«Из всех непривлекательных стран Палестина должна быть чемпионом. Холмы голые... долины — всего лишь немиловидная пустыня, окаймленная чахлой растительностью, несущей выражение печали и безнадежности… блеклая, безнадежная, безрадостная страна… над ней довлеет проклятие, которое высушило ее поля и высосало ее силы».
Так писал о нынешней территории Израиля в своих путевых заметках в 1867 году Марк Твен. Эта земля состояла из камней, песков, болот и лысых, поросших разве что сухой травой гор. Такою застали свою историческую родину евреи, когда в XX веке начали сюда возвращаться.
О том, что представляет собой Земля обетованная сейчас, знает каждый, кто хоть раз побывал здесь. Это горы, покрытые хвойными лесами, это ручьи и озера, это утопающие в зелени города и великое множество цветущих парков. Израиль является единственной страной в мире, где количество лесов в XXI веке не уменьшилось, а выросло по сравнению с веком минувшим. Причем 95% из этих лесов посажено вручную.
Чтобы понять, как такое стало возможным, надо взглянуть в прошлое. 114 лет назад, в 1901 году, когда еще до создания еврейского государства было далеко, в швейцарском Базеле была создана организация под названием «Керен кайемет ле-Исраэль» (KKL), что в дословном переводе означает «фонд существования Израиля». С его помощью евреи всего мира собирали деньги для выкупа земель на исторической родине, для их дальнейшего освоения и помощи репатриантам. Именно на землях, приобретенных на деньги ККL, появлялись первые поселения, кибуцы и мошавы. С самого начала было решено, что эти земли не могут быть частной собственностью, а являются народным достоянием. Это правило осталось нерушимым и после того, как в 1948 году государство Израиль было создано; свято соблюдается оно и по сей день.
— Поскольку выкупленные территории представляли собой безжизненные пустыни и малярийные болота, главной задачей KKL стало землеустройство: окультуривание почв для сельского хозяйства, озеленение страны, освоение пустынь, прокладка дорог, осушение болот, — рассказывает Игаль Ясинов, директор департамента стран СНГ, Восточной Европы, Средней Азии, Балтии и Кавказа KKL. — За время своего существования фонд — при поддержке друзей и спонсоров со всего мира — посадил более 250 миллионов деревьев, освоил 120 тысяч гектаров сельхозугодий, построил 200 водохранилищ и множество предприятий по очистке воды, возвращающих более 200 млн кубометров воды в год сельскому хозяйству. Мы обеспечиваем уход за 160 000 га лесов, охраняем окружающую среду по всей стране. И все это делается на добровольные пожертвования.
В 1950-х годах правительство Израиля упразднило министерство лесного хозяйства. Его функции с тех пор успешно выполняет общественная организация — Еврейский национальный фонд КKL.
Здравый смысл и продуманность действий — вот главное, что видится во всех действиях израильских лесоводов и экологов. Большую часть территории этой маленькой страны занимают пустыни и полупустыни — среда, постоянно стремящаяся к наступлению.
«В большинстве стран, где есть пустынные районы, их пространство неуклонно расширяется, — говорят специалисты ЕНФ-KKL. — Израиль — единственная страна, где пустыня отступает и сдает позиции. Фонд ведет борьбу с наступлением пустыни, ведет постоянные поиски новых источников воды, внедряет технологии ее очистки, опреснения и вторичного использования. Кстати, по вторичному использованию воды Израиль занимает 1-е место в мире — такой воды здесь 60–70%».
А знаете, почему в засушливой пустыне из саженцев вырастают деревья? Здесь используется ноу-хау: саженец помещают в пластиковую трубку, разлагающуюся спустя 3 года. На стенках этой трубки по ночам оседает роса, которая стекает вниз, к корням, и растение получает небольшую, но регулярную порцию воды.
«Другая методика, — рассказывают в фонде, — так называемая саванизация пустыни. На искусственно увлажненных участках, там, где раньше вообще ничего не росло, выращивают деревья. Немного — по сто штук на гектар. Благодаря этому укрепляется почвенный слой, растет плодородие, и пустыня отступает».
Но не только засуха и палящий зной являются проблемой местного климата — палестинские
малярийные болота занимали большую часть долин и отравляли округу. Их осушение стало одной из главных программ KKL.
Одним из таких гиблых, гнилых мест было заболоченное озеро Хула недалеко от Голанских высот. В начале 1950-х здесь была проведена глобальная акция по осушению долины этого торфяного озера. Однако высохший торф начал гореть — всем нам хорошо известно, как трудно бороться с торфяными пожарами. И ошибка была исправлена. В 1990-х годах центральная часть Хулы была вновь затоплена, а созданная система каналов и дамб позволяет поддерживать влажность почвы на таком уровне, чтобы она не превращалась вновь в болото. Торфяная же вода поступает на поля для полива — она является прекрасным природным удобрением.
