— Андрей Вячеславович, зачем нам такой предмет, как “Основы православной культуры”?
— В идеале он и не нужен. Это должно быть растворено по всем школьным предметам. Но раз этого нет, давайте создадим в школе очаг свободы, чтобы ребенок имел выбор - в его кругозоре должно быть нечто отличное от рекламно-телевизионной идеологии с ее слоганами “Бери от жизни все” или “Стреляй первым или проиграешь”. Наша инициатива реализуется в интересах детей. Наш учебник уж точно не будет травмоопасен, и поэтому есть надежда, что он будет принят школой.
— Что именно дети будут изучать по вашему учебнику?
— Это не будет экскурсия по Треьяковке. Христианская культура это не мир картин, а мир человека. И я бы не хотел, чтобы наш учебник превращался в перессказ Библии. Главное, чтобы мой собеседник-школьник познакомился со странным существом, которое живет в его теле и называется душой.
— Вы говорите — “никого не травмировать”. А дети из неправославных семей?
— Курсу ОПК будет альтернатива: уроки светской этики, исламской или, скажем, буддистской культуры. Я опасаюсь другого: мы напишем учебник, а наши собратья из других религий запоздают. Или не смогут создать учебник аналогичного качества. И в министерстве скажут: “Мы подождем, пока подтянутся остальные”. И ничего не будет. Надеюсь, что объявлением о создании нашей редколлегии мы спровоцируем приступ профессиональной ревности у коллег из других религий.
— Не обернется ли дробление на отдельные курсы расколом общества по конфессиональному признаку? Ведь дети со школы начнут делиться на христиан, мусульман, иудеев!
— Не перестаю удивляться современному обществу, где сексуальная тематика считается публичной, а религиозная — интимной. Всегда было наоборот! У нас любят говорить, что сексуальное просвещение необходимо, чтобы дети не узнали “об этом” в подъезде. Так давайте введем религиозное просвещение в классе! Иначе дети узнают в подъезде и о нем. Например, из скинхедских листовок. ОПК — лекарство от экстремизма!
— В каких классах будет преподаваться ОПК?
— Я рассчитываю только на два класса - 4-й и 10-й: на другое сейчас у нас не хватит ни часов, ни подготовленных педагогов. Курс будет преподаваться в рамках обязательной духовно-нравственной компоненты школьной программы, но можно будет выбрать между ним, уроком светской этики или истории других религий.
— Кто должен учить по новому учебнику?
— В идеале — учитель-атеист, но любящий свою профессию и, конечно, детей. Чтобы, независимо от его личного отношения к этим сюжетам, с ним было интересно говорить. Я не ставлю задачу, чтобы дети запомнили 10 заповедей или 12 православных праздников. Наша цель — чтобы ребенок вышел из 4-го класса, уверенный в том, что его любят не только мама и папа, но и Некто сверху, что мир замешан на любви.
— Любовь, а не меч в руках Божьих, о чем вы упоминали в интервью одной из эстонских газет? И не упомянутый вами там же православный терроризм?
— Вряд ли эта тема будет в наших уроках. Тему силы и мужества мы будем обсуждать в классическом евангельском ключе: что высшее проявление силы — это умение уступить, а лучший бой — тот, которого удалось избежать.
— Но все-таки: что вы имели в виду, признавшись, что огорчены отсутствием православного терроризма?
— Каждый человек сложен. Так и я: могу смотреть на жизнь и через очки богослова, и светского философа — ведь не в качестве же христианина я еду в метро или хожу в магазин! Вот и в том интервью в качестве стороннего наблюдателя, дистанцированного и от России, и от православия, я выразил удивление, что мы всем, начиная с наших властей, позволяем обходиться с собой как с быдлом.
— Когда учебник будет готов?
— Не раньше чем через три года. Ведь, по сути, для обоих классов нужно написать по три книги: учебник, книгу для учителя и хрестоматию. А надо бы еще и компьютерное приложение. Беда в том, что мы лет на 20 запоздали с этими уроками. А для России это смертельно опасно: если государство не возьмет под контроль потоки информации о религии, которые идут к детям, нас разнесет в клочья.
— Думаете, это убережет детей от скинхедства и другой заразы?
— Кого-то — да, кого-то — нет. Стопроцентного педагогического результата никто гарантировать не может. Знаете, как в моем любимом церковном анекдоте. Новый русский приходит к батюшке и говорит: “Гарантируешь, что моя душа попадет в рай, если я на твой храм пожертвую $100 тысяч?” А тот: “Гарантировать, пожалуй, не могу. Но попробовать стоит”.
