В рамках общих усилий нефтедобывающих государств по сокращению добычи Россия согласилась урезать производство нефти на 300 тыс. баррелей в день. Это меньше, чем просила ОПЕК (400 тыс.), но также немало. Напомним, что сама ОПЕК на саммите в Вене 1 декабря взяла на себя обязательства добывать меньше на 1,2 млн баррелей в сутки. Еще на 300 тыс. обещали умерить аппетиты другие страны, не входящие в картель.
Это обещания даны на политическом уровне. Теперь расхлебывать заваренную на высоком уровне кашу придется конкретным компаниям, работающим на внутреннем рынке, — в том числе российским.
Есть довольно оптимистичные прогнозы. Во-первых, Владимир Путин обсудил вопрос о снижении добычи и формуле, в соответствии с которой это будет происходить, с президентом Венесуэлы Николасом Мадуро. Каракас — это не Эр-Рияд, и его голос в картеле не самый основной, но Венесуэла — третья страна по производству нефти в ОПЕК, поэтому близкое сотрудничество с ней дает России лишний рычаг давления. Во-вторых, Владимир Путин лично обсудил вопрос о сокращении добычи со всеми ведущими нефтяными компаниями России. Последние не стали спорить с президентом и дали свое согласие.
Очевидно, что для такого решения российским нефтедобытчикам придется поступиться частью экспортной прибыли. Сами нефтяники говорят, что они будут вынуждены потуже затянуть пояса, ведь внутреннее потребление в России не сократится, так что придется жертвовать экспортом. По словам замдиректора аналитического департамента Альпари Анны Кокоревой, сейчас добыча нашей страны составляет 11,2 млн баррелей в день — это рекордный уровень с советских времен. Исходя из этого, цифра в 300 тыс., на которые добыча должна упасть, не кажется страшной. «Это довольно маленький объем. Если его поделить между основными игроками, а их пять, то получается по 60 тыс. на каждую структуру. Это существенно не повлияет на финансовые показатели компаний», — полагает эксперт.
Скорее всего, нефтяники сократят добычу на низкорентабельных скважинах с трудноизвлекаемыми запасами нефти. «Размер сокращения незначителен, тем более что эффект от роста цен перекроет потери от сокращения объемов», — полагает Анна Кокорева.
Однако для этого необходимо, чтобы нефтяные котировки доползли хотя бы до $60–65 за баррель, причем не позднее конца 2016 года. Ряд экспертов полагают, что эта планка пока недостижима. По словам главы Комитета по энергополитике Госдумы IV созыва Ивана Грачева, есть вероятность, что нефть в будущем году превысит $65 за баррель, но это будут лишь отдельные периоды, тогда как в среднем по году котировки не сдвинутся с нынешних $53–55.
По мнению главы аналитического департамента УК «БК-Сбережения» Сергея Суверова, российские нефтяные компании уже нашли прекрасный способ не остаться в существенном убытке. Утраченную прибыль, которая сократится на экспорте, они переведут на продажи бензина внутри России. «У крупных холдингов появилось два оправдания повышения цен на АЗС. Это рост цен на нефть на мировом рынке и пресловутые акцизы, которые государство собирается в 2017 году увеличить. Главный удар придется по рядовому потребителю. Замену доходов от экспорта нефтяные холдинги начнут искать на внутреннем рынке — то есть на продаже бензина. В результате цены на розничное топливо могут за первую половину 2017 года вырасти на 15%. Пожать руки с ОПЕК очень просто, сдержать слово — сложнее, но поставить Эр-Рияду мат практически невозможно», — отмечает Суверов.
