— Ах, королева, — игриво трещал Коровьев, — вопросы крови — самые сложные вопросы в мире! И если бы расспросить некоторых прабабушек, и в особенности тех из них, что пользовались репутацией смиренниц, удивительные тайны открылись бы… Есть вещи, в которых совершенно недействительны ни сословные перегородки, ни даже границы между государствами.
М.Булгаков. “Мастер и Маргарита”
Люди, сыгравшие в истории России первые роли. Иногда стоит намного внимательнее изучать их биографии. Оказывается, даже самый стандартный и скучный текст может содержать тонкие намеки на захватывающие фамильные тайны. Тайны крови. На самом деле выдающиеся деятели советского периода мало чем отличались от своих монархических предшественников. Тема внебрачных детей получила в социалистической России вполне достойное продолжение. У многих официальных лиц государства помимо “официальных” отпрысков имелись наследники “на стороне”. От романов Иосифа Сталина, Дмитрия Ульянова, Валерия Чкалова потомкам в наследство достались три очень похожих истории.
Помните, как там, в сказках? Жили-были два ребенка, похожие друг на друга как две капли воды. Только один жил во дворце, а второй — в бедной хижине. Разлучали их согласно волшебным законам злые колдуньи, демоны и козни недобрых придворных. В жизни вопросами разлучения чаще всего ведают самые близкие маленьким героям люди, и история про принца и нищего повторяется из века в век. А во власть любовных треугольников, квадратов и параллелепипедов наравне с простыми смертными попадают и личности мирового значения.
Почти всем знакома фотография: 1922 год, Горки, Ленин, Крупская, Анна Ульянова-Елизарова сидят на скамейке. Фото сделано специально для газет — прошел слух, что Ильич болен, информацию требовалось быстро опровергнуть. Помимо взрослых в кадре два ребенка — девочка и мальчик. Девочка, дочка дворника с Манежной Верочка Брусова, сложила ручки на коленках и визуально отделена от Ульяновых. Ее и в кадр-то взяли только потому, что Верочку позвал мальчик, с которым они играли. Пацан смотрит в объектив уверенно, улыбка открытая, Крупская его обняла, Ульянова нежно держит за руку. Во всех источниках мальчик значится Виктором, племянником Владимира Ильича. Этим сведения и ограничиваются. Прошлой осенью я спросила о нем Ольгу Дмитриевну Ульянову. Вопрос этот ей явно не доставил удовольствия.
— Это внебрачный сын моего отца. — Ольга Дмитриевна увела взгляд в сторону. — Мужчины… Ну, вы меня понимаете.
Чрезвычайно скромные упоминания о Викторе Ульянове в биографиях Дмитрия Ильича объясняются просто. Автором большей их части и источником информации для части остальной выступает все та же Ольга Дмитриевна Ульянова, дочь младшего брата Ленина от второго брака. В необъективности ее упрекать сложно, потому что взвешивать жизнь близких и любимых всегда тяжело. А обычная детская ревность иногда живет десятилетиями.
С большим трудом удалось отыскать родных Виктора, но они наотрез отказывались говорить об истории, о которой в принципе никогда не рассказывали по самым разным причинам.
Наконец удача улыбнулась, мы назначили встречу с Марией Викторовной, родной внучкой Дмитрия Ульянова. Дверь открыла элегантная дама. Строгая, подтянутая и до того похожая на… Марию Александровну Ульянову, маму всего революционного семейства, что в обморок упасть можно! “Фирменный” нос и общие черты лица, с которыми я десятки раз сталкивалась, разглядывая глянец архивных фотографий.
— Мария Викторовна, — представилась хозяйка квартиры. — Я расскажу вам его историю, только вкратце. Потому что в семье мы ее никогда не обсуждали, за исключением редких-редких моментов.
Она показывает семейный альбом. Рядом с описанной уже фотографией другая — та же композиция и те же герои. Только в многочисленные публикации ее не взяли, потому что чета родоначальников социалистического государства смотрит в сторону, а мальчик Витя сердит и даже немного зареван (см. фото). Оказывается, Веру Брусову снимать не хотели. Фотограф пытался объяснить маленькому Вите, что нужен снимок Владимира Ильича в кругу семьи, поэтому девочка в кадре будет только мешать. Племянник Ленина насупился и объявил, что без Веры лично он фотографироваться не будет. Взрослым пришлось уступить, но на первых кадрах видно, что Витя недоволен. И это был характер.
Откуда же он, племянник Витя, взялся? Рассказ его дочери, факты, почерпнутые в Центральном музее Ленина, и данные, записанные при жизни Виктора Дмитриевича И.Я.Галкиным, сложились в единую историю.
