Троллейбусный маршрут №63 (138-й квартал Выхина — Лубянская площадь) — самый протяженный в Москве. В одну сторону — 18 км. У пассажиров он чрезвычайно популярен: проходит через весь город, соединяя районы, не связанные метрополитеном. Именно по этому маршруту мы решили прокатиться с часами в руках.
Водитель троллейбуса №63 Михаил Яковлевич Гольдштейн назначает нам встречу на конечной остановке у Политехнического музея на 10 часов утра — во столько по расписанию должен прибыть троллейбус из Выхина. Расписание сразу же летит в тартарары. Наше транспортное средство задерживается из-за пробок на Рязанском проспекте и в районе Китай-города.
В итоге мы торчим в ожидании на остановке больше полутора часов. И когда видим долгожданный троллейбус, осторожно пробирающийся между припаркованными авто, радуемся как дети. Михаил Яковлевич признается: по расписанию общественный транспорт в Москве давно не ходит. Ехать почти три часа в одну сторону (то есть в три раза дольше положенного) водитель привык. Особенно в час пик.
Однако сейчас на часах 11.40, и мы предполагаем, что в Выхино поедем без особых проблем. Все-таки полдень — не час пик. В это время заторы если и бывают, то в обратном направлении, а не из центра в область. Наивные.
Движение повисает на турникетах
11.41. С Лубянки в направлении Выхина мы выезжаем почти сразу. Отдыхать на конечной остановке водителю некогда.
— По расписанию за 9-часовую смену нужно сделать три оборотных рейса, — говорит Гольдштейн. — Но реально получается два. Кстати, даже в этом случае моей сменщице обычно приходится ждать. Если же приезжаю чуть раньше, отправляться в третий рейс тем более не рискую.
В сторону Китай-города мы движемся по выделенной для общественного и спецтранспорта полосе. “Раньше эта полоса была сплошь заставлена машинами. Когда увеличили штраф за пересечение сплошной линии, порядка стало больше”, — комментирует водитель. И добавляет, что впереди — первое заторное место: светофор на пересечении Маросейки с Новой площадью. Если хвост из машин перегородит троллейбусу путь, простоим 10—15 минут. Хорошо, если помогут гаишники, наблюдающие за транспортной ситуацией из “стакана”. По словам Михаила Яковлевича, эти инспектора обычно протягивают жезл помощи. На всем остальном протяжении маршрута от сотрудников ГИБДД нет вообще никакого проку — они попросту не обращают на неуклюжие троллейбусы внимания.
— Когда хуже ехать — утром или вечером?
— Одинаково плохо. Заторы то в одну, то в другую сторону. Да и не только в заторах дело.
11.45. Нам повезло. Автомобильного хвоста не было. Загорается зеленый сигнал светофора, и мы на всех парах мчимся дальше по широкой улице. Но счастье длится недолго. Троллейбус делает остановку у станции метро “Китай-город”. В переднюю дверь устремляются пассажиры.
— Можно ли сказать, что рейсы затягиваются из-за турникетов? — спрашиваем водителя.
— Можно. Турникеты — это причина нервозности водителя. На некоторых остановках теряем по 5—10 минут. Посчитайте, сколько времени на проход уходит на всем протяжении маршрута — в сумме минимум полчаса. Так бы я, опаздывая, нагнал, но не при входе пассажиров в одну дверь. Обратите внимание, как ведут себя машинисты метро, если поезд опаздывает: закрывают двери, даже если не все успели сесть, и поезд укатывает. Понятно, что им нельзя выбиваться из расписания. Но ведь нам, по идее, тоже нельзя.
11.52. Несколько пассажиров тем временем покупают у Михаила Яковлевича билеты. Один из них протягивает 500-рублевую купюру.
— Ну вот, — расстраивается водитель. — Опять крупная купюра. Пока сдачу отсчитаю, столько времени пройдет. Я уж не говорю, что нет возможности проверить подлинность купюр. А ведь мне дают, бывает, и тысячные, и пятитысячные. А сдача есть не всегда.
Не так давно был случай. В троллейбус вошел пассажир и протянул водителю тысячную купюру. Тот сказал, что сдачи нет. И предложил выйти на остановке, где стоит билетный киоск, и купить проездной там. Пассажир вышел, сходил в киоск, но безуспешно. Сказал, что у киоскерши тоже сдачи нет. “Мы проехали с ним пять киосков — сдачи не было нигде! Довез его бесплатно, что ж делать — человек же не виноват, — вспоминает Гольдштейн. — Через пару месяцев этот пассажир ко мне в троллейбус снова попал. И купил у меня два билета, в том числе чтобы оплатить ту “бесплатную” поездку”.
