- Сможет ли правительство защитить население от возможного роста цен на продуктовую корзину? Какие механизмы могут быть задействованы?
Михаил Беляев, главный экономист Института фондового рынка и управления: «Сейчас о возможности ограничения цен на продукты говорить затруднительно, так как нет реальных рычагов воздействия на них. Таков результат многолетней борьбы за свободу ценообразования под знаменем либеральной экономики и невмешательства государства. По сути, единственным инструментом ограничения могло бы стать антимонопольное регулирование, но факт картельного сговора нужно сначала доказать. Торговые сети получили шикарный шанс повысить цены — и вряд ли они его упустят».
Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа ФБК: «Резкого повышения цен ждать не стоит. Правительство в первое время сможет их удержать. В нашей стране не всегда используются рыночные механизмы ценообразования. Могут быть применены и «ручные» способы давления на розничные торговые сети и поставщиков. По законам же рыночной экономики цены должны вырасти. За январь—июль инфляция составила 5,3%. Продовольственная инфляция и того больше — 7,6%. Цены на мясо и птицу выросли за семь месяцев на 11%, а на молоко и молочную продукцию — на 9%. Общей уровень инфляции на 2014 год прогнозировался в 4,8%. Без запрета на импорт цены растут в 2 раза быстрее, чем планировалось».
Мария Иванова, эксперт «Экономической экспертной группы»: «Если предложение товаров резко сократится, то их стоимость вырастет. Из чего предприятия будут делать больше колбасы, если они работают на импортном сырье? Не забывайте о росте издержек поставщиков на логистику и маркетинг, которые оплатит покупатель.
Мониторинг цен поможет держать руку на пульсе, отслеживать наиболее вопиющую спекуляцию, но не более. Механизмы директивного сдерживания, когда правительство заключает соглашения с поставщиками, ритейлом о максимально допустимых ценах на базовые продукты питания сработает в краткосрочной перспективе и на узкую группу товаров».
Роман Гринченко, аналитик агентства «Инвесткафе»: «Цены на продукты вырастут, так как затраты на логистику при импорте из Латинской Америки выше. Все зависит от властей — будет ли допущен необоснованный рост цен. Правительство будет ежедневно мониторить цены торговцев и поставщиков. Но эти меры не предполагают наказания недобросовестных компаний. Очевидно, что спекуляции не избежать. Вместе с этим крупные компании не заинтересованы в особом внимании со стороны государства».
- На какие группы товаров может возникнуть дефицит, на какие повышенный спрос?
Михаил Беляев: «Ограничения прежде всего коснутся деликатесов. Также повышенный спрос возникнет на товары первой необходимости. Например, говядина у нас на 30–40% импортная. Правда, по мясу птицы наше производство практически полностью удовлетворяет внутренний спрос. Конечно, полки магазинов на какое-то время оскудеют, но дефицит сельхозпродуктов «умеренной зоны» — картофель, морковь, лук, капуста — маловероятен. То же можно сказать и о крупах, хлебе, макаронных изделиях отечественного производства и растительном масле».
Игорь Николаев: «Доля ЕС в экспорте из Бразилии составляет около 20%, доля США — 11%, России всего 1,3% (17-е место среди рынков сбыта Бразилии). Рынки ЕС и США для этой страны более значимый, чем российский. Кто сказал, что легко переориентироваться на поставщиков из других стран? Думаю, в список товаров, которые могут стать на некоторое время дефицитом, попадут многие виды рыбы, твердые сорта сыров, молочные и мясные продукты».
Мария Иванова: «В первую очередь — сыры, 50% из которых мы импортируем. Причем не только в премиум-сегменте. Быстро заменить их нечем. Также рыба — семга, форель и лосось станут дефицитом. Поставлять лосось из Чили можно, но этот импорт будет дороже.
Наконец, овощи-фрукты. С ними проблемы начнутся после Нового года, когда окончательно иссякнут существующие запасы. Альтернативные поставки еще не будут налажены».
Роман Гринченко: «Не думаю, что по каким-либо товарам стоит ожидать дефицита. Но по ряду категорий предложение существенно сократится. Я ожидаю, что компании оперативно найдут замену запрещенной продукции в других странах. Вероятно, что в ближайшее время население постарается создать собственные запасы попавшего под запрет продовольствия, но это явление будет краткосрочным и не окажет влияния на рынок».
