Пока антироссийские санкции еще не дошли до высших кондиций. Кто-то из российских финансовых аналитиков даже рискнул назвать их «косметическими». Но, увы, санкциям есть куда стремиться и расти. Если этот процесс не остановить, то санкции могут превратиться в удава, который не торопясь, зато неуклонно будет сжимать и душить российскую экономику. Если развитие событий дойдет до иранского образца, то санкции могут привести к замораживанию всех счетов за рубежом российских банков, включая Банк России. Это будет означать отлучение России от системы нормальных международных расчетов, которые ведутся в долларах, евро и других валютах. Что еще больше усилит экономическую изоляцию страны со всеми сопутствующими прелестями — такими, как ускорение отставания и маргинализации.
До иранского градуса санкции против России, однако, пока не разогрелись — и, хотелось бы надеяться, не разогреются, но Россия готовится добровольно сократить расчеты в иностранной валюте. Выглядит почти как покаяние: Москва сама, добровольно накладывает на себя санкции, как епитимью, хотя и ее накладывает не сам грешник, а духовное лицо.
Отсюда первый печальный вывод. Москва исходит из того, что война санкций только начинается и пора готовиться к худшему. Потренироваться заранее. Не случайно решение о сокращении валютных расчетов за экспорт принимается накануне президентских выборов на Украине — это рубеж, за которыми санкции могут усилиться.
Все разговоры о том, что переход на рублевые расчеты — это контрсанкции, от которых будто бы пострадает кто-то еще, кроме российской экономики и российских граждан, — или голубоглазые яростно патриотические мечты, или просто пропаганда.
Доллар ничего не заметит
Сергей Глазьев в начале марта 2014 года утверждал: «Мы будем вынуждены уходить в другие валюты, создавать свою расчетно-платежную систему. У нас прекрасные торгово-экономические отношения с нашими партнерами на Востоке и Юге, и мы найдем способ не только обнулить нашу финансовую зависимость от США, но и выйдем из этих санкций с большой выгодой для себя». Так вот, пока «уходить в другие валюты» нас никто не «вынуждает», а о том, что мы выйдем из этих санкций «с большой выгодой для себя», можно говорить, имея весьма смелые представления о критериях этой выгоды.
Пока же ситуация, по расчетам, приведенным изданием Slon.ru, такова: Россия сегодня экспортирует товаров и услуг примерно на $500 млрд в год. Мировой рынок обмена валюты проворачивает в 10 раз больше — за 1 день. Влияние России на этот рынок при созданной необходимости покупать рубли и расплачиваться ими за российский экспорт составит примерно 0,03% от объема. Объем долларовых операций на мировом валютном рынке составляет 87%. Если даже предположить, что перевод российского экспорта в рубли выведет эти $500 млрд в год с долларового рынка, объем операций в долларе упадет на 0,03/0,87 = 0,0345% — величину, составляющую примерно 1% от обычных годовых колебаний. С другой стороны, с учетом средней скорости обращения денег на рынке объем долларов, задействованных во всех операциях по экспорту России сегодня, составляет максимум около $170 млрд, что не превышает 1–2% от американского М3 (объем денежной массы). Вряд ли доллар хоть как-то почувствует такую потерю. А если почувствует, то только с облегчением вздохнет: небольшое снижение спроса приведет к небольшому снижению стоимости доллара, а значит — к небольшому, но снижению стоимости внешнего долга, внутренних обязательств и увеличению конкурентоспособности внутреннего производителя в США.
Банки будут еще жировать еще больше
Технически переход к рублевым расчетам никаких сложностей не представляет. Вот, от чего следует отталкиваться, как считает замминистра финансов Алексей Моисеев: «В большинстве случаев российские экспортеры работают через трейдеров-нерезидентов, которые связаны или принадлежат им самим, и для нас пока будет достаточно, если расчеты между трейдерами и российскими поставщиками будут производиться в рублях». Что ж, Геннадий Тимченко вовремя вышел из капитала крупнейшего нефтетрейдера Gunvor.
В случае же прямых расчетов между поставщиками и импортерами без посредников схема расчетов будет выглядеть так: покупатель оплачивает поставку в валюте, банк конвертирует ее в рубли и отправляет на счет экспортера уже в рублях. «С точки зрения взаимодействия с внешним миром для таких компаний вообще проблем не возникает, и в целом это достаточно декоративные изменения, они не носят глобального характера», ― отмечает Моисеев.
Насчет декораций замминистра финансов совершенно прав. Вместо посредников-трейдеров появляется посредник в виде рубля. Настоящей валютой остаются все те же доллары, евро и фунты, но теперь их опосредует рубль.
Такая замена заставляет банкиров с азартом потирать руки. Первыми это делают, кто бы сомневался, наши крупнейшие госбанки. «МК» уже писал о предложениях «немедленного» перехода расчетов за российский экспорт нефти, газа и вооружений на рубли, которые в начале марта на съезде АРБ выдвинул президент ВТБ Андрей Костин. Неудивительно, что новый кусок пирога нравится и Сбербанку. «У нас были переговоры не с одним, не с двумя, не с пятью клиентами о переходе на расчеты в рубли. Для клиента это очень часто бывает выгодно, потому что он живет частично в валюте, частично в рублевой зоне. И расчеты в рублях зачастую очень выгодны. Мы всячески этому содействуем», — заявила зампред правления Сбербанка Белла Златкис агентству ИТАР-ТАСС.
