С раннего утра над храмом Будущего Будды (Jampa Lhakhang) курится дымок — это начался один из самых популярных в Бутане фестивалей Dercham, который проходит в конце сентября.
Dercham — один из множества религиозных фестивалей, которые проходят в бутанских монастырях осенью и весной. Танцы, театральные представления не меняются уже несколько столетий. Люди верят, что, наблюдая танцы, человек достигает просветления. Самые многолюдные фестивали идут в крупных городах — Бумтанге, Паро и Тимпху. Наряженные в свою лучшую одежду, жители собираются у стен монастырей еще засветло.
Помимо фестивалей в Бутане есть огромное число религиозныз праздников: день рождения Будды, первая проповедь, уход Будды в паринирвану, а также дни рождения и смерти всех королей.
«Это у вас в стране конкуренция огромная, вам нужно выживать, а у нас здесь 700 тысяч всего живет, мы более расслабленные», — объясняет эту особенность менеджер по продажам отеля Taj Tashi Вишал Прадхан (Vishal Pradhan).
Почему туристы в Бутане не могут водить машину
В Бутане существует легенда о Gup Lungi Khorlo — человеке, который очень быстро ходил, выполняя различные поручения. За день он мог пройти всю страну с востока на запад. У него было настолько много дел, и он так уставал, что однажды не выдержал, упал на колени и в сердцах воскликнул: «Разорви меня демоны!» На следующее утро он набрел на реку, на берегу которой встретил прекрасную девушку, полоскавшую внутренности какого-то животного.
— Чьи это внутренности? — спросил Gup Lungi Khorlo. Девушка улыбнулась и ответила:
— Твои!
Умирая, ходок догадался, что пред ним стоит перевоплотившийся демон.
Чем трудяга заслужил такую смерть — выяснить не удалось, но даже если и морали у этой легенды нет, то актуальность она сохранила. Местная газета «Kuensel» («Конура») в статье под названием «Кое-кто готов сдаться» сообщает о том, что самоуправление в Бутане находится под угрозой из-за сложных коммуникаций. Выборные главы поселений, представляющих деревню перед начальником округа, называются Tshogpas. Они обязаны выполнять множество мелких поручений. Например, если чей-то скот заходит на чужое поле, в этом должен разобраться выборный глава деревни, также он оповещает всех родителей о начале занятий в школе и расписании. Так как не у всех есть телефоны, зачастую приходится ходить пешком. Особенно трудно приходится широко разбросанным деревням — Yangmalasing, Kinzazg Nshedup. В последнем каждые из 44 домов расположены примерно на расстоянии от полутора до двух часов ходьбы друг от друга. Выборные представители жалуются, что не бывают дома неделями, а половина их зарплаты уходит на мобильную связь.
Иногда дороги перекрываются из-за обвалов, а некоторые работают по расписанию. Час или полтора по ним едут машины, а во второй час недавно существовавшая дорога исчезает с лица земли — экскаватор, добывая камни, бурлит и разрушает их до основания, а потом за несколько минут снова восстанавливает.
Из-за сложной инфраструктуры самостоятельно туристы по Бутану не передвигаются — можно заблудиться, на поворотах, где зачастую нет указателей. Кстати, до 1961 года в стране вообще не было дороги в ее европейском понимании, и чтобы попасть из одного конца Бутана в другой, бутанцы могли идти неделю, ночуя в горах.
Роскошь Бутана
В Тимпху нас селят в одном из самых шикарных отелей государства — Тадж Таши (Taj Tashi). Пятиэтажный, он построен в традиционном стиле — с мебелью, отделкой и перегородками из черного резного дерева, с мозаиками и картинами будд, огромными люстрами. По красоте внешней отделки он может сравниться со зданием парламента, что находится неподалеку. В первый день гости получают благословение от буддийского монаха. В остальном уровень сервиса не отличается от европейских «пяти звезд». Путешествуя в глубь страны, можно не бояться останавливаться в трехзвездочных гостиницах — все они, как правило, обслуживают на хорошем уровне.
В Тадже мы встречаемся с состоятельными людьми страны — владельцами турфирм, авиакомпаний и рестораторами. В то время как простые бутанцы не всегда умеют читать, образованные люди очень интеллектуальны — на английском говорят, как на родном (английский — один из государственных языков наряду с языком дзонгка), а образование обычно получают за границей — самых способных бесплатно отправляют учиться в Индию, а чаще в Европу — в Великобританию, Нидерланды, Австрию, где они получают степень MBA. Сейчас образование по всей стране бесплатное. Днем в городе можно увидеть очень много школьников в форме.
«Реформу образования затеял
Учат бутанцев строго. Каждый раз перед уроком дети трижды зачитывают мантру Будде Знаний, но не всех это спасает — тем, кто плохо отвечал, могли пальцами закручивать уши, веки, приказывали подставить ладонь, после чего били по ней линейкой или указкой. Иногда учителя даже пороли учеников у доски. Указ, запрещающий бить детей, вышел 10 лет назад.
Медицина в Бутане бесплатна. То, что у нас называется «нетрадиционной медициной», там как раз зовется «традиционной». Врач Namgay Lhendup показывает нам госпиталь в Тимпху — там под стеклянными полками засушены редкие высокогорные растения, обитающие только в Гималаях, минералы, лекарства животного происхождения — например измельченные оленьи рога. Все это выдается желающим бесплатно. «Традиционная» и «нетрадиционная» (фармакологическая) медицина в Бутане находятся под контролем министерства здравоохранения.
