Предельная ставка тарифов на вывоз горючего за границу установлена на уровне 90% — в три раза выше, чем сейчас. Фактически это запретительная фискальная преграда. Увеличивать экспортную пошлину правительство сможет, если на внутреннем рынке возникает дефицит топлива, и оно растет в цене. Поскольку компании отправляют на экспорт максимальные объемы сырья, чиновники для защиты внутреннего рынка увеличивают тарифы до такого размера, при котором прибыль нефтяников сводится к нулю.
Изменение тарифов на вывоз нефтепродуктов заложено в налоговом маневре в нефтегазовой отрасли, который проводит правительство. Как отмечает исполнительный директор Российского топливного союза Григорий Сергиенко, реформа тарифной политики изначально не была связана с разработкой механизма борьбы с ростом цен на внутреннем рынке. С начала 2000-х годов в России для каждого из государств Таможенного союза тарифы на вывоз нефтепродуктов были разные. Чтобы их уравнять, чиновники решили изменить таможенное законодательство. С одной стороны, снизить акцизы на топливо и сократить экспортные пошлины. С другой — увеличить налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Тарифы за вывоз нефтепродуктов установили на уровне в 30% от экспортных пошлин на нефть. Каждые два-три месяца профильные ведомства оценивали отношение стоимости нефти и курса доллара, а потом давали резюме, действительно ли ценовая конъюнктура в России отражает рыночные тенденции на внутреннем и мировом рынках.
В 2016 году котировки «черного золота» находились в районе $30–55. Учитывая неуверенность конъюнктуры, правительство заявило о планомерном (раз в полгода) повышении акцизов на топливо. Так продолжалось до 1 января 2018 года, когда акцизы выросли на 6,4% на бензин и на 8,4% — на дизель. «Невнятная налоговая политика, то есть увеличение ставок вместо их снижения, привела к недееспособности действующей фискальной системы и дефициту топлива на внутреннем рынке», — отмечает эксперт.
При котировках нефти выше $70 за баррель и относительно низких пошлинах на вывоз нефтепродуктов за рубеж добывающим компаниям оказалось выгоднее экспортировать сырье и субпродукты. В результате в апреле и мае 2018 года, когда цены на АЗС увеличились более чем на 10%, в России началась «топливная истерика», переломным моментом которой оказалась Прямая линия Владимира Путина. В ходе нее глава государства поручил правительству разработать меры, позволяющие ликвидировать скоропалительный рост цен на бензин.
После нескольких встреч правительства и глав нефтяных корпораций чиновники решили не только не повышать акцизы, но и снизить их. Мера помогла: с начала июня цены на горючее немного снизились (с 45,7 до 45,4 рубля за литр Аи-95). Этого, как полагают чиновники, оказалось мало, потому было принято решение вернуться к плавающей модели расчета экспортных тарифов, чтобы в случае роста цен на нефть и увеличения экспорта нефтепродуктов оперативно менять систему налогообложения и поставить барьер для расширения вывоза горючего за границу.
Однако оружие в виде пошлин на вывоз нефтепродуктов, как полагают эксперты, не внушает оптимизма: поскольку решение об их повышении выносится по итогам анализа цен за два-три месяца, эффект от таких мер работает с опозданием на тот же срок. Соответственно, оперативно справиться с ценовыми взлетами такая мера не позволит. Как полагает начальник аналитического департамента УК «БК-Сбережение» Сергей Суверов, цены на топливо могут остановиться, но опускаться не будут. «Если в начале 2019 года последует всплеск нефтяных цен, сопряженный с отменой льгот по тарифам на вывоз бензина, то литр Аи-95 вырастет в цене до 50 рублей. Снизить эту цену в дальнейшем вряд ли будет возможно», — полагает эксперт.
