Клеймо для сыра
Водрузив на головы одноразовые шапочки и обработав руки дезинфицирующим раствором, российские акулы пера вступили в белорусское молочное царство. Гендиректор расположенного в Минской области комбината, специализирующегося на производстве молочных продуктов, Анатолий Стецко командным голосом, в попытке перекричать гудевшее повсюду оборудование, начал рассказ об истории своего производства, пытаясь удержать внимание гостей. Которых явно больше интересовал день сегодняшний — поэтому они потихоньку начали расходиться по предприятию. Тем не менее главную свою мысль директор до присутствующих довел: «Пока в России только внедряют нанотехнологии, мы уже вовсю перешли на них. Производство работает практически без участия человека. Все производственные линии оснащены по последнему слову техники».
В цехе, который, по сути, является временным пристанищем для сыра всех мастей перед его реализацией, Анатолий Стецко, взяв в руки головку продукта весом порядка 30 кг, принялся убеждать российских журналистов в том, что качество его продукции безупречное, несмотря на претензии со стороны Россельхознадзора.
«На каждую головку нашего сыра лазером наносится специальная маркировка: символ SL — он означает город Слуцк. Это один из элементов борьбы с контрафактом и на территории нашей республики, и в других странах, с которыми мы работаем, — заверил гендиректор комбината. — Если этого знака на сыре нет, но наше производство начинают обвинять в ненадлежащем качестве, первое, что мы делаем, спрашиваем, откуда был взят образец продукции. Пока не покажут нам нашу головку сыра с маркировкой, разговаривать не о чем. Символ подделать нельзя».
Стецко пояснил, что программистами была разработана специальная система: в программу заносится номер варки, вес, дата изготовления — и на каждую партию сыра выписывается свой паспорт. С этим документом, в роли подтверждающей печати на котором выступает лазерная маркировка, сыр проходит весь свой цикл вплоть до продажи.
Глава производства посоветовал российским потребителям, сомневающимся в качестве покупки, приобретать сыр цельными головками или же просить, чтобы кусок от них был отрезан у них на глазах. «Никто не сможет определить производителя сыра по куску, — отметил он. — Это возможно сделать только по головке. Там есть отличия. Если его располовинили, концы никто не найдет».
У каждого своя правда
Для чего же Постоянный комитет Союзного государства приглашал российских журналистов в Беларусь, возил их по молочным предприятиям, где нам буквально на пальцах объясняли, как же на самом деле они функционируют. Все дело в развернувшейся минувшей весной «молочной войне» между нашими странами, поводом для которой стали санкции Россельхознадзора.
Напомним, российское надзорное ведомство весной запретило поставки продукции ряда белорусских производителей с формулировкой «не соответствует качеству». В числе возможных причин такого ограничения также значился и реэкспорт: в Россельхознадзоре заявляли, что из Белоруссии в РФ незаконно льется поток запрещенного в результате войны санкций европейского товара.
«Я уважаю руководство Россельхознадзора. Но отношения между Республикой Беларусь и РФ по нашей отрасли весьма непростые, это однозначно, — подчеркнул Анатолий Стецко. — Вопросов много, и мы стараемся их решить по максимуму. Порой я вижу, что их можно было решить гораздо быстрее и с меньшей кровью».
Озабоченность белорусского гендиректора понятна: в РФ экспортируется около 65–70% от всего объема сыра, произведенного на комбинате. И именно его предприятие попало в черный список Россельхознадзора. Разумеется, Стецко считает это несправедливым. По его словам, в Санкт-Петербурге кто-то купил в одном из сетевых магазинов сыр, при анализе которого Россельхознадзор выявил растительный жир. «Представители головного предприятия нашего производства выехали туда. Разобрались. Передали все наработанные на тот момент материалы в Следственный комитет (СК) РФ. Реакции никакой. Нас даже не пустили на тот склад, где трудятся горе-фасовщики, чья работа привела к таким обвинениям, — рассказал Стецко. — Другой пример — в Саратове. В продукции выявили сухое обезжиренное молоко с примесью сыворотки. Мы выехали туда. Нашли фальсификаторов и совместно с директором завода в Саратове передали документы в СК Саратова. Реакции ноль. На такие претензии я реагирую с возмущением, но доказать ничего не могу».
Но российское надзорное ведомство должно защищать наших потребителей от подделок и фальсификатов, и у него своя правда. Там четко аргументировали введенные ограничения, в том числе коснувшиеся и предприятия в Минской области, где побывали отечественные журналисты. «Согласно исследованию, более 40% проб питьевого молока из Белоруссии показало наличие сухого молока. Притом что это запрещено техрегламентом Таможенного союза, — отметил глава Россельхознадзора Сергей Данкверт. — Претензий много. В том числе это опять вопрос поставок из Европы. Нехорошо перерабатывать польское молоко и поставлять потом в Россию. Мы проанализировали ситуацию: белорусы почти 100 тыс. тонн молока из Польши завезли к себе, и эти 100 тыс. сразу автоматом с этого предприятия — прямо на Россию».
В поисках справедливости
Очевидно, что каждая из сторон «молочного» конфликта защищает свою собственную позицию. России необходимо развивать собственную молочную промышленность, достигая показателей обеспеченности по этому продукту в 90%, как указанно в доктрине продовольственной безопасности, а Белоруссии необходимо реализовывать свою сельхозпродукцию, производство которой занимает 7,5% в структуре ВВП страны.
Мнения экспертного сообщества относительно того, кто прав, а кто виноват в сложившейся напряженной ситуации на рынке молока, разделились: одни эксперты считают, что действия Россельхознадзора политически мотивированы и собственно к молочной продукции имеют мало отношения, выступая в качестве элемента давления на высшее руководство соседней республики. Кто-то, наоборот, полагает, что Белоруссия злоупотребляет дружеским расположением России и гонит сюда некондиционку, чему и пытается противостоять Россельхознадзор. В одном собеседники «МК» сходятся: каждая из сторон отстаивает свои интересы и пока не выказывает особого желания идти на компромиссы.
