Российская экономическая политика напоминает неумолимый маятник. В начале нулевых Владимир Путин резко увеличил долю государства в экономике. По оценке ОЭСР, в 2003 году госдоля в экономике не превышала 20%. В 2006-м — уже 30%. Сейчас, по разным данным, от 50% до 70%.
Планов правительства о новой волне приватизации было громадье. Кое-какие госпакеты акций были даже проданы. Но в целом госсектор свои позиции не сдает. А наоборот, как в случае с «Роснефтью», только наращивает. Есть даже масса певцов госсектора, которые утверждают, что госсобственность эффективнее частной.
Но прошло десять лет, и маятник качнулся назад. Правительству наконец стало ясно, что госсектор в России менее эффективен, чем частный. Дмитрий Медведев написал: «Наша долгосрочная цель состоит в построении меньшего по размерам, децентрализованного, но максимально эффективного государственного сектора. Недопустима ситуация, когда производительность труда и отдача от инвестиций в нем в разы ниже, чем в сопоставимых сегментах частной экономики».
Конечно, это заявление может быть всего лишь неким маневром, стимулирующим иностранных инвесторов к новым вложениям в российскую экономику. Но слово не воробей. Теперь от правительства будут требовать куда более масштабной приватизации «вкусных» государственных объектов.
И правительству придется идти им навстречу, так как у него самого с регулированием выходит не здорово.
На полях сочинского форума министр экономического развития Алексей Улюкаев подчеркнул, что «мы не на пороге никакого кризиса». Но «мы в состоянии стагнации — и это еще хуже». Потому что, по его мнению, «кризис — это ситуация, в которую входишь и из которой выходишь» (так и хочется добавить вслед за героем знаменитого советского мультфильма «замечательно входит и замечательно выходит»). «А стагнация — это ситуация с труднопредсказуемыми последствиями».
В том числе и с грандиозными инфраструктурными проектами (высокоскоростная магистраль Москва — Казань, Транссиб и БАМ). Вице-премьер Аркадий Дворкович заявил в Сочи, что «любой из этих проектов — это серьезный риск, деньги могут не вернуться. Особенно в Фонд национального благосостояния». Правда, в пятнадцатилетней перспективе эти проекты, по мысли Дворковича, должны связать Россию сильнее, чем проекты меньшего масштаба. Но он за ФНБ не отвечает. А вот министр финансов Антон Силуанов — да. Видимо, поэтому он предложил ФНБ лучше не трогать, а увеличить на эти проекты прямое финансирование из бюджета.
Осталось подождать пятнадцать лет. А за это время либо ишак умрет (государственные мегапроекты), либо султан (правительство).