О проблеме приобретения талонов на автобус, троллейбус и трамвай в Москве специалисты говорят все громче. Киоски “Мосгортранса” размещены бессистемно, не на каждой остановке. Раньше билеты продавались и в оранжевых киосках, сейчас уже нет. Можно было бы совместить продажу билетов на метро и наземный транспорт. Или, как предложил руководитель столичного Департамента транспорта и связи Василий Кичеджи, сделать их едиными для всех видов транспорта.
Троллейбус vs автомобили
12.03. Едем по Солянке. Дорога сужается, по обеим сторонам разбросаны автомобили. Ощущение, что водители абсолютно не переживают за своих “железных коней”, оставляя их чуть ли не посреди дороги.
Несколько машин стоят прямо на переходе-“зебре”. Самые безбашенные водилы примостились на остановке, прямо на тротуаре, хотя на него нанесено специальное зеленое покрытие. Есть и те, кто припарковался в остановочной зоне, выделенной красным цветом. Несколько машин устроилось под знаком “Проезд запрещен”.
— Гаишники регулярно называют внушительные цифры по эвакуированным автомобилям. Так вот, авто, которые мешают общественному транспорту, в массе эвакуируемых составляют не больше 5%. Остальные машины берут из соображений “удобства”. Эвакуация у нас по-прежнему бандитская, — сетует водитель.
— Нужно не дороги строить, а делать “карманы”, чтобы водители могли законно поставить авто. А сейчас дороги служат не для движения, а для парковки, — возмущается Гольдштейн. — Следующая мера — выделение обособленной полосы для общественного транспорта. Это нужно сделать обязательно. Я знаю, что Департамент транспорта и связи планирует в 2010 году сделать выделенную полосу примерно на 20 участках. Но понимаете — на участках, а не на всем протяжении улиц. Я, как водитель с 50-летним стажем, могу сказать точно: такая полумера будет только раздражать автомобилистов. Представьте, едет человек, и вдруг — о-па — появляется участок только для общественного транспорта. Это неправильно.
12.30. Перед Таганской площадью, у библиотеки “Русское зарубежье”, классическое узкое место. Достаточно неправильно припарковаться одному автомобилю — застревают все троллейбусы. Михаил Яковлевич говорит, что именно здесь он нередко застревает на несколько часов. Вот и сейчас на противоположной стороне улицы между тротуаром и машинами пытаются протиснуться два “рогатых”. Мысленно желаем им удачи и двигаемся дальше — с нашей стороны, к счастью, путь свободен.
— Неужели вы не имеете права вызвать ГАИ или техпомощь? — недоумеваем мы.
— В июле власти собирались выдать всем водителям общественного транспорта служебные мобильные телефоны, чтобы мы могли сообщать обо всех происшествиях по маршруту следования. Хорошее дело, я считаю. Но из-за кризиса от этой затеи отказались. А со своего мобильного я звонил десятки раз, да что толку? Ну не хотят помогать нам гаишники, не заинтересованы они в этом! В конце концов я не выдержал и подал в службу “02” жалобу на ГИБДД. Через два месяца (!) мне пришел ответ, в котором сообщалось, что “сотрудники ГИБДД были заняты и поэтому не смогли приехать по вашему вызову”.
Несколько десятков метров — и мы еще в одном узком месте. Поворачиваем с Верхней Радищевской улицы на Таганскую площадь, где идет затяжной ремонт тоннеля. Объехать стройку можно только по однополосному “каналу”, с обеих сторон которого — забор.
Но что это? Не может быть, но — факт: размахивая руками, движение разруливает молодой гастарбайтер-строитель в зеленой накидке. “Он здесь работает вместо ГИБДД, — замечает наше удивление Михаил Яковлевич. — Его, бывает, крутые автовладельцы посылают очень далеко. Бывает, дают на лапу, чтобы вне очереди пропустил. Здесь такое столпотворение машин бывает!”
Служба недвижимости “Мосгортранса”
Интересуемся, помогает ли троллейбусам выбраться из пробок служба движения “Мосгортранса”. Гольдштейн только вздыхает.
— Иногда скопятся 3—4 троллейбуса на Таганской — почему бы не развернуть один-два троллейбуса в обратную сторону? Водители не имеют права. А служба движения имеет. Но не делает. Говорят, не хватает работников. Недокомплект — 75%. Это первое. А второе — они, как и гаишники, не нацелены нам помогать. Их установка — стоять за углом и писать жалобы на водителей, чтобы премий лишать. По правилам, на конечных станциях водители троллейбуса обязаны пройти по салону и проверить, нет ли подозрительных пакетов. Если водитель этого не делает, сотрудник службы движения втихаря пишет докладную начальству. Я эту службу движения называю службой недвижимости.
12.37. Остановка у станции метро “Марксистская”. Самая загруженная на маршруте. Желающих войти в троллейбус — человек пятьдесят. Гольдштейн обращает наше внимание на таксистов, поставивших свои “Жигули” прямо на остановке. “У них шашечки, но только для проформы, — говорит Михаил Яковлевич. — Это не таксисты, это бомбилы. Мне рассказывали, что менты к ним подходят, “договариваются” и больше их не трогают”.
