижа 8 вооруженных «калашниковыми» смертников (128 жертв) сходны лишь своим оглушающим пропагандистcким эффектом.
Сейчас многие эксперты почему-то говорят о чрезвычайной подготовленности «черной пятницы» в Париж. Бросьте, какая подготовленность. Уже сейчас известно, что по крайней мере двое из террористов были подростками 15–18 лет. Трое смертников в Сен-Дени взорвали себя не на стадионе, где тогда присутствовали президент Франция и министр иностранных дел Германия, и даже не в очереди на входе на стадион (хотя там вроде бы не было даже рамок металлоискателей), а рядом. Унеся с собой «только» одну жизнь. Еще один смертник на бульваре Вольтер вообще подорвался «вхолостую». Трагедия в клубе «Батаклан» вообще не была классическим захватом заложников. Сравните ее с «Норд-Остом», где взрывчатка и оружие были завезены и спрятаны в помещении концертного зала заранее. Да и не могут три террориста удержать столько заложников. Это был расстрел как можно большего количества людей в как можно более людном месте. Такой же, как расстрелы сидящих на открытых верандах посетителей трех других парижских ресторанов.
Некоторые сравнивают 13 ноября в Париже с атакой 10 смертников на индийский Мумбаи в 2008 году (174 жертвы). Но и здесь требовалась подготовка куда более серьезная. Захват индийского рыболовного траулера, десантирование в иностранный город (террористы выехали из Пакистана), многомесячная индивидуальная подготовка в тренировочном центре. Даже сравнение снаряжения террористов в Париже и Мумбаи говорит о многом. В Париже: «калашников», три рожка патронов и пояс смертника. В Мумбаи: «калашников», семь рожков, по 400 патронов россыпью, 8 ручных гранат, запас еды и воды на неделю.
Отличие парижской трагедии в том, что террорист больше не «штучный товар». Его не надо годами готовить. И изуверская выгода здесь не только в «экономике» терроризма. Не только в том, что подготовка массовых убийств стала намного дешевле. Главная выгода ИГИЛ в том, что теперь, на взгляд не только среднего европейца, но и местных силовых структур, потенциальным террористом может оказаться каждый. Любой французский подросток из арабских пригородов Парижа, тех самых, где несколько лет назад они жгли машины своих более обеспеченных соседей, теперь может считаться потенциальным массовым убийцей. Теперь не нужно джеймсбондовской дьявольской корпорации «СПЕКТР», теперь убийства готовятся на соседней улице, в соседнем квартале насмотревшимися джихадистских проповедников в Интернете и мечтающими попасть прямо к гуриям в рай подростками. Они не смогут достать автоматического оружия? Так будут резать мирных жителей холодным. Как сейчас в Израиль, где идет так называемая «интифада ножей». Когда молодые смертники-одиночки бросаются не только на военных, но и на гражданских израильтян, вооруженные чуть ли не кухонными ножами.
Такой массовый, сетевой терроризм намного страшнее даже продуманных акций «Аль-Каиды». Недаром даже ХАМАС не всегда и не полностью поддерживает «интифаду ножей». Потому что это прямой путь к массовой паранойе страха, когда опасность мерещится в каждом встречном с другим цветом кожи. Это путь к гражданской войне. Пусть даже «холодной» гражданской войне.
И в этом, а не в военной подготовке, дьявольская продуманность «черной пятницы» в Париже. Сделать жизнь даже лояльных, вроде бы офранцузившихся мусульман менее комфортной, а может быть, и невыносимой на их приемной родине. Показать, что, несмотря на все блага европейской жизни, они смогут не чувствовать себя гражданами «второго сорта» только живя в халифате. По возможности во всемирном халифате.
Вербовка новых невольных сторонников, а вовсе не месть за военные поражения ИГИЛ в Сирия, — цель парижских терактов. И если это «Исламскому государству» удастся — это будет по-настоящему страшно.
