На самом деле народ в России уже давно все потерял. И, возможно, только членство в ВТО дало бы простому смертному хоть какую-то надежду, соразмерность его скромного жалования с растущими ценами в магазинах и на услуги ЖКХ.
Официально тема вступления остается “исключительно важной и актуальной для России”. И уже который год кряду (если точнее, то с 1993 г.) государственные мужи периодически заявляют, что “именно сейчас вопросы присоединения приобрели реальные очертания”. И что “наконец наступает конкретная фаза”.
Но она так и не наступила — ни в 96-м, когда мы уже было почти вступили в ВТО, ни в 97-м, ни в 2009-м. Скажем больше: минувший год добавил интриги как для нас с вами, так и для всего мирового сообщества. В июне премьер Путин заявил, что Россия приостанавливает переговоры о присоединении к ВТО, теперь мы будем туда вступать единым Таможенным союзом, вместе с Белоруссией и Казахстаном. Через месяц президент Медведев поправил премьера: присоединяться к ВТО Россия все-таки будет самостоятельно, но “согласовав общие стандарты и позиции внутри Таможенного союза”. А в конце 2009 года Дмитрий Анатольевич заявил, что “решение о вступлении России в ВТО в рамках Таможенного союза или отдельно с согласованием позиций с Белоруссией и Казахстаном будет зависеть от того, какой путь будет короче”.
В общем, полный разброд и шатание.
Напомним читателям, что несомненным плюсом любой страны-члена ВТО является свободный доступ своей продукции на иностранные рынки сбыта. Во всемирную организацию входят больше 150 стран (в том числе наши братья из Украины, Грузии, Киргизии), и каждая обязана давать зеленую улицу другим участникам организации в торговле товарами. Допустим, если Япония и Германия считаются признанными лидерами автопрома, то пускай их машины без всяких людоедских пошлин продаются в странах-членах ВТО, они ведь отвечают мировым стандартам — и по качеству, и по ценам.
Ну, а если далекая Австралия и Новая Зеландия производят лучшее в мире животное масло, зачем чинить препятствия? Поставляй сельхозпродукцию экстракласса в те державы ВТО, где собственные неурожаи исстари оправдываются зоной рискованного земледелия, где крокодил не ловится и не растет кокос.
“C вступлением в ВТО мы можем потерять контроль над банковской системой!” — пугают нас в Госдуме и в Белом доме. Кто “мы”? Если мы — народ, то мы банки и сегодня не контролируем. За минувший год ставка рефинансирования ЦБ России снижалась несколько раз, сегодня она составляет всего 8,5%. А льготный кредит для физических лиц в коммерческих банках держится в среднем на уровне 22%, если кредит обычный, то переплачивай все 28%.
На кой ляд нам такая финансовая система и что проку от государственного за ней “контроля”? Производители, которые местами еще сохранились на необъятных просторах нашей Родины, давно берут кредиты на Западе — и проще, и экономически выгоднее.
Ну, а если “мы” — это “Николай II”, то бишь кремлевские обитатели и нардепы, то они, конечно, не смогут так плотно опекать иностранные банки и страховые компании, чьи филиалы появятся в России после вступления в ВТО. Однако внутренний голос подсказывает, что после такой “финансовой реструктуризации” вакханалии с процентами под кредиты уже не будет. И по ипотеке, наверное, россиянам придется платить не 16 сегодняшних процентов, а 5—6.
От ВТО защищают не народ с его виртуальными правами и суверенитетами, а чиновников и олигархов!
Надо отдать должное отечественным политикам, их храбрости, а порой и наглости, когда они на весь мир заявляют, что мы-де не торопимся в ВТО, поскольку хотим устранить дискриминацию российского экспорта и грудью стоим за то, чтобы “облегчить доступ российских товаров и услуг на мировые рынки”.
Нет, каково бросить такой вызов Японии, Германии, США, Канаде или Китаю? Будто никто не знает, что никакого российского экспорта (кроме углеводородов) в природе по большому счету не существует. Доля конкурентоспособной продукции РФ в международном торговом балансе составляет всего 7%, догадайтесь с трех раз, что входит в эту долю. Черное и голубое золото.
На самом деле нам исполняют старую как мир песню. О том, что Россию окружают сплошные враги, все мечтают заполучить наши несметные подземные кладовые и если мы не пойдем своим путем, то прощай, суверенитет, прощай, шестая часть Земли с названьем кратким Русь… Вступив в ВТО, к нам без заградительных тарифов и пошлин хлынут “Тойоты”, швейцарские сыры и электроника “Панасоник”. А неокрепший российский производитель сразу скукожится, его трактора никто покупать не будет — такова официальная идеология властей.
Конечно, чтоб не пороть горячки, все нужно хорошенько взвесить. В практическом плане с западными партнерами уже согласованы пошлины на 70—80% импортных товаров, дело осталось за малым: “защитить” от посягательств извне некоторые базовые отрасли. Например, сельское хозяйство, авиастроение (мировое сообщество настаивает, чтобы мы снизили пошлины на закупку “Боингов” и “Аэробусов” с 20 до 10%), бравый отечественный автопром. Пошлины на иномарки должны уменьшиться до 15% с нынешних 30%, а квота на зарубежный капитал на российском банковском рынке с вступлением в ВТО поднимется до 50%.
