Надо сразу сказать, с прогнозами экономического роста у нас полная свобода. В том смысле, что они полностью свободны в своих колебаниях. Не прогнозы, а вольный ветер. В головах тех, кто должен прокладывать курс экономической политики.
31 августа 2017 года, когда до конца года оставалось всего-то четыре месяца, министр экономического развития Максим Орешкин утверждал, что по итогам года экономика возьмет высоту в 2,1%. Оптимизм ему навеял второй квартал, когда экономика, приятно поразив правительство, выросла на 2,5%. Потом, правда, она перешла на заплетающийся и замедляющийся шаг, посрамив министра. В ноябре ВВП и вовсе ушел в минус, так что было не до 2%. На сайте Росстата по итогам прошлого года значатся 1,5%, но, скорее всего, показатель пересчитают и приподнимут, чтобы министру было не так обидно.
В начале 2018 года начался новый раунд. Экономика опять воспрянула, чего ни правительственные чиновники, ни независимые эксперты не предсказывали. По официальным данным, в годовом измерении ВВП вырос все на те же полтора процента, но зато порадовала промышленность, показавшая рост на 2,9%, и инвестиции, выросшие на 4,2%. Орешкин тут же вернул на нос розовые очки и 22 февраля заявил: «Последние данные за январь демонстрируют рост ВВП на 2% к уровню прошлого года. Внутренний рынок и спрос вернулись к стабильному росту».
Стоит ли разделять веру министра в «возвращение стабильного роста»? Вера, конечно, по определению иррациональна, но нельзя не отметить два обстоятельства. На сайте Росстата рост ВВП РФ за январь оценен в 1,5% (никто, правда, не мешает округлить до 2). Но гораздо важнее другое. Стабильного роста экономики России вовсе нет. Как такового. Был отмеченный условный рывок второго квартала прошлого года, а потом затухание роста, приостановившееся в январе 2018 года. Так что для «стабильности» пока, увы, больше подходит замедление.
Самое же главное в том, что прогноз нужен для того, чтобы опережать экономическую динамику и указывать на ее возможные колебания. У нас же прогноз вовсе не впередсмотрящий, он бесхитростно делает выводы, глядя в хвост уже прошедших событий. Причем эти выводы строятся на очень зыбкой почве — один квартал, как это было с первым двухпроцентным предсказанием Максима Орешкина, или и вовсе один месяц, как это случилось в феврале 2018 года. Ничто не мешает экономике повторить прошлогодний маневр: набрать скорость в начале года, чтобы ее растерять к концу. Так что с верой не стоит торопиться.
Но почему все-таки январь этого года набрал ход? Можно погрузиться в статистические тонкости. А можно констатировать нечто давно привычное. Средняя цена нефти в январе 2018 года составила $69 за баррель, что на 28% больше, чем в январе прошлого года. Даже если экономика выросла на 2%, то соотношение 28%-ного роста нефтяных цен и 2%-ного роста ВВП говорят о том, что Россия теряет навык использовать нефтяной допинг для улучшения своих экономических показателей, а точнее, прежнего допинга для этого уже недостаточно. К тому же сейчас цены уже ниже $69 за баррель и более вероятно их снижение, чем рост, потому что нарастает рост добычи нефти в США.
А что есть для «стабильного роста экономики», кроме прочно засевшего в подсознании расчета на нефть-кормилицу? Если верить Максиму Орешкину, то ничего. Ведь, как он утверждает, «структурные реформы», к которым призывают со всех сторон, уже «успешно завершены».