Ольга Ульянова писала об этом периоде жизни своего отца: “В конце июля 1914 года он (Дмитрий Ильич. — Авт.) поехал навстречу судьбе. Прожив несколько дней в гостинице (имеется в виду Ставропольский гарнизон. — Авт.), он наконец снял недорогую комнату у присяжного поверенного М.Н.Гавриша. Там он встретился с Александрой Федоровной, в девичестве Карповой, чтобы не расставаться всю жизнь… У него в первом браке с Антониной Ивановной Нещеретовой детей не было. У нее в первом браке с М.Н.Гавришем — тоже. Не буду описывать все долгие драматические обстоятельства, связанные с обоими разводами…Дмитрий пока ничего не писал своим родным. Ему трудно было поверить в свое счастье, и он боялся вспугнуть его…”
Может быть, конечно, и так. Но, думается, Дмитрий Ильич не сообщал родным о Шурочке не только из соображений боязни “вспугнуть счастье”. А еще и потому, что мама его, Мария Александровна, нежно относилась к “милой Тонечке”, его законной супруге. Кстати, свекровь в каждом письме аккуратно справляется об Антонине Нещеретовой.
Драматичность разводов тоже легко понять, потому что, с одной стороны, постоялец увел жену у своего “квартиродателя”, а с другой — уехал, что называется, муж в Крым…
Предгрозовой 1916 год в жизнеописании отца Ольга Дмитриевна старательно “прячет”. И не зря. Потому что тут как раз начинается история мальчика Вити, в которой Дмитрий Ильич опять-таки без драматизма не обошелся.
В 1916-м младшего брата Ленина, снова “проштрафившегося” на революционном поприще, сослали под надзор полиции в деревню Кравцово Серпуховского уезда Московской губернии. Врачебной практикой ему предписали заниматься в соседнем селе Домодедово, куда он аккуратно ездил в любую непогоду, потому как врачом был действительно хорошим — не боялся ни тифа, ни холеры, ни бешеной езды здешних лошадей.
Здесь надо заметить, что Дмитрий всегда пользовался устойчивым успехом у противоположного пола. Один замечательный историк сказал, что, не будь восторженных женских воспоминаний, архивных данных о Дмитрии Ульянове дошло бы до нас меньше наполовину. В очередной ссылке младший брат Ленина себе не изменил.
Между революционной борьбой, эпидемиями и двумя женами Дмитрий Ильич нашел время углядеть сельскую медсестру, служившую в больнице близ станции Михеево. Девушка была хорошенькой, милой и лояльно настроенной к идее всемирной революции. Кроме того, ей до смерти надоели деревенские дни, похожие один на другой, как две половины одного лица. А доктор Ульянов так обаятелен и складно говорит… Звали девушку Евдокией Михайловной Червяковой. Служебный роман случился, но продлился недолго — вскоре революционер Ульянов уехал на юг.
В начале грозового 1917 года Дмитрий Ильич приказом №93 получает монархический орден Святой Анны 3-й степени, а в деревеньке Кравцово Московской губернии, где проживала Дусенька с мамой, появился на свет мальчик. Назвали его Виктором. Время тогда было жестокое, и молодые мамы после родов дома долго не рассиживались. В стране бушевал тиф, сестер милосердия не хватало, и Дуся вышла на работу… Ухаживая за больными, не заметила, как заболела сама. Сгорела как спичка. В графе причины смерти Евдокии Червяковой напишут обычное и равнодушное “тиф”.
Малыш остался с бабушкой. Она, женщина простая и деревенская, крутилась между работой в огороде и уходом за скотиной, поэтому Витя рос сам по себе, как трава весной. Может быть, и жил бы он так до конца своих дней, постигая науку сельского хозяйства, если б однажды не произошло чудо. Вите тогда было три года с небольшим.
— За ним приехали на санях, — улыбается Мария Викторовна.
— На тех самых, которые “Роллс-Ройс”?
— Да. И забрали в семью.
Забирать Витю приехала старшая сестра Дмитрия Анна Ильинична с шофером Гилем. Она же потом и занялась адаптацией деревенского мальчика, неуютно чувствовавшего себя в центре Москвы. Анна без конца таскала его по Александровскому саду, знакомила с местными ребятишками, читала ему сказки. Особенно Вите понравилась “Сказка о попе и работнике его Балде” Пушкина, персонажи — поп и черти — были привычными, деревенскими. Годы спустя Виктор будет с благодарностью вспоминать тетю Аню как женщину “интеллигентную по манерам и наружности”.
В отличие от миллионов других незаконнорожденному сыну Дмитрия Ильича повезло — его признали все члены семейства Ульяновых без исключения. А женская часть семьи и вовсе кинулась его баловать на манер наследного принца. Что в принципе легко понять. Крупская была бездетной, хотя о ребенке мечтала долго и искренне. Однажды свекровь Мария Александровна в письме к Надежде Константиновне спросила ее напрямую, все ли у нее в порядке со здоровьем и намечается ли в семье ее Володи “прилет пташечки”. “К сожалению, плохо, — отвечала расстроенная невестка. — Никакой пташечки что-то прилететь не собирается”. Самая младшая сестра, трогательно именуемая Маняшей, тоже не могла похвастаться успехами в личной жизни. Ее, быть может, единственный любовный роман с революционером Станиславом Крыжановским не получил желанного продолжения. Замуж она, как известно, не вышла.