Что касается отечественного агропрома, нам удалось отстоять право на суровый ветеринарный контроль 15 видов мяса разной степени замороженности — еще одна скромная победа правительства над западными конкурентами.
Цель вроде бы благая: в ВТО возможности России по самостоятельной экономической политике, бюджетных субсидиях и тарифной защите неокрепшим отраслям станут ограниченными. Отсюда и страхи: резкое снижение пошлин приведет к краху, наводнит отечественный рынок западной продукцией. Чтобы не допустить такого бесславного финала, давайте подождем еще немного и еще чуть-чуть — когда с заводов и фабрик попрет конкурентоспособная продукция.
Словом, нам необходимо исключить возможность “захвата иностранными компаниями ключевых позиций на стратегически важных сегментах российского рынка”.
Лет 30 назад такая перспектива действительно бы не обрадовала. Мы еще чувствовали себя народом, который первый в мире отправил человека в космос, сфотографировал обратную сторону Луны, наконец, победил фашизм. Но сегодня-то и дураку ясно, что “важнейшие сегменты рынка” захвачены отечественным капиталом и благополучно дают дуба.
Самая козырная карта в этой дискуссии — сельское хозяйство, которое “с вступлением в ВТО мы обязательно потеряем”. Тут все ясно как белый день. В США есть агрокомпании, оцениваемые в 70—80 млрд. долларов уставного капитала. Они сразу придут на наш необъятный рынок, займут в нем все теплые ниши, а неэффективное отечественное село пойдет по миру: кому нужны коровы с козьими надоями молока? Ну, а когда мы зарежем последнюю российскую курицу, тут они перекроют кислород (поставки еды) и возьмут нас тепленькими, со всеми нашими недрами и арктическими шельфами. Помогать крестьянину в большом и в малом, как сейчас, правительство не сможет. Если неэффективен — уходи.
После тяжелых изнурительных переговоров с США, которые долго и упорно не хотели видеть Россию в составе ВТО (интересно, с чего бы это, ведь американцы спят и видят, как заполоняют наш рынок и создают в стране чудовищную безработицу!), среди прочих пунктов России разрешили оказывать сельскому хозяйству ежегодную финансовую поддержку и после вступления в ВТО. Но не более, чем в 9 млрд. долларов.
Много это или мало, чтобы постепенно перейти на современные технологии, создать аграрный комплекс по западному образу и подобию?
В т.н. тучные годы, когда от экспорта энергоносителей Россия купалась в деньгах и когда крестьянам достаточно щедро отваливались средства на реализацию нацпроекта по селу, аграриям перепадало около 3,5 млрд. долларов в год — почти втрое меньше, чем разрешено по правилам ВТО! Но то был такой максимум, что в деревнях за каких-нибудь пару лет нацпроекта действительно стали появляться современные животноводческие комплексы! Нам бы два-три года вкладывать в село по 9 млрд. баксов (при условии что они дойдут до производителя, а не разворуются чиновниками) — и мы бы сами завалили говядиной Аргентину, а не наоборот!
Пока отечественного производителя мы поддерживаем не за счет внедрения технологий и ноу-хау (по мнению властей, это слишком жирно), а повышая ставки на ввоз импорта, отсекая “лишние” тонны.
Так, в минувшем году разрешенный объем на ввоз мяса птицы снизился в России почти на 40%, достиг объема около 950 тыс. тонн. В нынешнем квота составит 780 тыс., а к 2012 г. ожидаются сокращения до 400 тыс. т. Поясним, что поставки внутри квоты облагаются одними пошлинами, а то, что пересекает наши таможенные рубежи сверх установленного, — совсем другими, часто в 1,5—2 раза выше.
Ждем, что со дня на день заработает доморощенный крестьянин, но он “работает” только в оптимистических докладах Минсельхоза президенту. Цены на продукты растут, а ставка ввозных пошлин на ту же свинину еще с 2009 г. увеличена до 75% вместо планировавшихся 40.
От такой, с позволенья сказать, защиты выигрывают только контрабандисты.
Жесточайшая конкуренция с Западом не испугала китайских крестьян, хотя у них проблем с членством в ВТО побольше нашего. В стране 60% населения занято сельхозпроизводством — ни много ни мало 400 млн. человек! Чтоб продукция была рентабельной, “на земле” должно остаться 150—170 млн.
Понятно, что тяжелый и неблагодарный ручной труд вытеснят технологии. Куда девать высвободившиеся миллионы, ведь это поголовное население всего бывшего СССР?! Надо полагать, пивом или гербалайфом они торговать не станут.
