Отношение к председателю Банка России Эльвире Набиуллиной кардинально отличается в зависимости от того, кто это отношение высказывает. Представители негосударственного банковского сектора чаще всего называют проводимую ею политику не «оздоровлением», как на этом настаивает сама председатель, а «зачисткой», намекая на не всегда обоснованные отзывы лицензий. За два с половиной года ЦБ под руководством Эльвиры Набиуллиной отозвал более 200 лицензий, а общее количество банков сократилось на четверть. Несмотря на то, что большинство банков не были из числа первых двух сотен, регулярно попадаются и обратные примеры, когда под «зачистку» попадали крупные организации, в которых хранились деньги миллионов граждан. И пусть подавляющее большинство рядовых вкладчиков получили страховку от Агентства по страхованию вкладов (АСВ), возникает вопрос, нельзя ли было обойтись без таких решительных действий. Ведь страдают крупные вкладчики, предприниматели, которые не могут рассчитывать на страховку. Но проблема в том, что иногда банк дешевле и проще просто ликвидировать, чем спасать.
Тем не менее, каждый проблемный банк из числа крупных проходит процедуру оценки. Для этого в него назначаются со стороны ЦБ временные управляющие, первая задача которых как раз и состоит в том, чтобы выяснить, что лучше – санировать или ликвидировать банк. Если в банке еще остались реальные активы и есть с чем работать, вероятность санации повышается. В таком случае ЦБ ищет санатора из числа крупнейших банкиров, а АСВ выделяет для этого деньги.
Помимо АСВ к спасению банков хотят привлечь и крупных вкладчиков с депозитами более 100 млн рублей. Согласно процедуре bail-in (бэйл ин) владельцы таких крупных депозитов будут иметь возможность (точнее, будут вынуждены) получить акции банка в обмен на деньги. Если в результате санации банк выживет и заработает, эти акции можно будет продать. Подобную схему использовали власти Кипра в 2013 году, похожие прецеденты уже были и в России.
Основная причина для решительных действий ЦБ состоит в том, что значительная часть кредитных организаций занимается сомнительными или откровенно преступными действиям — от манипулирования отчетностью до схем вывода средств из банков. В тех случаях, когда сложно доказать злой умысел, ЦБ включает недобросовестных сотрудников банка в черный список, фигурантам которого запрещено работать в этой сфере в течение 5 лет.
Видя огромные суммы хищений, рядовые граждане, конечно, всецело становятся на сторону Эльвиры Набиуллиной. Как я уже сказал, большая часть небольших вкладчиков защищена АСВ, а отношение к богатым у нас традиционно не очень дружелюбное, поэтому сочувствие к тем, кто теряет деньги в банках, тем более к самим банкирам, встречается редко. Среди сторонников текущей политики ЦБ также и крупные банки, которые являются главными бенефициарами зачистки/оздоровления. Часть из них приобретает за бесценок остатки санируемых банков, расширяя свой бизнес за их счет. Плюс к таким приобретениям клиентура крупных банков, в первую очередь, государственных, растет сама собой, потому что люди постепенно перекладывают свои деньги в надежные структуры.
Другими словами, процесс монополизации российской банковской системы идет медленно, но верно. Так, за последние 3 года доля 5 крупнейших российских банков в активах всей банковской системы выросла с 51% до 55%, а доля всех госбанков составила на начало этого года 61%. Но, несмотря, на радость «государственников», эта ситуация оборачивается против самих граждан: монополия не стремится повышать качество и снижать цены. Ставки по депозитам в госбанках на несколько процентных пунктов ниже, чем в банках коммерческих и ниже текущей инфляции, что, впрочем, оправдано и более низкими рисками. Поэтому сохранить деньги от потери в крупном банке можно, но от обесценивания – нельзя. С другой стороны, ставки по кредитам, за исключением, ипотечных, для населения и малых предприятий не ниже, а часто выше, чем в небольших коммерческих банках. Если учесть, что стоимость денег для госбанков сильно ниже, чем для коммерческих, получается не совсем здоровая ситуация, в которой большая часть банковского сектора заведомо проигрывает конкуренцию.
