С начала апреля и до конца мая стоимость топлива в России выросла примерно на 5 рублей за литр. Каждый из сортов горючего подорожал на 10–13%. Сначала чиновники оправдывались: к такому стремительному скачку цен привел рост нефтяных котировок на мировом рынке. Позднее, когда ситуация дошла до социальных протестов и в нее вынужден был вмешаться президент Путин, стало понятно, что они не просто лукавят, а намеренно вводят население в заблуждение.
По словам Владимира Путина, вина за аномальное подорожание топлива в России лежит на самом правительстве. В ходе ежегодной «Прямой линии» глава государства прямо признал: удорожание горючего — результат «неточного» регулирования в сфере энергетики. Конкретно дело в несовершенстве распределения налоговой нагрузки на отрасль. Пробелы в законодательстве умело использовали нефтяники, увеличив экспорт сырья и повысив цены на бензин внутри страны. В этом законодательство их не ограничивало. При котировках «черного золота», которые продолжают колебаться в районе $75–77 за баррель, крупным холдингам было выгоднее отправлять сырье на экспорт, нежели продавать его внутри России. По оценке исполнительного директора Российского топливного союза Григория Сергиенко, продажа 1 тонны бензина за рубеж приносила нефтяным королям до 10 тыс. рублей, что намного больше, нежели реализация этого объема на российских АЗС.
После нескольких встреч «профильных» членов правительства с руководителями крупных энергетических холдингов, а также упрека президента, сделанного в прямом эфире, добывающим компаниям с 1 июня снизили акцизы на 2 тыс. рублей за тонну бензина и на 3 тыс. рублей за тонну «дизеля», после чего нефтяники согласились зафиксировать цены на майском уровне.
Фальшивая конкуренция
Тот факт, что правительству приходится по нескольку раз встречаться с нефтяным лобби, давать представителям отрасли льготы и только потом объявлять, что стоимость горючего не будет больше повышаться с космической скоростью, говорит о двух вещах.
Во-первых, динамика цен на бензин подтверждает, что большинство важных для общества тем, в том числе в области финансовых вопросов, регулируется не столько экономическими инструментами, сколько ручным управлением.
Во-вторых, сама структура отечественного топливного рынка исключает любого рода конкуренцию, вследствие которой цены на АЗС не регулируются фундаментальными рыночными факторами, а диктуются отдельными конкретными игроками.
Главную системообразующую роль в российском сегменте обеспечения горючим играют вертикально интегрированные нефтяные компании (ВИНК), как государственные, так и частные. Их формирование началось во второй половине 1990‑х. Бизнесмены, которым посчастливилось в ходе приватизации приобрести нефтедобывающие активы, сначала налаживали контроль над крупными перерабатывающими заводами, а затем внедрялись в сбытовой бизнес. Они выкупали контрольные пакеты розничных автозаправочных сетей и в дальнейшем на правах мажоритарных владельцев проводили конвертацию акций или организовывали принудительный выкуп ценных бумаг, что приводило к устранению миноритариев. Холдинги в результате получали доминирующее положение в регионах на территории всей страны.
Формально конкуренция сохраняется. По данным Федеральной антимонопольной службы (ФАС), в России насчитывается около 15 тыс. АЗС, до 60% которых принадлежит независимым участникам рынка и только 40% — крупным нефтяным компаниям. Вместе с тем если брать объемы топлива, проданного через одну заправку, то наблюдается обратная пропорция — на долю холдингов приходится до 60% сбыта.
Поскольку в состав ВИНК входит большинство перерабатывающих заводов, продукцию которых покупают независимые сети, то холдинги главным образом и координируют ценообразование на всем розничном рынке горючего. По данным Росстата, за первые пять месяцев 2018 года цены производителей на бензин выросли более чем на 21%, поэтому рост розничных цен, который оказался почти вдвое ниже, можно счесть за благо.