Кстати, и само вступление в ВТО не означает сиюминутных “открытых дверей” для иностранного капитала, товаров и инноваций. Международное сообщество отпускает нам целых 7 лет на то, чтобы сохранить прежние меры протекционизма, поэтапно укрепить узкие места в экономике. Другое дело, что таких узких мест в России очень много, куда ни кинь — всюду клин. Гражданское авиа- и судостроение, автопром, село, фармацевтика, текстильная промышленность… Все это миллионы рабочих мест, зарплата, рост ВВП. Но все это или “загорает” уже два десятилетия, или работает с производительностью по чайной ложке в час.
В текстиле на своем собственном рынке мы чувствуем себя гостями — занимаем в нем всего 23%, не держим даже “контрольного пакета”. В мире перепроизводство всего, а природа, как известно, не терпит пустоты. Если где-то появляется вакуум, он тут же заполняется барахлом со всего мира. Только членство в ВТО россиянам дало бы возможность приобретать качественные товары по доступным ценам (ограничения были бы ослаблены!), а так — мы покупаем не пойми что. Года два назад оперативники накрыли под Пензой банду китайцев, которая шила нам “пакистанские” костюмы по… турецким лекалам!
В советские годы эти и другие отрасли не то что были такие уж конкурентоспособные на мировом рынке, но они хотя бы были! В год мы выпускали не по 3 самолета, как сейчас. И даже безо всякого ВТО продавали продукцию странам третьего мира. Умолчим, что наш внутренний рынок был заполнен отечественными товарами, не было безработицы и невыплат зарплаты, а экономисты не задавались вопросом, “как государство богатеет и почему не нужно золота ему, когда простой продукт имеет”.
Но ведь для нас долгие 7 лет — тьфу, миг между прошлым и будущим. Мы привыкли все мерить десятилетиями: коммунизм — через 25 лет, а выход из нынешнего экономического кризиса г-н Кудрин и вовсе однажды пообещал аж к 2050 году! Это Германия, Южная Корея, Китай, когда перестраивали экономику, знали счет дням.
Экономические реформы у нас с Китаем по иронии судьбы начались практически одновременно. В России — в апреле 1985 г., когда “задули свежие ветры перемен”. А в Китае — в 92-м: тогдашний лидер Дэн Сяопин провозгласил идею создания экономики экспортной ориентации. Как видим, даже цели у нас и у них были общие: экспорт!
Только эффект получился разный. До мирового финансового кризиса Пекин реализовывал больше 50% своего ВВП во внешней торговле. И многие западные эксперты довольно потирали руки. Все это, мол, до поры до времени. Зашатается мировой рынок, и от политики “большого скачка” останется пшик. Даже Штаты, Япония, Великобритания не могут себе позволить такой роскоши, там производство развивается за счет удовлетворения внутреннего спроса. Максимум, что идет на экспорт, — 20%.
А мощнейший финансовый кризис только укрепил Китай. В рекордные сроки — не за 7, а за 1,5 года — наши соседи перевели свое производство на внутренний рынок. Запущен механизм социалистического соревнования: кто сделает дешевле? И в нем благополучно участвуют западные компании, которые понимают: если зарплата у населения небольшая, то их товары покупать никто не станет. Цены там упали до неприличия, народ стал покупать все подряд, в т.ч. и ипотеку! Пока Россия трещит по швам, экономика Китая растет — в 2009 г. ВВП увеличился на 9%.
Как все это не похоже на наши реформы, где чуть дестабилизируется ситуация, обязательно всплывет то Пикалево, то Черняховск. В стране разорены сотни строительных компаний. Но цены никто не снижает: что мы, дураки?!
7-летняя отсрочка для прежних привычек и правил — не единственное послабление, которое дает новоявленным членам Всемирная организация. Большие льготы предоставляются развивающимся странам и государствам с экономикой переходного периода.
Но мы на каждом международном симпозиуме во всю глотку кричим, что мы — супердержава. А если б не рвались в “Большую восьмерку”, чтоб сидеть там бедным родственником, а спокойно работали над экономикой, то и в ВТО у нас были бы дополнительные преференции. Как у того же Китая. Поднебесная, завалившая весь мир своими товарами, везде подчеркивает, что она — развивающаяся держава, ей вынь да положь льготы.
А внешне все культурненько и пристойненько — Россия ни в чем не признает своей слабости и страха перед мировой торговлей. Просто мы защищаем свои “принципы”. Суть которых в том, что России выгоден любой финансовый кризис, ибо из него мы выползаем десятилетиями. И если бы на свете совсем не было кризисов, мы сами бы их придумывали. Ведь в кризис в странах с нормальной экономикой сразу падают цены на жилье и автомобили, на еду и “шмотки”. А в РФ все с точностью до наоборот: снижаются зарплаты, а цены на все ползут вверх. Ну какой уважающий себя работодатель откажется от такой лафы?!
В кризис мы еще сильнее закупориваемся в себе, ищем таких же, как мы, партнеров, чтобы объединиться и сообща выйти из кризиса “еще более сильными”.
Вести бесконечные переговоры о “едином таможенном пространстве” легче, чем перестраивать экономику под мировые стандарты…