- Смогут ли российские аграрии повторить экономическое чудо, которое произошло после кризиса 1998 года? Сколько времени им понадобится, чтобы потребители ощутили эффект?
Михаил Беляев: «Экономическое чудо без поддержки государства вряд ли состоится. Но если оно всерьез и — что важно — без промедления возьмется за решение проблемы, то почему нет? Мы уже экспортируем зерно, успешно птицеводство и свиноводство. Наши санкции хотелось бы рассматривать как введение мер для защиты отечественного производителя и расчистки рыночной площадки для отечественного агрария. При концентрации усилий на этом направлении будет заметен результат уже через полгода-год. А в целом по подъему земледелия «с нуля» требуется 2–3 года, а для животноводства 4–5 лет. Но для нас большая проблема в том, как переработать, упаковать, сохранить и довести до потребителя в товарном виде».
Игорь Николаев: «Сейчас наши аграрии не готовы нарастить производство сельхозпродукции в необходимых объемах. По данным Ассоциации крестьянских хозяйств, на начало 2012 года в России было более 308 тыс. фермерских подворий. На начало этого года их число упало до 223 тыс. (-27,6%). Денег же на поддержку сельхозпроизводителей не хватает. Есть и другие приоритеты — оборона, Крым, зарплаты бюджетников».
Мария Иванова: «Многое зависит от протекционизма правительства. Если чиновники будут повсеместно субсидировать процентные ставки по кредитам для сельскохозяйственной отрасли, снизят налоги для предприятий, занимающихся переработкой, начнут в больших объемах компенсировать крестьянам затраты на саженцы и семена, тогда эффект будет. Однако его можно будет почувствовать не сразу, а с большим временным лагом. Хотя бы потому, что посаженная яблоня начинает плодоносить как минимум через несколько лет.
На крупные инвестиции со стороны частного бизнеса рассчитывать не приходится. Лишних денег ни у кого нет. К тому же велики риски. Допустим, через год санкции отменят. Излишки продовольствия в таком случае окажутся никому не нужны».
Роман Гринченко: «Я скептически отношусь к возможности резкого импортозамещения, даже в условиях изрядно ослабевшего рубля и ограничений на импорт. У нас не существует специально ведомства, который этим занимается. Кроме того, ожидается повышение налоговой нагрузки на бизнес и население. Это стало одной из главных причин оттока капитала. Зачем инвестировать в аграрный сектор, если инвестиции никогда не окупятся? Проще вложиться в валюту. После того как распродадут запасы, ситуация ухудшится — будет расти инфляция и стагнировать ВВП».
Леонид Беррес
Ирина Бадмаева
Запрещенных продуктов хватит еще на 45 дней
Руководитель Департамента торговли и услуг города Москвы Алексей Немерюк заявил, что никаких рейдов по выявлению попавших под санкции товаров в магазинах столицы пока проводиться не будет. По его словам, у многих поставщиков и торговых сетей еще сохраняются остатки запрещенных с этой недели импортных продуктов. По предварительным данным, их хватит еще дней на 30–45. «После этого уже будут проводиться некие совместные мероприятия с участием полиции по экономической безопасности, ФАС, таможенной службы, чтобы четко понимать: откуда конкретный товар берется, насколько легально он попадает на территорию РФ». Алексей Немерюк сообщил, что в связи с перестроением логистических цепочек на ряд продуктов могут быть повышены цены — например, на семгу, которую будут теперь доставлять не из Норвегии, а из Чили. При этом смена региона поставки повысит стоимость товаров не более чем на 8–10%. «Никакого дефицита в связи с введением санкций не ожидается, — заявил Алексей Немерюк. — Производители Узбекистана, Казахстана, Турции, Азербайджана готовы полностью заменить тот объем овощей и фруктов, который поступал из Европы. Цитрусовые готовы с радостью поставлять африканские государства. Красной рыбой Москву будут обеспечивать те же граждане Норвегии, которые открыли свои рыбные хозяйства в Чили, так что семга и форель на московских прилавках не переведется».
Татьяна Чередникова
