Призывы ввести новые антироссийские санкции последовали в США сразу после 16 июля, когда Путин и Трамп встретились в Хельсинки. О свежих поводах для этого позаботились американские спецслужбы. Например, названа группа офицеров ГРУ, обвиненных в организации взлома сетей Национального комитета Демократической партии США, что могло повлиять на исход выборов 2016 года.
В США есть проект закона, который называется DETER Act. При доказанном вмешательстве России в любые американские выборы он предусматривает арест всех американских активов российских госбанков, энергетических (в том числе частных), оборонных компаний и всех участников «кремлевского списка» (то есть всего российского списка Forbes), а также запрет американским инвесторам работать с российским госдолгом. Законопроект настолько радикален, что в таком виде он будет вряд ли принят, но тренд, на который он указывает, нельзя не учитывать. К тому же есть и проекты введения санкций, не связанных с шумихой вокруг выборов.
Российские эксперты ждут новых санкционных атак. В июльском исследовании российского рейтингового агентства АКРА говорится: вероятность расширения антироссийских санкций остается одним из ключевых рисков, с которыми может столкнуться экономика РФ в текущем году.
Возникает два вопроса: какими они будут и когда последуют? Если временно отложить перспективы, открываемые DETER Act, то, во-первых, возможно расширение санкционного списка компаний и их владельцев. В частности, в список российских подсанкционных «олигархов» может быть включен Владимир Евтушенков. Два конгрессмена от Республиканской партии настаивают на введении санкций против него за реализацию крупных инвестиционных программ в Крыму и в связи с тем, что подконтрольная ему компания МТС может быть вовлечена в коррупционные схемы с участием правительства Узбекистана. Евтушенкову не позавидуешь: у него периодически возникают острые конфликты с влиятельными фигурами российского истеблишмента, а тут еще риски введения санкций со стороны США.
Во-вторых, могут появиться новые подсанкционные отрасли. Администрация Трампа намеревается рассмотреть поставки урана из России с точки зрения их влияния на национальную безопасность.
Здесь есть не столько политический, сколько экономический подтекст. Американские компании — поставщики урана обеспечивают меньше 5% потребностей внутреннего рынка, на импорт из РФ, Казахстана и Узбекистана приходится около 40%. В 2020-м заканчивается действие соглашения на ограничение импорта урана из РФ — Россия заявила о планах увеличения своей доли на американском рынке после 2020 года. Но и без этого в 2017 году добыча урана в США упала почти до исторического минимума. Урановые санкции инициируются американскими производителями, которые стремятся к тому, чтобы административно за ними была закреплена квота в 25% рынка.
Напрашивается аналогия с проектом «Северный поток-2». Трамп решительно выступал против него, поднимая на щит именно вопросы национальной безопасности Германии, которая, по его мнению, снабжает Россию «трубопроводными долларами», возлагая основное бремя защиты своей безопасности на США. Теперь, по-прежнему критикуя проект, он готов предоставить Германии право самостоятельного выбора. На самом же деле президент лоббирует интересы поставщиков сжиженного газа из США. В случае с ураном та же риторика о национальной безопасности тесно связана с интересами американских производителей.
В истории с ураном есть еще один любопытный поворот. Еще недавно в Москве громко раздавались призывы ответить на санкции США ограничением экспорта урана. Похоже, США могут перехватить инициативу. Это к вопросу о том, как бывает трудно отличить санкции от контрсанкций.
В-третьих, вариации на тему DETER Act возможны. Как и риски запрета операций с российскими государственными облигациями. Хотя американский Минфин признал, что подобный шаг нанесет ущерб американским инвесторам. Возможно и отключение российских банков от международной платежной системы SWIFT.
Для ответа на вопрос, когда могут появиться новые санкции, следует обратиться к американскому политическому календарю. Меньше двух месяцев остается до отчета генпрокурора США перед Конгрессом по расследованию вмешательства России в выборы. В этот момент в самом разгаре будет подготовка выборов в Палату представителей Конгресса (они состоятся через четыре месяца). Соответственно, возникает большая вероятность появления новых санкций уже в сентябре–октябре.
К санкциям не стоит относиться свысока. Любые новые санкции — это удар по рублю. И чем они жестче, тем удар по нашему карману чувствительнее. Когда же под санкциями оказываются тот или иной «олигарх» и его компании, совершенно неправильно считать, что к обычным гражданам это никакого отношения не имеет.
В уже упоминавшемся исследовании АКРА есть отрезвляющие цифры: западные санкции ударили по компаниям, производящим 20–21% ВВП России. Так что, когда под санкциями оказывается Олег Дерипаска или Виктор Вексельберг, это ощущают занятые в их компаниях, потребители их продукции, федеральный и региональные бюджеты, а вместе с ними — и бюджетники.
Санкции, как показывает АКРА, уже сегодня — общенациональная проблема России. Практически все признают: чем дальше, тем их негатив будет гуще. А значит, задача политиков — не нагнетать, а разогнать эти тучи.
Читайте материал "Пружина Трампа: его поведение обусловили скорые выборы"
