Континенты в огне
Нью-Йорк, Лондон, Берлин и Рим, далее везде. Акция «Захвати Уолл-стрит» переименована в «Захватим вместе». Митинги по всему миру.
Вспомним начало XX века. 1911 год — англичанин Лоуренс Аравийский поднимает спящий Ближний Восток, итало-турецкая война за территорию современной Ливии и, наконец, Первая мировая война и последующая за ней волна революций. Менее чем за 10 лет мир преображается.
В это же время происходит феноменальный рост кооперативного движения. Главными целями объединения десятков миллионов людей по всему миру были борьба с ростовщическим капиталом, безудержной спекуляцией и коррупцией.
В начале XXI века лидеры государств, собираясь в различном составе, в сопровождении сонма советников гадают, как жить дальше.
Поставлены извечные вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?». Либеральные экономисты при этом требуют еще большей свободы рынка. А рыночники-практики во главе с лидером финансовых спекулянтов Дж. Соросом требуют ужесточить государственный контроль и ввести коллективную ответственность за происходящее.
После очередного обсуждения у европейских лидеров наконец-то появилось «ощущение срочной необходимости» принятия антикризисных мер! Уже нос проваливается, а все капли от насморка ищем!
Руководители всех мастей и рангов окончательно утвердились в том, что причина всех трудностей в слабости финансовой системы. И нехватке денежных средств.
Общество навязчиво убеждают — необходимо наполнить банки деньгами, и экономика сама, по мановению «невидимой руки рынка», поднимется и выйдет из кризиса.
Невидимая костлявая рука рынка
Неоклассическая экономика является теоретической основой свободного рынка. Она безоговорочно принята ведущими политическими силами в мире, стоящими у кормила государственной власти. Банки ею признаются коммерческими предприятиями. А единственной целью коммерческого предприятия является извлечение прибыли.
И как было сказано еще Марксом: «Нет такого преступления....». Конкуренция должна и обязана регулировать и устранять все проблемы в мире. Ее роль в экономике была впервые определена английским экономистом Адамом Смитом в конце XVIII века. Он счел, что основным стимулом экономической активности человека является частный интерес. Преследуя его, люди должны объективно удовлетворять потребности друг друга. Человек невидимой рукой рынка направляется к цели, которая может и не входить в его намерения. Преследуя свои собственные интересы, он часто «более действительным образом» служит интересам общества, чем тогда, когда сознательно стремился бы делать это.
А.Смит считал, что только при свободном передвижении капитала, товаров, денег, людей ресурсы общества могут быть использованы оптимально. Правительственная регламентация функционирования промышленности и внутренней торговли должна быть отменена.
Но «невидимая рука», как показывает исторический опыт, не только не справляется с отведенной ей ролью регулятора, а конкуренция не ведет ко всеобщему процветанию, напротив, она постоянно без зазрения совести залезает в чужой карман. А нас продолжают настойчиво убеждать в необходимости еще большей свободы в экономике. Стоит задать классический вопрос: «Кому это выгодно?». Следуя афоризму, высказанному М.Жванецким, надо задать вопрос: «Может быть, что-то не так в консерватории?»
В полном соответствии с законами свободного рынка банки стремятся к максимальной прибыли. И в этом стремлении создали рынок для себя. И назвали его фондовым. На этом самом рынке продаются и покупаются деньги и многочисленные их суррогаты.
Далее в полном соответствии с канонами жанра ими проводится сокращение непроизводственных затрат. А что для фондового рынка непроизводственное — это сфера материального производства, сфера реальной экономики.
Обратимся еще к одному основоположнику теории капитализма — Карлу Марксу. К его базовой формуле «Д-Т-Д’». Д — это деньги, Т — товар, ну и «штрих» — это добавочная стоимость, создаваемая в процессе производства товара. В производстве этого самого «штриха» и заключено благосостояние народа, его настоящее и будущее.
Финансисты провели простую операцию — устранили непроизводственную для себя составляющую — товар. Но «штрих» при этом оставили. Откуда же ему взяться в таком случае?
