Интуристы все-таки извращенцы! В Москве столько всего красивого: Манежная площадь, памятник Петру, башенки чуть не на каждом доме... А они, чокнутые, часто рыщут по не самым приглядным переулкам, отыскивая не самые приглядные здания из стекла и бетона. Фотографируют их обшарпанные стены и шумно восхищаются. Объясняется все просто. Здания эти построены в 1920—1930-е годы в стиле конструктивизма. Идеи конструктивистов работают и сейчас. По всему миру, кроме Москвы. У нас эти здания служат образцом халатного отношения к истории, в чем убедились корреспонденты “МК”, побывав в знаменитом Доме Наркомфина на Новинском бульваре.
Из всех конструктивистских зданий столицы (а их около 200) дом-коммуна Наркомфина, построенный в конце 1920-х по проекту архитектора Моисея Гинзбурга, пожалуй, самый знаменитый. Экспериментальный “дом будущего” включает в себя, кроме квартир, предназначавшихся для служащих Наркомата финансов, соединенный надземным переходом с общим зданием коммунальный корпус. В нем располагались кухня, столовая, спортзал, библиотека, клубные комнаты, ясли-сад. Идея “освобожденного от быта” жилья актуальна и сейчас. Причем для самых что ни на есть буржуазных “элитных клубных домов”. Но в окружении посольства США и новехонького офисно-торгового центра дом Гинзбурга выглядит как шелудивая дворняга на элитной собачьей выставке. По всему видно, что она и умней, и здоровей породистых псов. Вот только экстерьером не вышла.
Окна, лентой опоясывающие фасад, где заложены фанерой, а где попросту выбиты. Стены с осыпающейся штукатуркой можно снимать в фильме о Сталинградской битве. А на балкончике в торце здания растет молодое, но уже крепкое деревцо. Выщербленные лестницы внутри дома, прогибающиеся полы в длинных общих коридорах, где дыры в паркете накрыты фанерой, дополняют общую картину гибели здания. Но не завершают ее. Потому что лифт в доме на ходу (!), в проемы врезаны новые металлические двери. Дом-то по-прежнему обитаем.
— Эта краска на стенах 20-е годы помнит, — говорит один из жильцов дома Виктор. — Но сами стены еще какие прочные. Здесь ведь и большой ремонт не нужен, столярка и штукатурка.
По словам Виктора, из 60 квартир в доме заселены 17. Только отдельный коммунальный блок давно заброшен и пустует. Жильцы исправно платят за коммунальные услуги, да и сами стараются поддерживать дом “на плаву”. Так, в пустых квартирах они наладили отопление и прогревают их, борются с наступающей сыростью. А заодно пытаются выяснить статус дома и свои права.
Сделать это нелегко. Судьбу дома власти решают уже десятилетия, и будущее обитателей бывшей “коммуны” никто предсказать не берется. Каждый день по дому ходят посетители. Во-первых, туристы. Правда, только иностранные — фанаты конструктивизма. Из соотечественников дом посещают люди все больше конструктивные. Потенциальные инвесторы, пытающиеся понять, что можно сделать с домом, расположенным в столь элитном районе. И представители риэлторских компаний, которые хотят выкупить квартиры, воздействующие на жильцов как деньгами, так и угрозами. Так, уже в эту среду обитатели дома ждут гостей, обещающих принять меры к тем, кто “незаконно использует жилплощадь”. По мере усиления споров о будущем дома усиливается и прессинг в отношении жильцов.
ЧТО БУДЕТ С ДОМОМ ГИНЗБУРГА?
Дом Наркомфина, как и другие сооружения эпохи конструктивизма, стал камнем преткновения для столичных чиновников. Споткнувшись о факт разрушения в центре Москвы уникального памятника, отцы города никак не придумают, что с ним делать. Заняться, как того требует мировая общественность, научной реставрацией здания — слишком дорого для бюджета. Призвать на помощь инвесторов — значит потерять и памятник, и репутацию…
Если бы это был не Гинзбург, судьба здания решилась бы без проволочек. Его давным-давно признали бы аварийным, жильцов переселили бы в Бутово и на месте развалюхи уже красовался бы новый элитный дом с квартирами по заоблачным ценам. Но с Гинзбургом так нельзя. Ради его дома многие готовы променять отпуск на Майорке на недельный тур в российскую столицу.
В мэрии говорят, что вплотную заняться памятником мешают собственники. Квартиры в доме приватизированы, а значит, жильцам, согласно ЖК, нужно предоставить достойную компенсацию. Кроме того, половина квартир принадлежит не отдельным гражданам, а компании (по данным “МК” — крупной риэлторской конторе), которая не намерена добровольно отказываться от столь лакомого куска.
— Инвесторы давно уже присматриваются к дому Гинзбурга, но четкого решения, что с ним делать, пока у руководства города нет, — заявил собеседник газеты в Москомархитектуре.
Правда, реальный вариант всего один.
— Из-за особенностей внутренней планировки, которую надо обязательно сохранить, жилье здесь сделать невозможно. Только гостиницу, — говорит депутат Мосгордумы Евгений Бунимович. В начале 2006 года Бунимович обращался к мэру Москвы Юрию Лужкову по поводу удручающего состояния архитектурного шедевра и получил ответ, что власти памятник в беде не оставят. Однако депутат уверен, что принимать меры нужно немедленно:
— Город должен за свой счет провести консервацию здания, чтобы уберечь его от дальнейшего разрушения. А дальше договариваться о реставрации с инвесторами.
Но инвесторы в реставрацию вкладывать деньги не спешат. Наглядный пример — Петровский путевой дворец, работы в котором начались за здравие, а продолжаются за упокой. Реставрация в отличие от привычной для девелоперов реконструкции — процесс длительный и очень затратный. Но Бунимович уверен — игра стоит свеч:
— Не надо бояться, что если в дом Гинзбурга не получится впендюрить джакузи, цена за гостиничный номер в нем резко упадет. Во всем мире ценятся не новоделы, а исторические памятники, — говорит он.
У отцов города между тем появилась идея реализовать на базе дома Гинзбурга проект по продаже гостиничных таймшеров. Это значит, что апартаменты в доме можно будет приобрести в частную собственность, получить пожизненное право пользоваться ими несколько раз в год, а в остальное время через гостиничного оператора сдавать в аренду туристам. “Покупателями могут стать иностранные поклонники конструктивизма. Таких предложений на мировом рынке недвижимости раз-два — и обчелся. Апартаменты в доме Гинзбурга будут пользоваться бешеным спросом, а высокая цена позволит инвестору быстро окупить свои вложения”, — уверен высокопоставленный чиновник горадминистрации.
