Единственный счастливчик
…СИЗО Симферополя. У входа плачет девушка. Ее возлюбленный там, за высоким бетонным забором. Говорит, что российские суды в Крыму еще до конца не сформированы, а значит, неизвестно, когда рассмотрят его дело. Вообще ничего не известно.
Мы просим разрешения у руководства ФСИН Республики Крым побеседовать с арестантами.
— Это невозможно, — неожиданно отвечают в главке. — Ни СИЗО, ни колоний в Крыму официально не существует (постановление об их создании только готовится). А как мы вам дадим поговорить с арестантами учреждений, которых нет?
Выходит, 1069 человек, которые сейчас в СИЗО, тоже не существуют? Но зачем «призраков» держать за решеткой? Или их вот-вот выпустят? Изначально предполагалось, что из крымских изоляторов заключенных будут повально освобождать сразу после присоединения республики к РФ. Вышел срок заключения под стражей (а по украинскому законодательству это 2 месяца) — и гуляй себе. Ведь суды, которые продлевают заключение, не работали. Да и обвинения людям были предъявлены по украинским законам. Там и статьи, и меры пресечения, и процедура доказательства вины — вообще все другое.
— За весь этот период освободился только один заключенный, — признается начальник изолятора. Тюремщики не говорят напрямую, но из их слов можно сделать вывод, что людям фактически автоматически продлевали срок заключения на целых полгода (уже по российскому законодательству). Незаконно? Нечестно? Да, да и еще раз да. Но у этой проблемы есть и другая сторона: многие заключенные обвиняются в убийствах, грабежах, разбоях. И выпустить 1000 бандитов на свободу в такое непростое время было бы опрометчиво. Так что перестраховываются — теперь уже новые следователи и новые суды будут принимать решение по каждому арестованному. Они обещают поторопиться, но пока заключенные коротают дни и ночи, мягко говоря, не в лучших условиях.
Симферопольскому СИЗО почти 200 лет. Вся красота тюремного замка — только снаружи. Внутри — разруха, потому как денег в уголовно-исполнительную систему Крыма власти практически не вкладывали. Все такое убогое и ветхое, что на этом фоне московские СИЗО кажутся дворцами. Вентиляция не работает в принципе, так что летом тут в камерах люди от жары теряли сознание.
— Ну как вам сказать про камеры… — мнется начальник крымского изолятора. — Кто желает жить в нормальных условиях, тот себе их сам и создает. Подкрасит, подмажет.
— Заключенные сами ремонтируют камеры?!
— Ну да…
Холодильников в камерах нет. Украинское законодательство это запрещало до самого последнего времени (только в 2013 году Верховная рада разрешила арестантам ими пользоваться при условии, что они сами оплачивают электроэнергию). Тюремщики с гордостью говорят, что в СИЗО есть учебный класс с интерактивной доской для несовершеннолетних арестантов — ни в одном изоляторе Украины такой больше не было. Доска — это, конечно, хорошо. И хорошо, что после присоединения ее украинские власти у крымских зэков не отобрали. Плохо, что больше похвалиться надзирателям нечем.
— Ну хоть что-то изменилось после присоединения Крыма к России? — допытываюсь у надзирателей СИЗО.
— Во-первых, теперь на каждого арестанта приходится не по 2,5 квадратного метра, а по 4. Во-вторых, кормить их стали лучше.
Из писем крымских заключенных в редакцию.
«Уже второй день еда как в настоящей столовой, а не как в свинарнике, как было. И раньше есть вообще можно было только то, что передадут родственники или за деньги пронесут сотрудники в так называемых зеленых передачах...»
Нормы питания по украинскому и российскому законодательству (разработаны еще в советские времена) в принципе были схожи. Украина вроде как к своим арестантам даже гуманнее была — мяса и рыбы на 10 граммов больше, для больных — мед, орехи ежедневно. Но по факту кормили чем придется. Справедливости ради замечу: в симферопольском СИЗО всегда отлично питались туберкулезные заключенные. Но, как говорится, не хлебом единым. А российские законы пока плохо знают как заключенные, так и сотрудники. Потому московские правозащитники привезли им целую гору литературы — УК, УПК и Конституцию РФ. А чтобы в жаркие дни женщинам (их тут 77) было легче, им передали специальные гигиенические наборы.
