Наши банкиры вынуждены реагировать на санкции. Здесь все понятно: банки – одновременно и впередсмотрящие экономики, и ее «пограничники». Есть реакция руководителей двух крупнейших и, конечно, государственных банков.
Герман Греф на встрече с президентом Владимиром Путиным 31 марта говорил о том, что экономический позитив практически на исходе, впереди «кризисные явления», в связи с чем Сбербанк запускает «кризисный сценарий», предполагающий более тщательную работу с заемщиками и, кто бы сомневался, господдержку. Тревожно, но в общем ожидаемо.
Глава второго по величине российского банка – ВТБ – Андрей Костин сотворил настоящую сенсацию. Он предложил ответить на санкции переводом расчетов с внешнеэкономическими партнерами на рубли. «Начинать надо немедленно. Не только с расчетами в рамках Таможенного союза и СНГ, но и в отношениях с нашими главными торговыми партнерами, такими как Китай и Западная Европа», ― заявил Костин на съезде Ассоциации российских банков.
Обоснование понятно: ударом на удар. "Уже месяц мы слышим со стороны высокопоставленных западных руководителей призывы изолировать Россию, практически уничтожив российский банковский сектор, используя современное "ядерное оружие" в области финансов - долларовые расчеты", - вот еще слова Костина. Соответственно, и ответ ядерный.
Что же конкретно предлагает Костин? Прежде всего на расчеты в рублях должны перейти экспортные компании, особенно государственные. Суммарные экспортные поставки «Газпрома», «Роснефти» и «Рособоронэкспорта» составляют почти $230 млрд. в год, или 44% от совокупного объема экспорта товаров.
В чем смысл? Чтобы купить российскую нефть, газ и прочее оружие, понадобятся рубли. Значит, покупатели будут вынуждены продавать валюту. Где, как – это техника. Рубль перешагнет национальные границы и в целом укрепится. США ощутят удар, потому что одна из опор доллара в том, что это валюта расчетов за нефть. В прорыв, созданный Россией, возможно, пойдут другие страны, пока с относительной уверенностью, пожалуй, можно назвать только Венесуэлу и Иран (но последний все равно под санкциями, распространяющимися и на его нефтяной экспорт), и доллар как мировая валюта ощутит зияющую брешь.
Это идея. С амбициями все в порядке, с воплощением очевидны тупики. Первый тупик географический. Застрельщиками (замечательное слово!) антироссийских санкций выступают США. От ответных санкций, предлагаемых Костиным, пострадает в первую очередь Европа. Дальше тупики экономические. Подходы к рублевым расчетам за углеводороды и вообще к усилению экономической роли России были, но, несмотря на то что были гораздо скромнее, успеха не имели. Была создана Санкт-Петербургская биржа, задумывалось перевести туда расчеты за нефть, в том числе и за рубли – не вышло. Создается международный финансовый центр в Москве. Создается, создается, все тише и тише. Почему? Потому что как бы циничны ни были международные финансы, репутация в них имеет значение. В конце концов кредит переводится как доверие. Так вот с репутацией у рубля неважно. Прежде всего потому что все двадцать с лишним лет существования новой России он был подвержен обесценению и не за счет внешних врагов-соросов, а в первую очередь внутренней инфляции. Да, сегодняшние ее темпы не чета тем, что были в 1990-х, но по мировым меркам она остается неприемлемо высокой. Какие при этом могут быть долгосрочные рублевые расчеты?
Можно, конечно, в контрактах фиксировать цену в тех же долларах, а платежи вести в рублях по курсу на момент платежа. Но вот незадача: как тогда быть с нанесением удара по доллару, если пострадает он, то и на контрактах с платежами в рублях это скажется. Проблема.
«Я говорил с руководителями этих компаний (российских экспортеров —Н.В.). Они не против того, чтобы вести экспорт в рублях. Им просто нужно дать соответствующий механизм", – утверждает Костин. Не верить Костину – поступать неэтично, но для «Газпрома» переход на рублевые расчеты – большая головная боль и риск потерять долгосрочные контракты, основу его расчетов.
К тому же – и это относится уже не только к «Газпрому» – столкнувшись с требованием перейти в расчетах на рубли, контрагенты российских экспортеров, естественно, будут выдвигать встречные требования прежде всего к цене.
Можно не сомневаться, что во внешней торговле расцветет бартер. Он уже готовится в рамках сделки России и Ирана, по которой за свою нефть Иран будет получать из России разного рода товары. Но это пока исключительный случай. Если же российский экспорт будет идти за рубли, то как быть с импортом, от которого рядовой российский потребитель зависит все больше? Ответ: или опять менять рубли на валюту, или обратиться к бартеру. В проигрыше бюджет, который, очевидно, не досчитается налогов. Их будут компенсировать ростом пошлин (кто сказал ВТО?), в результате внешнеторговый оборот будет скукоживаться. К нам вернется дефицит, со всеми его памятными по Советскому Союзу проявлениями.
В общем, в проигрыше все, в выигрыше одни российские банки, которые, естественно, возьмут на себе валютообменные расчеты и прочие «механизмы».
Самое опасное в предложениях Костина, впрочем, даже не они сами, а факт эскалации войны санкций. Это очень опасный процесс. Костин правильно употребил словосочетание «ядерное оружие». Война санкций потому и война, что ведется на уничтожение. Реализация плана Костина может изменить мировую экономику, но в первую очередь она может привести к тому, что мы зря прожили последние 23 года, нас снова грузят на подводную лодку, которой когда-то был Советский Союз, но без его статуса сверхдержавы. Это не желтая подводная лодка, это исторический проигрыш.
