Не русский и не стандарт
Один из крупнейших игроков на российском рынке крепких спиртных напитков — польская группа CEDC — в конце февраля официально признала, что находится на грани банкротства. Чтобы спасти положение, она предложила кредиторам свои акции в обмен на списание долга. Спасение, как и ожидалось, пришло из России; в виде предложения от одной из крупнейших финансовых групп стать «белым рыцарем» (так называют покупателя, который делает более выгодное предложение, чем все сделанные ранее). Было предложено создать консорциум для погашения долгов CEDC. Он должен был вложить в крупнейшего игрока на российском рынке водки около $250 млн, а взамен получить контроль над компанией.
По оценкам многих экспертов, это предложение взаимовыгодно. Около половины активов польской компании находится в России. Со времен великого химика Дмитрия Ивановича Менделеева, разработавшего рецептуру, известно, что русские умеют водку не только пить, но и делать. Да так хорошо, что попытки Польши еще в советское время отсудить у СССР название (бренд) Vodka с треском провалились.
Но не будем обижать и поляков. Водка действительно является национальным народным напитком в трех странах: России, Польше и Финляндии. За ними официально закреплен бренд Vodka на мировом рынке; только производители этих трех стран могут называть свою продукцию водкой. А вот условия налогообложения спиртовой отрасли в этих странах разные.
Акцизы на спиртное есть везде. Они приносят значительный доход государственному бюджету; кроме того, любая уважающая себя власть не хочет спаивать собственное население. Нормальная, не паленая водка нигде дешево стоить не может. Внутри страны она стоит ровно столько, чтобы население массово не ударялось в самогоноварение и потребление спиртосодержащих жидкостей (например одеколона) внутрь.
Но насчет производства спиртного на экспорт и его импорта есть, что называется, варианты. Любая страна стремится всячески поощрять своих экспортеров и по мере сил препятствовать импорту, поощряя национального производителя. Экономический вес стран в мире во многом определяется тем, какая их продукция пользуется спросом на мировом рынке. И если это — водка, то страна будет биться за нее до последнего, что Польша с успехом и делала.
Ограничителями экспортно-импортной политики служат международные соглашения. Финляндия является членом Евросоюза с 1995 года; Польша — с 1 мая 2004 года; Россия в ЕС не входит. При этом все три страны являются членами Всемирной торговой организации (ВТО). Россия вступила последней — в августе прошлого года.
Этим и обусловлена разница на международном водочном рынке. Россия при вступлении в ВТО за водку не очень-то билась. Она не является основной статьей нашего экспорта или импорта; по экспорту нас больше интересовали нефть и газ, а по импорту —автомобили. По водке Россия приняла стандартные условия ВТО, хотя могла бы, что называется, пободаться. Видимо, это было частью компромисса.
Не так в Польше. Это страна средних размеров, и Vodka является одной из основных статей ее экспорта. Польша при вступлении в Евросоюз за водку буквально дралась; поляки несколько раз хлопали дверью и кричали, что ноги их не будет в ЕС и НАТО. В результате Польша выторговала-таки себе значительные послабления по сравнению с той же Финляндией.
Поэтому водку выгоднее производить под польским флагом, хотя и на территории России. А потом в Россию реэкспортировать. Так польский производитель и стал одним из крупнейших игроков на российском водочном рынке. Гримасы капитализма и глобализации.
Отложенный удар
Кризис бьет по водке не прямо. Как шутят в деловых кругах, у владельца одного из известных российских брендов непотопляемый бизнес: когда экономика на подъеме, люди идут в его банк за кредитами, а когда кризис — пьют горькую той же марки. Правда в том, что в начале кризиса потребление крепких спиртных напитков действительно возрастает: людям надо как-то снимать стресс, а бутылка дешевле услуг психолога. Но уже в середине кризиса спрос стабилизируется. Потому что в тяжелое время люди начинают экономить. Конечно, есть те, для которых экономить на водке — кощунство. Но большинство населения все-таки может без нее обойтись и сокращает потребление.
При выходе же из кризиса на рынке крепкого спиртного случается обвал. Некогда пить — работать надо, потери наверстывать. В период окончания кризиса работодатели начинают смотреть на употребляющих сотрудников волками: безработица в это время самая высокая и стремление экономить на чем можно и нельзя у бизнеса тоже на пике. Именно так сейчас в Евросоюзе и США и происходит. Обвал спроса со стороны этих импортеров водки вызвал коллапс польского производителя.
Но и в России не сладко. Как известно, в 2013 году акциз на этиловый спирт в России был повышен с 300 руб. до 400 руб. за литр. Что вызвало рост минимальной розничной цены стандартной поллитровки со 120 руб. до 170 руб. Прогнозы неутешительны. Трехлетний бюджет принят в сверхжестком варианте; доходы собираются по сусекам. От дальнейшего повышения акциза на спирт российское правительство не откажется ни при каких обстоятельствах.
В 2014 году ставка акциза составит уже 500 руб. за литр (цена поллитровки 225–240 руб.), а в 2015 году — 600 руб. за литр, что доведет бутылку самой дешевой «беленькой» до 250 руб. О дальнейших планах властей ничего конкретного не говорится, но, по сведениям из достаточно информированных источников, есть планы довести минимальную цену поллитровки на внутреннем рынке до $10 (около 300 руб.) и на этом несколько успокоиться. В дальнейшем повышать плавно, в связи с инфляцией, сохраняя уровень $10 за бутылку.
В результате, по прогнозам экспертов рынка, в 2013 году он снизится на 10–15% в натуральном выражении, а за 2013–2014 годы на 25%, на четверть. На отечественном рынке становится явно тесно. Видимо, грядет передел.