Национальная кухня
Бутанцы признаются, что не могут есть пищу без чили, потому что перец помогает согреться. Климат, кстати, в Бутане летом очень похож на российский, а в особо холодные моменты опускается до нуля, но бутанцы все равно считают, что у них холодно. Иногда чили просто подают на тарелке как самостоятельное блюдо.
Одно из национальных бутанских яств — хемадаци, очень острое блюдо с сыром и чили. Подают и красный рис, много тушеных овощей и трав, например папоротник и шпинат, баклажаны. В Бутане едят рыбу и мясо (говядина, свинина, курица). По дороге мы заказываем себе «момо» — единственное не острое (кроме риса) блюдо — нечто среднее между вареником и пельменем. На десерт обычно фрукты. Из напитков в почетеместная водка — ара, которую готовят из риса, и местный чай с масляным вкусом.
Бутан завтра
По вечерам и выходным горожане любят погулять. Некоторые проходятся по магазинам — большинство женщин, особенно в столице, шьют сувениры — сумки, пояса, шарфы, делают украшения, чтобы заработать деньги.
По улице ходит монах с бубном — в красном одеянии, со спутанной бородой, бормочет мантры. Группа мужчин среднего возраста развлекается по-своему: у ворот заводится старенький автомобиль — и вдруг из его выхлопной трубы с шумом вылетает поролоновая затычка. Поднимается хохот, водитель высовывается из окна. Потом один из компании берет пустую пластмассовую бутылку и со всей дури шарахает ею своего товарища по шее сзади. Ушибленный принимается убегать, огибая машину, преследователь с бутылкой в руках догоняет его с другой стороны.
К нашему отелю подъезжает Сонам Тоши —
Мы едем с опаской, так как до этого мы уже посетили лучший клуб Бумтанга «с национальными танцами». В углу полуподвального помещения диджей — он же владелец клуба — ставил национальные песни, а 11 девушек-танцорок в национальной одежде по очереди обходили всех посетителей и просили заказать им песню за 100 нгултрумов (2 доллара). Как только заказ был готов, они принимались «танцевать» — перетаптываться — шаг вперед, шаг назад, поводя плечами и выводя руками волны. Посетители, рассевшись по лавкам, пили местное пиво и иногда выбегали курить через черный ход — сигареты в Бутане купить нельзя, их можно только ввезти с двойной пошлиной, поэтому молодежь курит тайком, деля одну сигарету на троих-четверых.
Клуб Space-34 был другим. Он в точности напоминал дискотеку в небольшом городке России. На входе пять охранников, в коридорах — синий, будто кварцевый, свет.
Танцующая молодежь была уже не в национальных костюмах, а в современных вещах. Танцевали под Бьенс, Джастина Биберса, Леди Гагу, под индийскую музыку.
«Бутан меняется, Интернет и ТВ играют в этом большую роль, мир становится теснее. Мы небольшая нация с уникальной культурой, не можем позволить много туристов, поэтому важно для нас регулировать туристический поток ценовым механизмом. Мир нуждается в таких небольших местечках, как это», — отвечает туроператор Lotay Bhutan на вопрос, не боятся ли бутанцы разрушения аутентичной культуры.
«Даже если туристов не будет много, молодежь все равно берет пример с западной культуры, так как смотрит телевизор. В последнее время молодежь копирует модель своего поведения с корейского канала», — рассказывает Тинли.
«Сейчас в Бутане нельзя купить землю и построить дом иностранцам, люди хотят, чтобы естественная среда обитания и уклад жизни оставались и 80% территории страны так и были покрыты лесами», — говорит Вишал Прадхан.
В 12.00 дискотека заканчивается, и местные вываливаются из зала. В баре к нам подходят брат с сестрой.
— Мой брат самый лучший парень в Бутане, и он одинок! — объявляет мне красивая девушка.
Бутанцы обычно при знакомстве сразу сообщают свой семейный статус. После свадьбы муж приходит жить в семью жены, жениться на иностранке считается удачей. Все пересказывают друг другу «местный вариант американской мечты»: один бутанец женился на богатой англичанке и теперь живет безбедно и помогает соотечественникам.
— Пойдем к нам на автопати! — девушка берет меня за руку.
Но Сонам не хочет на автопати, образ его жизни западный: он работает до поздна, а сегодня у него еще была и сдача номера, поэтому он очень сонный и отвзит нас в отель.
Мы заворачиваем за поворот, над Тимпху показывается Золотой Будда — самая большая статуя в мире — сюда поедет на автопати компания, пригласившая нас. Там часто собирается молодежь, играют, болтают, пьют пиво.
Темнеет. Гималаи уже сделались неотделимы от неба. Дорога делает резкий поворот вправо и Сонам вдруг заводит разговор:
— Бутан очень зависит от Индии, но я никогда отсюда не уеду. Я люблю Бутан, как и подавляющее большинство бутанцев. Я абсолютно уверен, что лет через 10 мы станем очень процветающей страной.
Автор благодарит за организацию поездки Туристический совет Бутана.