Василий Алибабаевич, персонаж известного фильма «Джентльмены удачи», просто решил эту задачу — бензин ослиной мочой разбавлял.
По одному из определений теоретиков свободного рынка деньги — смазка для экономики. Банки в таком случае не только эту смазку ослиной мочой разбавляют, они еще и выкачивают ее. Но как гласит истина, «несмазанная телега не едет». Что и происходит, если считать телегой экономику.
Собственно говоря, экономика и народ для «капитализма финансовых управляющих» уже не только не важны, а просто мешают. Фондовый рынок из инструмента развития превратился в инструмент стагнации и разрушения, в «финансовое казино». А деньги из способа измерения экономики превратились в товар.
Глобализация фондового рынка давно вывела фондовый рынок из-под контроля любых государственных и надгосударственных структур. Самое катастрофическое заключается в том, что он в силу своего неумеренного роста требует постоянного нарастающего притока капитала.
Последствием этого ничем не ограниченного бесконтрольного роста явился открытый шантаж финансовыми игроками правительств практически всех государств и всех международных финансовых структур в виде нового требования выделения финансовых ресурсов на продолжение игры.
Делать это можно — перераспределить в пользу финансовой системы поступающие налоги. Как следствие, предлагаются мероприятия по повышению пенсионного возраста, приватизации государственной собственности, приватизации систем здравоохранения и образования и прочие деяния под флагом «либерализации» экономики. А методом решения всех проблем является дерегулирование экономики.
До основанья! А зачем?
Необходимость изменения правил и процедур работы экономической системы понимают все без исключения. Даже международные финансовые спекулянты требуют: «подрегулируйте нас». Весьма радикальные мыслители периода великих потрясений адекватно оценивали соотношение интересов общественных с интересами личности. Они рассматривали капитализм не только как класс эксплуататоров, но и как особую породу талантливых людей, предпринимателей в истинном смысле этого слова, новаторов, создающих новые продукты, непосредственно реализующих фундаментальные процессы развития человечества.
Весьма характерны в этом направлении работы теоретика экономической мысли Йозефа Шумпетера, написанные в начале XX века, но признанные только в настоящее время.
По его определению главной фигурой, осуществляющей новые производственные комбинации, является предприниматель — «новатор». Это не обязательно собственник. Им может быть директор, администратор, учредитель, менеджер. Предприниматель — тот, кто способен внедрять новое в практику, в производство. Его основные качества — постоянный поиск, готовность рисковать, внедрение нововведений в хозяйственной деятельности.
Стимулом для предпринимательской деятельности, несомненно, служит прибыль, которая возникает только при внедрении новых производственных комбинаций. Условие для новаторских устремлений предпринимателя — «эффективная конкуренция» (конкуренция новых продуктов, новых форм организации и т.д.). В этом случае монопольное положение автора и организатора нововведений на рынке может играть и играет положительную роль. Такую деятельность Й.Шумпетер определил как экономическое развитие. А вот за этапом развития, по его определению, идет этап экономического роста. В этот процесс включаются капиталисты, которые извлекают прибыль от количественного роста предлагаемых товаров, вплоть до насыщения рынка.
Государство, обладая максимально возможным набором и объемом ресурсов различного рода, устанавливает порядок и правила роста и развития и сглаживает периоды спада и подъема.
Однако подобные воззрения совершенно не соответствовали классическим положениям, утверждаемым апологетами свободного рынка, и воззрения Й.Шумпетера послужили предметом полной его обструкции со стороны теоретиков неоклассической экономики и изгнанию его из своих рядов.
Свободный рынок и конкуренция, густо замешанные на индивидуализме, вне всяких сомнений, играют не только отрицательную, но и положительную роль. И общество не сможет просто утилизировать систему, устроив очередную мировую революцию. Хотя такие призывы уже звучат. Видеть в этом единственно возможный путь развития было бы неправильно.
Весьма сложно уличить в нелюбви к свободе такого патриарха анархизма, как князь П.А.Кропоткин, но и этот великий мыслитель выразил свое отношение к свободе следующим образом. В статье «Взаимопомощь как фактор эволюции», критикующей социальный дарвинизм, лежащий в основе рыночной экономики, он описывает феномен кооперации (взаимопомощи). И приходит к выводу, что кооперация и взаимная помощь, а совсем не конкуренция являются наиболее важными факторами в эволюции видов и способности к выживанию.