Комментарий руководителя программы «СИЗОмаг» Николая Моторного:
— У многих заключенных родные остались на Украине. Они уже сейчас редко навещают их. А если границу совсем перекроют, то арестанты останутся вообще без передач. Мы предложили использовать в Крыму ту же систему, что есть в московских СИЗО, — когда заказать продукты и вещи для заключенного по Интернету, расплатившись банковской картой, может живущий в любой точке планеты.
Трудяги Мавзолея
…Симферопольская колония. Вход вы легко спутаете с входом в какой-нибудь офис — красивые резные двери ручной работы и никакого намека на решетки. Но за двумя рядами колючей проволоки — не клерки, а 1400 рецидивистов. Колония эта для тех, кто мотает срок не первый раз и не за мелкие преступления. И опять нам не хотят показывать самих осужденных, ссылаясь на то, что их вроде как официально нет. Якобы именно по этой причине к ним не пускают вообще никого. Один из сотрудников рассказал курьез. Из Москвы прикомандировали специалиста ФСИН. Так вот, срок командировки уже выходит, а он так и не увидел ни одного арестанта. Как, скажите, такое вообще возможно? О, тут много чудес. Но по порядку.
Резные двери — это единственное, что радует глаз. Сама колония будто «кричит» о своей нищете. Что есть в колонии? Библиотека, храм, мечеть, площадка для прогулок и спортивных занятий, маленькое фермерское хозяйство (куры, свиньи) и пара цехов. Здания ветхие настолько, что в конце прошлого года рухнувшая кровля убила двух заключенных… Но, как говорится, не будем о грустном. Зато я впервые видела, чтобы тюрьма рекламировала свои услуги! Огромные плакаты рассказывают, что заключенные готовы резать-пилить-строить.
— Когда-то симферопольская колония славилась на весь Союз, — говорит главный крымский тюремщик Юрий Шокур. — Даже те вентиляторы, которые стоят в Мавзолее на Красной площади, сделаны тут. И за это прежний начальник колонии получил орден Трудового Красного Знамени.
Сейчас, увы, не до орденов. «Мы бы рады занять их трудом, но осужденные не имеют профессиональных навыков», — сетуют тюремщики. Но потом сами признаются, что проблема в другом — все украинские машиностроительные заводы, которые заказывали у них продукцию, разорвали контакты после отсоединения Крыма. Все производство остановилось. Но точно ли оно было серьезным? Или так, для проформы?
По официальной статистике, в Крыму работало 30% трудоспособных заключенных. Но статистика штука хитрая, все зависит от того, кого понимать под трудоспособными. Критерии-то разные. В любом случае арестанты вроде как даже зарплату получали. «200 гривен в самые плохие времена получалось», — уверяет меня главный инженер УФСИН. Уж простите, но это он явно заливает. Сами сотрудники колонии до присоединения Крыма к России получали по 300 гривен (примерно 9 тысяч рублей), а заключенные говорили мне о зарплате в 300 рублей. Да и откуда вообще зарплате взяться, если колония должна всем, кому только можно? На Украине тюремные производства приравниваются к фирмам на воле и должны платить налоги в полном объеме (в России они освобождены от выплат). Вот симферопольская колония и задолжала пенсионному фонду, налоговой, газовым и электрическим сетям, городским властям, правительству и т.д.
— Ваш долг перед государством будет списан, — обещает вице-премьер Крыма Михаил Шеремет, который был с нами на встрече с тюремщиками. Те несказанно рады. Признаются, что вообще надеются: теперь все изменится, «жить станет лучше, жить станет веселее». Хотя куда уж веселее? Осужденные одеваются кто как пожелает. Официальная версия — не было денег на форму. «Мы стояли перед выбором: или картошку покупать, или одежду», — сказал начальник колонии. А вот неофициальная версия: зона «черная», в ней власть принадлежит самим заключенным, и их просто никто не может заставить переодеться. Именно потому им до сих пор не прислали российскую форму для осужденных и присылать не собираются.
Но куда важнее другое. Около сотни арестантов симферопольской колонии давно должны были быть на свободе. Сроки для условно-досрочного освобождения подошли, но из-за всех коллизий по УДО они не вышли. И неизвестно теперь, когда выйдут.