Налоговая удавка
С государственных структур ответственность за значительное подорожание топлива также снимать нельзя. Ведь важной причиной роста цен бензина является высокая фискальная нагрузка, которая присутствует во всех производственных звеньях — от добычи сырья до продажи готового горючего. До последнего времени, по оценке ФАС, доля налогов — тех же акцизов, налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) и налога на добавленную стоимость (НДС) — в цене каждого литра, продаваемого в рознице на АЗС, составляла около 70%. В частности, если средняя рублевая ставка по НДПИ в 2016 году едва превышала 3 тыс. рублей на тонну, то в 2017 году она выросла до 7,8 тыс. рублей. После решения о снижении акцизов фискальные сборы несколько снизились, но и сейчас они составляют существенную часть в стоимости топлива.
Отметим, что налоговая доля в цене бензина могла бы оказаться еще больше. В этом году правительство предполагало дважды повысить акцизы на горючее. Первый этап этого налогового маневра был осуществлен: с 1 января они выросли на 6,4% на бензин и на 8,4% на дизель. Можно было ожидать сиюминутного резкого скачка цен на АЗС, но его не произошло. По мнению старшего аналитика «Альпари» Анны Бодровой, свою роль тут сыграл предвыборный фактор. «До мартовских выборов президента топливо не дорожало — нефтяные компании понимали, что в этот период давление на кошельки избирателей должно оставаться нейтральным», — объясняет эксперт.
В апреле рост оптовых цен нефтяники начали перекладывать в розничную составляющую. Подобная технология немного отсрочила негативный эффект от повышения акцизов, тем не менее в середине весны рядовые автомобилисты ощутили его в полной мере.
Уже к сентябрю скачки цен на АЗС могли оказаться еще значительнее — с 1 июля ставки на бензин должны были повыситься еще на 6%, а на дизельное топливо — на 7,7%. Лишь общественный резонанс, многочисленные публичные протесты и митинги, прокатившиеся весной, вынудили правительство отменить это решение.
Бензин карман не тянет
Возникает вопрос: кроме устных договоренностей и сомнительных обещаний сырьевым компаниям есть ли у государства другие инструменты по стабилизации топливных расценок? Судя по всему, вариантов немного. В принципе, еще одним механизмом борьбы с ростом цен на горючее может стать непосредственное государственное регулирование стоимости бензина и дизтоплива. Другими словами, чиновники могут искусственно ограничивать годовое увеличение тарифов на АЗС, например, на уровне инфляции.
Определенная логика в такой тактике присутствует. По словам первого зампреда Комитета по природным ресурсам Госдумы Владимира Сысоева, если введено государственное регулирование на индексацию стоимости тепловой и электроэнергии, почему бы не экстраполировать аналогичный механизм на топливо? Причем депутат ведет речь не только о розничном сегменте, но и об оптовом, чтобы подобными условиями пользовались как рядовые автомобилисты, так и аграрии для производства сельскохозяйственной продукции.
Впрочем, как утверждают отраслевые эксперты, на такую схему правительство никогда не пойдет, так как заморозка стоимости топлива обойдется государству довольно дорого. Во-первых, как заявил замглавы Минфина Илья Трунин, регулирование налоговой и тарифной политики в нефтяной отрасли, то есть снижение топливных акцизов в 2018 году, и так приведет к выпадающим доходам на сумму 103 млрд рублей. Ранее за счет дальнейшего повышения ставок в среднем на 3,5% в год правительство планировало в 2019–2020‑х годах заработать дополнительно 160 млрд рублей. Если же цены горючего с начала каждого года замораживать, то размер выпадающих доходов составит колоссальную сумму, а о сверхдоходах можно будет уже не мечтать.
Во-вторых, в условиях искусственного регулирования топливной промышленности у крупных нефтяных компаний снова возникнет искушение продавать нефть как в сыром, так и в переработанном виде за границу, поскольку так выгоднее. Продавая топливо внутри России, они не несут убытков, как сами заявляют, но их заработок снижается.