Практически параллельно с капиталистической экономикой развивалась и кооперативная экономика, которая по праву считается равнозначным сектором наряду с капиталистической и государственной.
К сожалению, понятие кооператив и кооперация во времена горбачевской перестройки было настолько извращено и опорочено, что воспринимается на уровне ругательства и связывается только с шашлычными и коротко стриженными рэкетирами в кожаных куртках.
Российская кооперативная экономика, достигшая феноменального взлета в начале XX века, не имеет ничего общего с теми перестроечными кооперативами.
Крестьянство Российской империи, составлявшее 85% населения и производившее практически всю внутреннюю и экспортную продукцию, устав от засилья ростовщического капитала и спекулянтов-купцов и не дождавшись помощи от государства, в кратчайшие сроки создало свою кооперативную экономику. Масштабы и темпы просто поразительны даже для нашего времени. Менее чем за 10 лет была создана структура, объединившая больше половины населения империи и охватившая практически всю ее территорию.
Никаким альтруизмом и уравниловкой при этом не пахло. Главной целью было получение возможности трудиться. В основе объединения лежали дополнительные экономические выгоды и справедливое распределение доходов. Фундамент российской кооперации — принцип солидарной ответственности.
Феномен российской кооперации заключается в том, что она организовала в экономическую структуру широкие массы именно производителей продукции, собственников средств производства, полновластных руководителей основной производственной единицы российской экономики, крестьянской семьи.
Они не выдвигали лозунг «захватим вместе», понимая всю бесперспективность таких мероприятий.
Уникальным явлением можно считать создание в 1911 году Московского народного банка как центрального банка российской кооперации.
Организационные принципы и идеологию этого банка можно уверенно предлагать как основу построения финансовой системы, отличной от существующей в настоящее время и против которой протестует весь мир.
Они просты и доступны:
— Никаких финансовых спекуляций.
— Банк деньги вкладывает только в обеспечение производственного процесса своих клиентов.
— Клиентами становятся только организации и их объединения, построенные на принципах кооперации.
— Акции банка на фондовом рынке не торгуются.
— Банк является организационным и управляющим центром для своих клиентов, объединяя их в единую экономическую систему.
— Банк осуществляет сопряжение кооперативной экономики с экономикой государства и рыночной экономикой.
Российская кооперация начала XX века защитила себя от стихийной спекуляции рынка и государственного давления. Это обеспечило ее непрерывное поступательное развитие даже в условиях такого глобального кризиса, как Первая мировая война.
От «Авроры» до танков
Лозунг «Захватим вместе», уже объединивший сотни тысяч людей по всему миру, несомненно, хорош. Какие-то реформы, наверное, будут проведены, и игроки в «финансовом казино» на время притихнут.
Россия уже неоднократно проходила разные варианты от утилизации «все до основания» до преобразований «даешь демократию и полную свободу». И в том и в другом случае лупили со всей дури из пушек по правительственным зданиям. В начале XX века из «Авроры», в конце — из танков. Однако большой пользы не наблюдалось.
Время показывает, что ресурсы человечества не ограничиваются их материальным воплощением в виде предметов труда и предметов потребления. В современном обществе уже не вызывает сомнений утверждение того, что такие категории ресурсов, как знания, социальные контакты, доверие, являются формой капитала. По мере развития человечества растет и социальный капитал, по определению включающий все доступные ресурсы человечества. Таким образом, сами по себе ресурсы не могут быть ограничены. Познавая бесконечность, мы бесконечно увеличиваем знания и, соответственно, ресурсы.
Так, может, главенствующую теорию пересмотреть? И поменять наконец принципы экономической политики государственных властей.
События осени 2011 года означают одно: «караул устал», финансовый Карфаген должен исчезнуть. Выбор методов его разрушения, революционного или эволюционного, остается за обществом. Ему решать проблему выбора не только пути развития, но и тех, кто должен вести по этому пути.