— Мы ведем разъяснительные беседы, успокаиваем, — уверяют тюремщики. — И дела этих осужденных уже в суд передали. Вообще всем крымским арестантам будут переобъявлены приговоры, но этим — в первую очередь.
И все-таки, как удалось предотвратить бунты, массовые голодовки, членовредительства и прочие акции протеста (они ведь по всей логике вещей быть должны)? Какие рецидивисты согласятся сидеть за решеткой лишние полгода, а то и больше?
— Именно поэтому они там делают сейчас вообще что хотят, почти у каждого арестанта в этой колонии есть мобильный телефон, — рассказывает мне родственник одного из заключенных колонии. — Тюремщики, по сути, контролируют только периметр и внутрь не суются. Эдакая сделка властей со смотрящими. И, если бы хоть один зэк стал сейчас жалобы президенту строчить, ему придется несладко.
А такие в этой колонии точно есть. Это подтвердил ее начальник лично. Сказал, правда, что в этом статусе только те заключенные, которые на свободе были бомжами. Ну что ж, пусть будет так...
На свободу с чистым паспортом
Ни один из крымских заключенных российский паспорт пока не получил. Этому есть два объяснения. Во-первых, паспортные столы не справляются с наплывом даже вольных граждан, до подневольных очередь еще не дошла. Во-вторых, есть противоречия в законодательстве.
— С одной стороны, сказано, что лица, отбывающие наказание, не могут получить гражданство РФ, — объясняет зам. начальника республиканского УФСИН Денис Доронин. — С другой — уголовно-исполнительный кодекс обязывает администрации исправительных учреждений принять меры по паспортизации заключенных.
А получить российский паспорт хотят практически все крымские сидельцы. Только 80 человек написали заявления против.
— Они не жители Крыма, их семьи на Украине, и им туда нужно возвращаться, — говорят тюремщики. — Мы бы рады их прямо сейчас довезти до границы и передать украинским властям. Но те не забирают… И нужно ведь заключить украинско-российское соглашение на этот счет. А с учетом политической обстановки это практически невозможно.
Главный крымский тюремщик искренне говорит все как есть. А ситуация почти как в сказках про превращения — все перевернулось с ног на голову. То, что можно было по украинским законам, запрещено по российским. Что не приветствовалось раньше, настоятельно рекомендуется сейчас. Чудеса, одним словом.
— Суды украинские, в отличие от российских, не определяли вид режима для осужденного, — объясняет начальник УФСИН по Республике Крым Юрий Шокуров. — Это делала региональная комиссия при управлении на основании приговора, вступившего в законную силу. Теперь придется судам пересмотреть виды режима.
По российскому закону наказание в виде ограничения свободы человек несет по месту жительства. А на Украине таких отправляли в исправительные центры. Один из них в Керчи, и там 70 человек находится на сегодняшний день. Его закроют, а осужденные будут отпущены домой (для отбытия наказания по месту жительства). Еще в Крыму при колонии №2 (которая была усиленного режима, а теперь будет общего) есть участок социальной реабилитации. Его тоже не будет, а те, кто там находится, уйдут либо на свободу по УДО, либо в колонию-поселение, которая будет образована в Керчи. Часть заключенных будет расселена в колонии других российских регионов. Это касается женщин: в Крыму нет специализированных тюрем для них, и раньше их направляли в одну из украинских женских ИК.
Режим распорядка для заключенных Крыма вроде бы не меняется. Но число свиданий у украинских заключенных было больше, и посылки им родные могли передавать без ограничений (хоть каждый день!). В этом смысле крымские зэки многое теряют… Согласны они? Знают ли вообще о том, что несут грядущие перемены? По слухам, вроде бы все знают, но надеются, что ФСИН России для них сделает послабления. Дай-то бог.
Комментарий члена Совета по развитию общественного контроля при Госдуме РФ Владимира ОСЕЧКИНА:
— Ситуация в целом в крымских местах принудительного содержания форс-мажорная в связи с переходом работы пенитенциарной системы на российское законодательство. Но виноватых искать сейчас нет времени, нужно предпринимать все усилия по нормализации обстановки. Важно, что зам. председателя совета министров республики Михаил Шеремет поддержал идею скорейшего формирования региональной ОНК.