Когда в семье наконец появился малыш, обе Ульяновы выплеснули на него тонны нерастраченной материнской любви.
По признанию Марии Викторовны, воспитанием маленького Вити занялись как раз тетя Надя и тетя Маня. Говорят, что их любовь к нему порой граничила с патологией. Много времени уделял единственному племяннику и Ленин. Как вспоминал впоследствии Виктор Дмитриевич, Ильич часто просил спеть частушку. А если уж Витя начинал петь, то остановить его было трудно… Ленин хохотал до слез.
Дмитрий Ульянов, напротив, с наследником общаться не спешил. Но в силу объективных обстоятельств.
— Со слов родителей я знаю, что вроде бы ему поставили условие: либо Виктор, либо новая семья (имеется в виду брак с Александрой Федоровной Карповой, у которой в 1922 году родилась дочь Ольга. — Авт.) Так что общались они мало. Только когда Виктор стал относительно взрослым, отец проявил максимум заботы. Дмитрий Ильич тогда уже был очень болен, а сын — всегда сын. Виктор вырос, женился и часто ездил к отцу со своей молодой супругой, то есть моей мамой, — говорит Мария Викторовна.
Возможно, Дмитрий Ильич кинулся замаливать грехи молодости, почувствовав, что сам не проживет долго, а может быть, просто увидел, что его Витя остался один. Наставницы и воспитательницы наследника фамилии, Маняша и Надя Крупская, ушли из жизни. Мария Ильинична умерла в 1937 году, внезапно и при весьма загадочных обстоятельствах.
На последний, 70-й день рождения Крупской, 26 февраля 1939 года, Виктор приехал с женой. Пили кофе и чай с пирожными, которые именинница обожала. А на следующий день Надежды Константиновны не стало. Никто не ожидал.
Когда началась Великая Отечественная война, Виктор пошел в военкомат. Но в действующую армию его не взяли, сказали, что, если уж ситуация сложится критически, призовут, а пока потрудитесь в тылу. Отец ли присматривал за единственным сыном таким образом или не призвали по объективным причинам, самый младший на тот момент Ульянов не узнает никогда.
Отношение Сталина, как вспоминает супруга Виктора Дмитриева Виктория Николаевна, к тетушкам Ульяновым было сложным. Надежду Константиновну он и уважал, и боялся. К Марии Ильиничне у вождя и вовсе отношение было особенным, говорят, он ей симпатизировал так, что бросалось в глаза.
После того как ушли из жизни Витины воспитательницы, а Дмитрий Ильич превратился в страшно больного, прикованного к инвалидной коляске человека, официального режима начали побаиваться и Ульяновы.
Виктор с семьей жил на улице Горького (теперь Тверская). Эта жилплощадь стала единственным наследством, что досталось ему от знаменитого отца.
В 1942 году в квартиру Виктора Дмитриевича постучали. Виктория Николаевна открыла дверь и обомлела — на пороге стояли двое, что называется, в штатском. Ни минуты не сомневаясь в их намерениях, она послушно пропустила страшных визитеров к мужу. Сама пошла собирать узелок, руки не слушались, а голова не могла определить список необходимых в тюрьме вещей. Через два часа Виктория Николаевна вздохнула с облегчением — “штатские” ушли. Оказывается, отец народов припомнил, что в прифронтовой Москве живет с беременной женой племянник Ленина. После этого визита Ульяновы стали получать скромный паек.
Жил Виктор Дмитриевич Ульянов просто, очень любил, когда дома собиралось много народа. Вспоминают его как невероятно отзывчивого, теплого человека.
Правительственной дачей обременен не был.
Детей назвал “ульяновскими” именами — Владимиром и Марией, написал единственную книжку о Ленине, вышедшую в издательстве “Детская литература”.
Работал инженером в столичном НИИ.
С Ольгой Дмитриевной, своей сестрой по отцу, общался.
Умер племянник Ленина в 1984 году, как и большинство мужчин Ульяновых, в результате инфарктов и инсульта.
Похоронен отдельно от своей знаменитой семьи. Принц и нищий — вечный сюжет.
Иосиф Виссарионович Сталин тоже бывал в ссылках. Только тогда он еще был больше известен как Йосик Джугашвили, жгучий брюнет. В 1909 году он оказался на вольном поселении под надзором полиции в городке Сольвычегодске, входившем тогда в состав Вологодской губернии. Здесь очередного творца социализма и настиг провинциальный роман.