Член Торгово-промышленной палаты (ТПП) Анна Вовк признает: периодически бывает, что действия российского надзорного ведомства имеют неприкрытую политическую подоплеку. Однако не в этом случае: временный запрет на импорт продукции с некоторых предприятий Белоруссии был введен в том числе после ввоза немаркированной продукции — это, по словам Вовк, серьезное нарушение. Следовательно, действия Россельхознадзора были обоснованны.
«Россельхознадзор раньше действительно был замечен в протекционистских мерах, однако сейчас нет какого-то политического интереса блокировать импорт белорусского молока, — подчеркивает эксперт. — На рынке и так сохраняется дефицит молока, вызванный в основном сокращением производства в частном секторе на 5% ежегодно. К тому же отечественные предприятия обеспечены сырьем только на 70%».
В Белоруссии никто особо не скрывает, что они занимаются реэкспортом санкционных продуктов, подчеркивает валютный стратег ГК TeleTrade Александр Егоров. «Так они убивают двух зайцев. С одной стороны, укрепляют дружбу с Евросоюзом, а с другой — получают деньги от российских контрагентов», — полагает эксперт. По его словам, в Россию следуют «обелорусившиеся» крабы и яблоки, сыры, а также огромный объем молочной и кисломолочной продукции.
Спасительный импорт
Глава Минсельхоза РФ Александр Ткачев в феврале заявил, что объем производства молока в России в течение последних трех лет остается на уровне 30,8 млн тонн. Большая часть импорта приходится на белорусских производителей, что позволяет им, по оценке Ткачева, зарабатывать ежегодно более $3 млрд. Так сможет ли Россия обойтись без белорусской «молочки», или стране стоит ожидать дефицита молока?
Действительно, основным импортером молочной продукции в Россию является Белоруссия — 77% от общего объема поставляемого продукта, согласно статданным первой половины 2017 года. Причем в прежние годы было еще больше. Сокращение доли Республики Беларусь в структуре российского импорта в 2017 году обусловлено наращиванием поставок из Новой Зеландии (сливочное масло, сухое цельное молоко), Турции и Ирана (сухое обезжиренное молоко), Аргентины (сухое цельное молоко), говорится в отчете Аналитического центра MilkNews.
Дальнейшие тенденции развития молочного рынка РФ сложно предугадать. По мнению Анны Вовк, они совсем не радужные: в России снижается потребление молока и молочной продукции. «В этом году ожидается спад на 2-3%, — подчеркивает она. — Уровень потребления молока у нас почти на 45% отстает от среднеевропейского. Даже от наших же норм, рекомендованных Минздравом, отставание составляет порядка 40%». Помимо этого 8 лет подряд в России ежегодно снижается поголовье молочного скота на 1% ежегодно, и изменений пока не предвидится. Да, продуктивность коров растет примерно на 2% в год, но это далеко не прорыв. Очевидно, что полностью импортозаместить белорусскую «молочку» России удастся еще нескоро.
Сложившуюся ситуацию власти планируют изменить лишь к 2025 году. «Правительство предпримет попытку сократить долю всего импорта до 9%, — рассказал «МК» аналитик Forex Optimum Иван Капустянский. — В рамках программы планируется вложить почти 62 млрд рублей в создание ряда предприятий для производства молока. В том числе системы идентификации крупного рогатого скота и целой сети генетических лабораторий и селекционных центров».
Молочные реки потекут в Европу
Безусловно, на российском рынке есть огромный простор для развития отечественной молочной промышленности. Правда, без поддержки малых и средних производителей борьба с белорусским импортом будет приводить лишь к сокращению предложения и росту цен на рынке. Заместить товары, поступающие к нам из соседней страны, увы, пока нечем, а вероятность того, что запреты простимулируют отечественных производителей, слишком малы. Российских фермеров беспокоит не краткосрочное изменение цен, а нестабильное положение в долгосрочной перспективе: надо понимать, что инвестиции в молочное стадо окупаются минимум десять лет.
Но если отечественные аграрии не готовы вкладываться в развитие отрасли, считая, что риски слишком велики, то остается надежда на иностранных инвесторов, которые могут создать производство, рабочие места и платить налоги на территории РФ. А из какой страны они — не столь важно.
Гендиректор белорусского предприятия Анатолий Стецко рассказал, что ему поступило предложение от правительственных органов РФ, а также частных структур по созданию совместного молочного производства в нескольких регионах России — в частности, в Смоленске и в Подмосковье. «Пока мы обсуждаем возможности его реализации и обмениваемся маркетинговыми исследованиями, — рассказал он. — Россияне предлагают контрольный пакет оставить у себя. Нам же необходимо знать: если создадим совместное производство, будет ли более четкая работа, без палок в колеса от Россельхознадзора. Деньги на реализацию проекта нужны большие».
Альтернатива, по словам белорусского гендиректора, у него есть: с 2012 года его предприятие работает со странами ЕС. В числе партнеров также значатся США.
Но дело тут вовсе не в конкретных интересах конкретного белорусского предприятия. Беспристрастная статистика свидетельствует: к сожалению или к счастью, но на сегодняшний день без белорусского молока России не обойтись. Поэтому стоит задуматься и как можно быстрее разрешить конфликт с соседями, а не создавать искусственные барьеры для поставок продуктов. Иначе, пока мы сами не обеспечим себя молоком, придется довольствоваться продуктом из Новой Зеландии, к которому явно не привыкли ни желудки отечественных потребителей, ни их кошельки.
Минск — Москва.