Из этого проистекает еще одна причина отзывов лицензий. Переток вкладов в крупные банки снижает устойчивость всех остальных. Тяжелое положение большинства частных банков сильно усугубляется падением спроса на кредиты со стороны бизнеса и населения. В такой ситуации банкам зарабатывать не на чем, поэтому растет число убыточных организаций. За последний год их число увеличилось с 12% до 22%, а общий финансовый результат всей банковской системы (все прибыли минус все убытки) сократился на 22%, как и в 2014 году. Тренд очевиден.
Стоит ли говорить о полномасштабном кризисе и стоит ли населению менять банки финансовые на банки стеклянные? Учитывая шестидесятипроцентную долю госбанков, нет. Ровно по этой же причине, несмотря на то, что еще в 2013 году, после отзыва лицензии Мастер Банка, многие предрекали России банковский кризис, его так и не случилось. Также не произошло коллапса после введения санкционного режима. Кризис неплатежей по кредитам также касается лишь отдельной категории розничных банков. Остается сделать вывод, что отечественная банковская система, при всех недостатках, является довольно устойчивой, а большая часть проблем локализована в ее меньшей части.
Конечно, это справедливо, пока у государства есть возможность поддерживать крупнейшие организации. Несмотря на то, что в СМИ регулярно мелькают огромные суммы, выделяемые на эти цели, зачастую это просто перекладывание денег из одного кармана в другой. Например, в прошлом году была реализована программа поддержки кредитования на 1 трлн рублей: желающие банки (из числа крупнейших) могли получить от АСВ облигации федерального займа (ОФЗ) при условии, что на такую же сумму капитал банка пополнят его владельцы. ОФЗ это долговые расписки, по которым государство уже получило деньги и использовало их для финансирования своих расходов. Но для банков ОФЗ по надежности сравнимы с настоящими деньгами, так как их можно продать в любой момент, пока Россия выполняет свои обязательства перед кредиторами. В итоге, получается, что деньги «раздваиваются». Второй, еще менее замысловатый источник помощи проблемным банкам, - когда Банк России просто печатает новые деньги. В частности, расходы АСВ на санацию банков появляются именно таким способом. Но напрямую помочь таким образом населению не получится: напечатанные для граждан деньги почти моментально отразятся на ценах в магазинах, что сведет на нет всю помощь. Но в случае с банками эти деньги имеют мультипликативный эффект, так как поддерживают работу экономики, что в конечном итоге позитивно отражается на всех гражданах без исключения.
Во взаимоотношениях банков и населения есть и еще один участник – коллекторские агентства, вокруг которых последнее время много разговоров. Это объясняется, прежде всего, увеличением объема просроченных кредитов на 50% в прошлом году. Многочисленные случаи «зверств» коллекторов вызывают бурю эмоций. Но не стоит забывать, что все законы, по которым нельзя применять физическое насилие к должникам, уже существуют и работают, и большинство агентств соблюдают свои внутренние этические стандарты, иначе подобных случаев было бы кратно больше. К тому же без коллекторов будут страдать добропорядочные граждане, так как банки будут закладывать резко возросшие риски невозврата в процентные ставки. Многие банки могут обанкротиться, пострадают их вкладчики, снова придется тратить деньги на страховые выплаты и т.д. Так что проблема не в коллекторах.
По признанию ЦБ, одна из основных задач на ближайшие годы – повышение финансовой грамотности населения. И я тут полностью соглашусь в оценке важности этой задачи. Только сами граждане могут оградить себя от взаимодействия с коллекторами – просто не брать кредиты, если для этого нет крайней необходимости. А если она есть, то тем более не стоит брать – потому что ставки будут высокие, а отдавать, скорее всего, будет не из чего.