Мы вспоминаем, что Департамент транспорта и связи летом начал активную борьбу с парковками на остановках. Во все СМИ дали телефон, дабы москвичи жаловались на водителей-нарушителей.
— Я пытался воспользоваться этим телефоном, — рассказывает Михаил Яковлевич. — Звоню и попадаю… не в департамент, а в родной “Мосгортранс”. Говорю: вызовите на Таганку ГИБДД и эвакуатор, здесь на остановке несколько машин припаркованы. Мне отвечают: “Вызвать не можем. Мы вашу информацию принимаем, скапливаем и передаем в Департамент транспорта и связи. Для отчета”. Получается, что фактически по этим сигналам ничего не делается — они же актуальны только в режиме онлайн. Какая же это “горячая линия”? Это “ледяная линия” получается! Одна видимость борьбы.
— То есть меньше парковаться на остановках не стали? — уточняем мы.
— Нет. Как было, так и осталось.
Рывок со “штангой”
12.45. Отъехали от многолюдной остановки. Кстати, в наш троллейбус-“гармошку” поместились не все пассажиры. И хотя водитель несколько раз просил людей “пройти в конец салона”, послушались его далеко не все.
Движемся по Таганской улице. “Смотрите: автомобили стоят в линию, культурно. Они фактически не мешают движению. По правилам так и надо стоять — вдоль, — комментирует Гольдштейн. — А дальше, от дома №26, машины выстраиваются поперек — видимо, там какие-то офисы. Хочу отметить, что в линию могут встать даже самые большие грузовики — и не будут мешать движению. А маленький автомобиль, стоящий почти перпендикулярно, создает серьезные затруднения”. Несколько машин стоят во втором ряду. Включили габаритные огни — и то спасибо.
— Вы можете “рога” открепить и объехать мешающие машины?
— Я могу только скатиться под горку — практикую такое. А вообще эта модель троллейбуса Вологодского завода не предусматривает движения без “штанг” (так “рога” называются по-научному), — отвечает Михаил Яковлевич. — Хотя модель очень хорошая: мягкий, бесшумный ход, просторный теплый салон.
Мы замечаем, что водитель троллейбуса, объезжая припаркованные авто, едет чересчур медленно. Почему? Оказывается, по техническим требованиям при значительном отклонении от полосы скорость не должна превышать 5 км/час. Зато под проводами можно разгоняться до 60 км/час.
— А если “штанги” сделать длиннее или провода перенести чуть в сторону, может, двигаться троллейбусам будет легче? — спрашиваем.
— Нет, — смеется водитель. — “Штанги” по требованиям ПДД рассчитаны на определенную дислокацию автомобилей на проезжей части. А если перенести провода очень далеко, мы не сможем подъехать к остановке. Контактная сеть в Москве проложена очень разумно. И если мы не можем проехать, то только из-за грубых нарушителей и бездействия гаишников.
Черепашьи скорости мегаполиса
12.50. Через два перегона — очередная проблемная остановка. Здесь Покровский монастырь и загс.
— Сейчас Год равных возможностей, и власти действительно много делают для инвалидов. Вот, например, мой троллейбус — низкопольный. И инвалид может войти без посторонней помощи, и мама с коляской. Но — только в том случае, если я остановлю троллейбус аккурат у тротуара. А если во втором ряду или хотя бы на метр левее — идея теряет смысл.
Что мы, собственно, и наблюдаем. Прихожане, приезжающие в Покровский монастырь помолиться святой Матроне, ставят свои автомобили прямо на остановке. В субботу картину дополняют многочисленные свадебные кортежи.
12.55. Вот ведь парадокс: вроде бы проехали небольшое расстояние и без особых затруднений, а потратили больше часа. Но самое страшное ждало нас впереди.
Не будем рассказывать, как мы продирались через пересечение Нижегородской улицы с Третьим транспортным кольцом, как потом больше часа ползли по Рязанскому проспекту, временами высаживая пассажиров в третьем ряду (привет бомбилам!). И, наконец, как больше получаса ехали последнюю часть маршрута — между станцией метро “Рязанский проспект” и поворотом на Ташкентскую улицу, где у 63-го троллейбуса конечная остановка.
14.35. Прибыли на место назначения под названием “138-й квартал Выхина”. По пути следования встретили почти 6 тысяч неправильно припаркованных авто в первом ряду и около 400 — во втором. Подсчитали мы также среднюю скорость движения троллейбуса — она составила 6 км/час. Если бы шли быстрым шагом, пришли бы одновременно с “рогатым”. А местами обогнали бы.
Нашему водителю до окончания смены осталось полтора часа, в течение которых он должен был опять доехать до Лубянки и вернуться в Выхино. Стоит ли говорить, что чуда не произошло?