То ли здешний дьячок Прокопий в свое время дочку не строго воспитывал, то ли Марья Кузакова попросту устала от своего на тот момент вдовьего положения, но своего темноглазого постояльца пожалела как могла. Коба, подуставший на этапах да в тюрьмах, женскую заботу принял. Тем более что хозяйка была женщиной красивой. Приблизительно месяцев через девять у Марьи Прокопьевны родился мальчик. Всем хороший мальчик, только глаза у него были уж очень темные, что коренным образом отличало его от остальных многочисленных вдовьих детей. Назвали малыша Константином, отцом записали усопшего мужа Кузакова. Хотя тут дошло-таки до смешного: по всем метрикам выходило, что родился мальчик через два года после смерти своего родителя.
Когда революционер Джугашвили “набрал обороты”, Марья Кузакова получила отличную квартиру в Москве. Костя поступил в институт, после окончания которого занимал должности руководящие и престижные. Карьера его складывалась молниеносно. В 1947 году Берия попытался привлечь Константина Кузакова по делу “об атомном шпионаже”, но очень быстро получил по зубам. За наследника вступился сам Сталин.
Отец и сын никогда не встречались, не разговаривали. Но Сталин сына “вел”. “Вел” своей рукой, которая крайне редко дрожала. По-человечески это понять легко. Законные дети вселяли крайне слабые надежды — Василий откровенно пил, Светлана своенравничала. Яков погиб в плену. Может быть, поэтому львиную часть своего внимания отец народов адресовал сыну незаконному?
Кровное родство Сталина и Кузакова на самом деле не было особой тайной, потому что все, кто видел Константина Степановича хотя бы однажды, поражались удивительному внешнему сходству. Конечно, сразу догадывались. Но Сталин так и не признался в существовании сына, а Кузаков впервые рассказал свою историю публично только в 1995 году, за год до смерти.
Официальный представитель семейства Джугашвили Евгений оперативно выступил с заявлением, в котором категорически отрицал кровное родство с Константином Кузаковым.
На похоронах внебрачного сына Сталина имя его отца не прозвучало, на могильной плите указана одна фамилия — Кузаков. Что ничуть не меняет его восхитительной истории.
До того как Валерий Чкалов стал человеком-легендой и сталинским соколом, он был просто симпатичным парнем, который грезил о небе. Его путь к мечте начинался в стенах Егорьевского летного теоретического училища, которое все называли просто “теркой”. Чрезвычайно обаятельный курсант очень быстро стал объектом тайных мечтаний егорьевских девушек. На одной из них, Лидочке Крыловой, будущий летчик-легенда женился. В 1925 году — а Чкалову тогда исполнилось всего 20 лет — в графе “семейное положение” запишут “разведен”. Чересчур молодой брак, как и большинство подобных, распался быстро — через полгода. Впрочем, в старинном подмосковном городе о женитьбе летчика-героя вспоминают по сей день. И в этой запутанной истории до сих пор много непонятного. Например, сын Валерия Павловича говорит, что егорьевский брак был гражданским. Это неправда. Свои отношения Чкалов и Крылова регистрировали по всем правилам гражданского делопроизводства. Как до сих пор поговаривают злые языки Егорьевска, в загс молодежь пошла только потому, что возникла необходимость дать законное имя будущему ребенку.
Родила ли Лида Крылова наследника и как сложилась ее личная история — тайна, покрытая мраком. Попытки выяснить (которые начались полгода назад) успехом не увенчались.
В егорьевском краеведческом музее ответил хмурый дяденька, который почему-то совершенно расстроился от моего вопроса о Лидочке Крыловой:
— Чкалова не троньте! Не надо развенчивать героев.
— У моего отца, — сказала Валерия Валерьевна Чкалова по телефону, — был основной брак. Зачем писать жареные факты?
Да нет, не жареные, а, наверное, немного неудобные для остальных детей Валерия Павловича. Чкалов ведь не водку из ларька воровал, а всего лишь женился. Да и брак либо бывает, либо нет, а уж основной он или пристяжной — это как жизнь распорядится. Впрочем, ни в одну из биографий “авиационного хулигана” информация о Лиде Крыловой не вошла. Надо думать, не без чужих стараний.
Вот она, истина. Людей, когда-то живых и нормальных, превратили в идолов. Идолам дали истории, из которых вычеркнули некоторые факты и других людей. И не обременили себя вопросом: а они, ваши гении, хотели бы этого?.. Ульянов, который продолжил фамилию единственным сыном (как это важно порой бывает!); Сталин, разочаровавшийся в двух сыновьях и воспрявший от веры в сына третьего; Чкалов, с удовольствием писавший другу о своей “маленькой хорошенькой жинке”… А длинные простыни белой лжи все равно рано или поздно разматываются.