И Костин, и Златкис исходят из того, что покупатели российского экспорта как платили за него валютой, так и будут платить, российский же экспортер получит от экспорта рубли, которые ему пересчитает из валюты ВТБ или Сбербанк. То есть все громкие слова о построении собственной расчетной системы (речь в данном случае не о замене банковских карт Visa и MаsterCard их российскими заменителями) можно отложить в сторону. Банки открывают для себя новый и вкусный сегмент валютного рынка.
Все это означает откат назад; не стоит полностью исключать скорого утверждения некого перечня банков, допущенных к обслуживанию внешнеторговых расчетов. Появятся спецбанки, как в свое время были списки спецэкспортеров стратегических видов товаров, а по существу — сырья. Уж кому, как не Сергею Глазьеву, бывшему министру внешнеэкономических связей, этого не помнить.
Есть, правда, некоторая вероятность того, что к рублевым расчетам могут присоединиться и крупные международные банки, особенно имеющие своих «дочек» в России, которые станут в этом случае поставщиками рублей. Они тоже не пройдут мимо запаха новой выгоды, на их стороне авторитет у покупателей российского экспорта, но российские банки имеют все шансы предоставлять свои услуги дешевле. Хотя шанс и реальность — вещи разные, а стремление к максимальной прибыли постоянно.
Все подорожает
Когда кто-то выиграет, кто-то и проигрывает — закон сохранения энергии. Пересчеты валюты в рубли и обратно банки будут производить не бесплатно. Значит, и экспорт, и импорт подорожают.
Белла Златкис успокаивает: «Если удорожание сделок и будет, то иностранцам, возможно, придется хеджировать рублевые риски. Я не оцениваю их как сколько-нибудь существенные. Это зависит в первую очередь от степени устойчивости той или иной валюты, в том числе российской валюты, от стоимости хеджа на российскую валюту. Те, кто работает с нами в рублевой зоне, имеют расходы на хеджирование валютных рисков, но они невелики».
Но это взгляд и оценки лица заинтересованного. Есть и другие. «В условиях политического конфликта России и Запада из-за Украины, а также введения точечных санкций против отдельных физических лиц и Банка «Россия» возникла дискуссия об ограничении использования иностранной валюты в расчетах, — написал на своем сайте бывший вице-премьер и министр финансов России Алексей Кудрин. — Вынужден констатировать, что для такой дискуссии просто нет предмета… Что же касается российского экспорта, то требование оплачивать его в рублях приведет к удорожанию нашей продукции и снизит ее конкурентоспособность. Иностранному импортеру пришлось бы купить в российских банках рубли, понести расходы на банковскую комиссию и взять на себя курсовые риски. Понятно, что зачастую он предпочтет иного контрагента или перенесет затраты на российского продавца. То есть наши предприятия получат меньшую выручку, а бюджет — меньше налогов».
Фактически возникает и такой подзабытый феномен, как фактическое ужесточение валютного контроля. Экспортеры от валюты отрезаны, всё в руках банков, а точнее — госспецбанков, которые и будут контролировать и фильтровать валютные потоки. А по Закону о валютном контроле они являются важнейшими валютными контролерами («агентами валютного контроля»).
Если движение в этом направлении будет происходить, то не за горами ограничение импорта, во всяком случае, для нужд рядовых потребителей; банки могут получить указание ужесточить контроль за валютными продажами импортерам. Что такая тенденция налицо, никто не отрицает. «Явно или неявно прозвучал вопрос о валютном контроле. Наша позиция: это неэффективная мера ни при каких условиях, и такого рода меры вводить не хотелось бы, но санкции в известном смысле — валютный контроль с обратной стороны», — заявила первый зампред ЦБ Ксения Юдаева. То есть мы валютный контроль вводить не хотим, но санкции такой контроль ввести могут. Пока же, стоит повторить еще раз, санкции расчеты в валюте не затрагивают. Россия сама вводит валютные ограничения, а значит, по логике Юдаевой, и возвращает валютный контроль.
Во всяком случае, 5 мая в этот закон внесена поправка, которая предусматривает, что резиденты обязаны обеспечить получение на свои счета по внешнеторговым контрактам валюты РФ «в доле, определяемой правительством». Оно также вправе установить для таких расчетов перечень не только товаров, работ и услуг, но и стран, от резидентов которых потребуется рассчитываться в рублях.
Таким образом, переход на рубли в экспортных расчетах обогатит банки, сделает российскую экспортную продукцию менее конкурентоспособной, ни в коем случае не будет способствовать диверсификации экспорта, может обернуться ужесточением валютного контроля и вернуть дефицит импортной, прежде всего потребительской продукции.
Рубль же как был слабым и обесценивающимся, так им и останется. Если даже иностранные банки решат присоединиться к проведению рублевых расчетов, это не будет шагом к укреплению рубля. Главный экономист АФК «Система» Евгений Надоршин с этим согласен: «Дело в том, что, даже если спрос на рубли со стороны иностранных банков вырастет, он все равно будет ниже или хотя бы сопоставим со спросом России на иностранную валюту». А значит, заключает он, потребности в дополнительной рублевой массе у иностранцев просто не возникнет ― эти две позиции могут «схлопываться».
Короче говоря, всем, кроме банков, станет хуже. А кто сказал, что самоналожение санкций полезно?