«Ценовые ограничения на российских АЗС вызовут бунт со стороны нефтяников. Они могут заявить о снижении инвестиций в свой добывающий сегмент, что приведет к падению общей инвестиционной привлекательности России. Причем не только в углеводородной отрасли, но и в остальных экономических секторах. На угрозе такого ультиматума сырьевые компании играли, играют и продолжат играть, чтобы в зависимости от налоговой политики государства постоянно выбивать себе более выгодные условия для ведения бизнеса — либо больше вывозить топлива за рубеж, либо увеличивать внутренние продажи, спекулируя на мировом спросе на энергоресурсы», — полагает начальник аналитического департамента УК «БК-Сбережения» Сергей Суверов.
Заправка или жизнь
По словам министра энергетики Александра Новака, который был призван к ответу в ходе «Прямой линии» Путина, фискальные шаги, к которым прибегло правительство, стали главной препоной роста цен на горючее в первые дни лета. Между тем, по данным Росстата, с 29 мая по 4 июня (уже после совещания с нефтяниками) цены на бензин в России выросли на 1,4%, а на дизель — на 1,2%. Затем стоимость топлива действительно «успокоилась», но ее стабильность все еще вызывает сомнения.
Фактически у государства остался лишь один козырь в рукаве, способный удержать топливные цены в рамках приличия. Правительство оставило за собой право утвердить временную пошлину на экспорт нефти. Правда, эта мера может быть введена, если в течение трех месяцев мировые цены на «черное золото» повысятся более чем на 20%. Как заявил вице-премьер Дмитрий Козак, «в случае форс-мажорных обстоятельств, чтобы не допустить галопирующего роста цен на топливо», на временной основе могут быть увеличены экспортные пошлины на сырье. Причем размер пошлин не получит «четкую фиксацию и будет меняться в зависимости от обстоятельств».
Угроза реальная, но пока достаточно абстрактная. Рост на 20% будет зафиксирован после того, как баррель преодолеет планку в $90. «После согласия основных добывающих стран на повышение общей добычи нефти на 1 млн «бочек» в сутки, которое было принято в конце июня, законодательные претензии правительства могут остаться лишь на бумаге, тогда как утвержденное решение о снижении акцизов для нефтяников уже действует», — отмечает финансовый аналитик FxPro Александр Купцикевич.
С одной стороны, на фоне принятых мер оптовые цены поползли вниз: по данным Санкт-Петербургской товарно-сырьевой биржи, в июне бензин «Регуляр‑92» подешевел почти на 10%, летнее дизельное топливо — почти на 5%, а «Премиум‑95» — более чем на 7%. Это дает надежду на то, что исходя из биржевых индексов ценники на заправках тоже пойдут вниз.
С другой стороны, далеко не факт, что так и случится. «Розничная цена литра бензина может отличаться от оптовой на 5%. Дополнительная маржа может возникать в зависимости от бизнес-модели каждой отдельной АЗС: она может повышаться из-за количества посредников, транспортного плеча или налоговых льгот, которые предоставляет или не предоставляет каждый регион сбыта», — полагает Анна Бодрова.
По мнению аналитика ГК «Финам» Алексея Коренева, к концу 2018 года, несмотря на все налоговые изменения, цена бензина АИ‑92 легко вырастет с 41 рубля за литр, сколько она составляет в настоящее время, до 45 рублей, а дизельное топливо подорожает с 44 до 47 рублей.
Некоторые эксперты еще более категоричны. Как полагает Сергей Суверов, при растущем спросе на нефть на мировых площадках, а также из-за нестабильности в ряде добывающих регионов планеты — в Венесуэле и Иране — котировки барреля могут вырасти до $85. «Это не превысит планку в 20%, после которой государство будет вводить экспортные пошлины. Но повод повысить внутренние цены на горючее у нефтяников опять появится. Поэтому не исключено, что россиянам придется к концу 2018 года ориентироваться на стоимость литра бензина в 50 рублей», — прогнозирует эксперт.