— Сегодня Хула притягивает туристов отовсюду, — говорит Эффи Наим, директор управления парка озера Хула. — Дело в том, что наш заповедник — излюбленное место отдыха перелетных птиц. Здесь можно увидеть в естественных условиях белых журавлей, пеликанов, цапель, бакланов и великое множество других птиц. Здесь не боятся человека и открыто гуляют ондатры, камышовые коты, зубры. А на местной станции кольцевания ежегодно окольцовываются по 50–70 тысяч птиц.
Леса сегодняшнего Израиля имеют не только хозяйственное значение. Они буквально пронизаны туристическими тропами, оборудованными местами для отдыха, туристических стоянок, площадками для пикников, детскими площадками. Для отдыха предусмотрено все — туалеты, мангалы, столики со скамейками, пешеходные и велодорожки.
— А как обстоят дела с мусором? — спрашиваю Игаля Ясинова.
— Люди, которые ведут себя по-свински, есть везде, — отвечает он. — Но мы стараемся делать так, чтобы не мусорить им было легче. Оставляем большие пустые пластиковые пакеты в местах, где предполагается большое скопление людей, ставим мусорные баки вдоль трассы через каждые 500 метров. И, конечно, большое внимание уделяем воспитанию. Курсы экологии фонд организует в школах и детсадах. Молодежь привлекают к восстановлению лесов, к ежегодной проверке источников воды по всему Израилю. Добровольцы ухаживают за деревьями. Понимаете, человек никогда не будет портить то, что сделал сам. А раз в год мы проводим акцию «День чистой планеты». В этот день сотни тысяч израильтян — школьники и пенсионеры, религиозные и светские, евреи и арабы, солдаты и студенты — участвуют в уборке мусора.
Лесное хозяйство и землеустройство находятся в тесном взаимодействии с сельским хозяйством — их взаимопроникновение происходит опять же на основе здравого смысла и обоюдной пользы.
— Мы позволяем фермерам запускать своих коров в наши леса для выпаса, — рассказывает Игаль Ясинов. — Это взаимовыгодно: фермерам обеспечены пастбища, леса же коровки защищают от сухостоя и пожаров, съедая траву, а также удобряют естественным путем.
Сельское хозяйство Израиля также являет собой пример того, что при сильном желании и грамотном подходе возможным становится все что угодно. Например, капельное орошение (когда вода подается не на поля, а непосредственно к каждому растению, дозировка же регулируется компьютером) позволяет выращивать овощи и фрукты там, где месяцами не выпадает ни миллиметра осадков. Причем не только обеспечивает собственные потребности, но также снабжает своей продукцией многие страны мира — в том числе и Россию. Продукция эта экологически чистая — в стране запрещены пестициды, применение химии возможно только в случае серьезных заболеваний растений. С вредителями же здесь борются биологическими методами — путем разведения и заселения полей насекомыми и птицами, уничтожающими вредителей.
— А работа селекционеров в животноводстве, — говорит директор научно-исследовательской сельхозстанции «Бсор» Леон Кадри, — позволила получать с каждой коровы до 13–15 тонн молока в год. Если корова дает меньше 12 тонн, она выбраковывается. Метод управления молочной фермой у нас компьютеризирован, каждая корова чипирована, и данные о ее состоянии, надоях, кормлении поступают в единый банк данных.
Для сравнения — в России нормой считаются надои в 3–4 тонны в год.
Благодаря высоким технологиям в сельском хозяйстве крошечного Израиля, продукцию которого можно видеть на прилавках во многих странах, занято всего 1,5% населения страны.
В Израиле очень мало памятников — вместо установки изваяния в честь знаменательного события или увековечивания памяти выдающегося человека здесь принято посадить дерево. Или много деревьев, можно целую рощу. Здесь есть лес Герцля (автора идеи создания еврейского государства), парк Ицхака Рабина, аллея праведников в мемориале Яд Ва-Шем, где каждое дерево названо именем человека, спасавшего евреев в годы холокоста. А в пустыне Негев есть лес Высоцкого.
Но для того чтобы запечатлеть свое имя в шелесте листвы, вовсе не обязательно быть знаменитостью. Сегодня каждый человек, где бы он ни жил, может обеспечить себе живой памятник — купить именное дерево, которое будет посажено и внесено в реестр. Некоторые субсидируют закладку целых лесов и парков — и, кстати, не только евреи. Все чаще такие посадки проводят и христиане со всех концов мира.
