Эксперты и политики спорят. И о том, что сейчас переживает российская экономика – уже рецессию или еще только замедление (по данным Минэкономразвития, за январь-май российская экономика выросла всего на 1,8%), и о том, что следует предпринять. Для экспертов дискуссия – это способ существования, но профессия политиков -- принимать решения и действовать.
Форум блестяще показал, что российские политики, ответственные за экономику, ни принять решение, ни тем более его выполнить не готовы. Они ограничиваются спорами. На дискуссии, организованной Сбербанком, Андрей Белоусов, Эльвира Набиуллина, Алексей Улюкаев очень горячо обсуждали, может ли ослабление рубля стать стимулом экономического подъема.
Андрей Белоусов в одиночку защищал активную курсовую политику. Он приводил в пример Китай, экономический подъем в котором в значительной мере обусловлен низким курсом юаня, поднять который от Пекина требуют США и другие конкуренты. Говорил о Японии, застой в которой начался после того, как в середине 1980-х годов иена выросла в полтора раза.
Ему возражал Алексей Улюкаев, он привел пример Бразилии, где резкие скачки крузейро существенно не сказались на макроэкономической динамике, говорил о России начала 2000-х, когда одновременно был и высокий рост ВВП, и происходило укрепление рубля.
Эльвира Набиуллина, в руках которой на посту председателя ЦБ, по мнению Белоусова, будет находиться судьба экономики, от ответственности за экономику сразу открестилась. Она считает нецелесообразным пытаться управлять курсом, то есть возвращаться к уже пройденному этапу в деятельности ЦБ. Выиграет от снижения курса, по ее мнению, только узкий круг экспортеров, а расплачиваться пришлось бы российским гражданам — ведь импорт составляет до 50% потребительского рынка, и он подорожает в случае ослабления рубля. О том, что снижение курса затруднит жизнь импортерам и откроет новые возможности для российской промышленности, у которой для этого, по оценке Минэкономразвития, есть свободные мощности, а рабочих можно вернуть в официальную экономику из теневой, Набиуллина не упомянула.
Зато она отозвалась на идею снижения кредитных ставок. Набиуллина уверена: делать это административно нельзя. Надо расширять рефинансирование и увеличивать ликвидность в экономике, но только так, чтобы это не приведело к росту инфляции и оттоку капитала. Базовое условие для снижения процентных ставок — инфляция. Разгонять ее для получения краткосрочного эффекта «нельзя ни в коем случае».
Набиуллина не согласна ни с одним пунктом программы Белоусова. Он считает главными тормозами для российской экономики завышенный курс рубля и высокие ставки по кредитам. Набиуллина же видит главные угрозы во внешней экономике, в снижении экспортных доходов и в высокой инфляции.
Позиция Набиуллиной менее противоречива по сравнению с той, которую занимает Белоусов. «Пока» министр экономического развития (так в ходе дискуссии выразился сам Белоусов), выступая за снижение курса рубля, готов согласиться с ростом инфляции, но этот рост явно не будет способствовать снижению стоимости кредита. А снижение процентных ставок по кредитам также необходимая составная часть его программы. Добиться ее выполнения можно только усилением жесткости госрегулирования, о чем Белоусов прямо не говорит.
Но одно общее место в программах отчаянных спорщиков все же есть. Речь идет о расширении ликвидности. Набиуллина делает ставку на рефинансирование банков, она надеется, что такое расширение ликвидности не приведет к росту инфляции. Белоусов же готов использовать и более сильнодействующие средства. Он считает, что инфляционный риск – меньшее зло по сравнению с падением экономики.
По сути, спор в Петербурге шел о времени. Белоусов уверен, что время для точечной настройки кредитно-денежного регулирования вышло. Он еще в мае предупреждал, что осенью российская экономика может начать падать. Если Набиуллина со своим неинфляционным увеличением ликвидности опоздает, российские граждане, которых она защищает от ослабления рубля, столкнутся с гораздо более острыми проблемами.
Вопрос в состоянии пациента-экономики. Самое тревожное в том, что консилиум «врачей» не договорился ни об общем диагнозе, ни о единых методах лечения. Что вызывает сомнения в их квалификации.