Вадим Дробиз, директор Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя (ЦИФРРА), предупредил: «По 2013 году ожидаю падение производства и продаж водки на 10%. Цена растет серьезно, это крайне негативно отражается на рынке, при этом не на бизнесе, а на потребителях. Часть из них уходит в подпольно-суррогатный сектор. Ни о каком снижении потребления и речи быть не может. Рынок крепкого алкоголя состоит из трех сообщающихся сосудов: легальный сосуд, нелегальный и суррогатный. Запретительно-ограничительные меры не подкреплены социально-экономическими, потому потребители лишь перетекают из одного сосуда в другой. Зато чиновники под звуки аплодисментов могут отчитаться, что продажи водки упали на 10% — и они всех победили».
Впрочем, реальность, видимо, не столь мрачна. По данным Росстата, падение розничных продаж водки в январе-феврале 2013 года составило 9% по сравнению с тем же периодом прошлого года. Ритейлеры же подсчитали, что продажи этого напитка у них упали на 20%, несмотря на то, что выручка по этой категории сохранилась на прежнем уровне. В марте потребление стабилизировалось как в проданных бутылках, так и в деньгах. Акциз (и цены) повысили с 1 января, но за три месяца народ к новым цифрам постепенно привык. И действительно стал пить несколько меньше, чего и добивалось правительство.
Однако массовой тенденции сокращения спиртного на полках не наблюдается. Российские марки потихонечку заменяются импортными. Импортировать крепкий алкоголь в Россию из-за роста акцизов при сохранении ввозных пошлин на прежнем уровне (требование ВТО) стало несколько выгоднее, чем производить его в России. Некоторые крупные продавцы алкоголя делают приоритетным направлением своего бизнеса дистрибуцию импортных марок. Более того, компании уже разливают бренди, виски под собственными марками. Одним из очевидных последствий роста акцизов будет уменьшение в процентном соотношении разницы между ценой на водку и на виски, коньяки, ром и другие категории алкоголя. Потребитель начал мигрировать: переходить из нижнего ценового сегмента водки на нелегальный алкоголь (самогон и одеколон), а из верхнего сегмента — на другие категории импортного алкоголя, которые становятся сопоставимы по цене с водкой.
Импортная подножка
Объемы импорта крепкого алкоголя растут: до 30% в год по отдельным сегментам. Ввоз крепкого алкоголя на территорию РФ в 2012 году составил 12,5 млн декалитров. При этом в России в 2012 году было произведено 974 млн декалитров пива, 98 млн декалитров водки и ликеро-водочных изделий, 10 млн декалитров коньяка и вин. При этом объемы продаж пива в РФ снизились за январь–март менее чем на 2%. По сути, дешевле будет купить 5 литров пива и получить больше алкоголя, чем в бутылке водки.
Но именно в этот момент фактически банкротится магнат на российском рынке импортного крепкого алкоголя — польская CEDC. Продукция остальных поставщиков стоит значительно дороже: везти дальше, а сопоставимых с CEDC мощностей по производству в России они не имеют. Это может вызвать рост минимальной стоимости поллитровки до 200 руб. без всякого повышения акцизов.
Вероятно, постепенно водка будет становиться премиальным напитком. Производители идут к потребителям с совершенно другой продукцией. Они стараются привлекать не ценой, а более качественной и дорогой тарой и полиграфией этикеток. Такая тенденция не сильно отразится на крупных водочных компаниях; от снижения потребления пострадают прежде всего мелкие игроки. Ну и на дачных столах во время майских праздников, вероятно, будет больше самогона.
Справка «МК»
Как пытались спасти дешевую импортную водку
В 2008 году CEDC приобрела «Парламент групп» и вышла на российский рынок в качестве производителя водки. А в 2009–2010 годах поляки перекупают группу компаний «Русский алкоголь». Следом CEDC продает свои дистрибьюторские активы компании Eurocash, объяснив это тем, что в польском алкогольном концерне намерены сосредоточиться на производстве и импорте продукции.
CEDC заняла первое место по производству водки в России. Ее доля рынка в совокупности превысила 10%. Кроме того, компании удалось сохранить позиции крупнейшего импортера алкоголя не только на территорию России, но и Польши и Венгрии. К 2010 году CEDC стала крупнейшим производителем водки в мире. Но тут продажи начали постепенно снижаться, а вслед за финансовыми результатами стала падать и капитализация. Сыграли свою роль также споры между крупнейшими акционерами польской группы.
Крайний срок, до которого CEDC должна была уладить противоречия между акционерами и разобраться со своими кредитами, был 15 марта 2013 года. К тому времени компании необходимо было закрыть задолженность по облигациям на сумму почти в $300 млн. Но на конец марта сделки не было; по облигациям CEDC объявлен дефолт. Еще один транш облигаций должен быть погашен в 2016 году, сумма выплат составит $1 млрд. В конце февраля в компании признали, что средств на погашение долга нет.
CEDC предложила план по реструктуризации задолженности. Суть сводится к тому, чтобы кредиторы компании стали ее владельцами. Предполагается, что держатели облигаций с погашением в 2016 году получат 65% акций компании, а владельцы дефолтных облигаций с погашением в 2013 году — еще 10%. В итоге владельцам облигаций отойдет 75% акций CEDC, а доли действующих акционеров размоются. Возможно, такой выход устроил бы менеджмент, но не акционеров. Неудивительно, что накануне опубликования данной оферты акции компании упали в два раза. По состоянию на 25 апреля ни один из вариантов спасения компании не выбран, но и банкротство (четвертый вариант) не объявлено.
