«С Жан-Пьером Дарденном мы переписываемся по электронной почте»
— То, что с вами произошло, напоминает историю про Золушку. Сами отправили свой фильм на Каннский фестиваль. Его взяли и наградили. Что-то изменилось в вашей жизни после победы? Может, люди стали иначе относиться?
— Я так же живу в Измайлове, как и жила. Что изменилось? Лес наш хотят срубить. Вот я все хочу бороться с этим. Что же касается отношений с людьми, то в какой-то момент вдруг возникли из небытия какие-то одноклассники, давние знакомые и поперли на меня. А я такой человек, что редко подпускаю к себе близко случайных людей. Могу рассказать о своих впечатлениях от фестиваля «Кинотавр», куда я поехала после победы на Каннском фестивале. Там довольно много людей отвернулось от меня, воротило нос.
— Так не понравился ваш фильм?
— Нет. Просто так восприняли мою победу. Зависть вообще свойственна российскому менталитету. Я весь фестиваль ходила и думала: что ж я им сделала?..
— Каждый режиссер, что бы он ни говорил, мечтает попасть именно на Каннский фестиваль. У вас получилось. Что дальше?
— Я бы не стала принижать эту награду. Для меня она важна, как и возникшая переписка с Жан-Пьером Дарденном. Хотя, возможно, у нас это ничего не значит. После того как я получила приз в Каннах, произошла трагикомическая история. На следующий же день мне пришло по почте сообщение о вакансии монтажера ночной смены. Хотя я никогда не чураюсь никаких предложений, мне все интересно. Я не задираю нос из-за того, что имею награду Каннского фестиваля. Больше всего раздражает, что меня сравнивают с Гай Германикой. Не понимаю: что между нами общего? Наверное, сложилось странное восприятие картины «Дорога на…». Даже не посмотрев кино, кто-то первым крикнул: «А!» — и все его поддержали. И я со своим фильмом попала в категорию чернухи.
— А может быть, и в категорию «плохих девочек».
— У нас встречают по одежке — и провожают по ней. Увидев мою фотографию в Интернете, кто-то написал: «Наверное, она высокомерна». Я вообще не люблю фотографироваться, а тут еще люди за глаза говорят такое…
«Я, как младенец, под крылом Алексея Учителя»
— Таисия, взял ли вас кто-то под свое крыло или вы опять самостоятельно преодолевали все трудности, как это было на короткометражке «Дорога на…»?
— Я, как младенец, нахожусь под крылом Алексея Учителя, моего мастера, на его студии «Рок» я и делаю свой новый фильм. Он — молодец! Заботится о дебютантах, причем не только об учениках своей мастерской. Сохранилась команда с нашей предыдущей картины: сценарист Александра Головина, оператор Александр Тананов, исполнитель главной роли Сергей Аброскин, актриса Анна Рудь. Снимаются также Максим Виторган, Дмитрий Куличков, Ирина Денисова. Пока мы рассылали «Дорогу на…» по фестивалям, параллельно уже писали сценарий этого полнометражного фильма.
— Незадолго до поездки в Канны у вас был конфликт во ВГИКе. Из-за нескольких нецензурных слов, прозвучавших с экрана, ваш фильм могли вообще не рассматривать в качестве дипломной работы. Спасибо Алексею Учителю, вступившемуся за вас.
— Всю эту историю уже обсудили вдоль и поперек, да еще назвали меня врагом ВГИКа. Не хочу про это даже вспоминать!
— Как развиваются ваши отношения с Каннским фестивалем? Счастливчики вроде вас обычно оказываются под его прицелом, за их судьбой следят, а новый фильм приглашают в программу последующих кинофестивалей.
— Мы душевно обсудили наш сценарий с председателем жюри студенческого конкурса Жан-Пьером Дарденном — по электронной почте. Но это вряд ли можно расценить как взаимоотношения с Каннским кинофестивалем. Дарденн пожелал нам удачи и сказал, что получился очень живой и интересный сценарий. Герои нашего фильма ходят в клуб, которым заправляет экстравагантная дама Нина Андреевна. Каждый вечер она окультуривает местных жителей, показывая киноклассику. Дарденн разрешил нам использовать несколько минут своего фильма «Молчание Лорны».
«В нашем фильме участвуют корова по кличке Конфета и собака Рэмбо»
— Дарденн в деревенском клубе? Смешно!
— По жанру «Отдать концы» — трагикомедийная, даже комедийная сказка. Мне трудно говорить о смыслах того, что я делаю. Их бывает много. Это фильм-катастрофа, рассказывающий о том, как в одной богом забытой деревне, находящейся на острове, люди узнают о грядущем конце света. Кто-то отваживается на безумные поступки, кто-то решается сделать то, о чем всегда мечтал, но постоянно мешали осуществить заветное какие-то обстоятельства. Человек всегда должен стремиться навстречу мечте. У нас нет ничего от классического представления о деревне: ни жителей, ни предметов быта, ни домов, ни костюмов. Мы все попытались сделать нестандартно. И, в общем, наш фильм не о конце света. В нем много перевертышей. Все движется стремительно. Нет тянущихся планов в духе Тарковского. Занятной получилась сцена плавания в сортире. Но без пошлого юмора.
При том в плане событийности не продохнуть. Фильм будет интересен зрителям от 8 лет и до старости. Сама деревушка расположена непонятно где, вне времени и географии. У нее нет названия. Она не в Подмосковье или в другом уголке России, а просто в некоем пространстве, окруженном водой. Мы создавали иллюзорный, фантастический мир, отталкиваясь от конкретной субкультуры, навешивали на нее что-то свое и оригинальное. Там даже СССР присутствует, детали советских времен, некоторые приметы коммунистической эпохи. Но это ни в коем случае не сатира. Это кино о другом — о любви и мечте.
— Ваши персонажи тоже оторваны от реальности? В каком театре жизни они существуют?
— У нас нет главных действующих лиц, все равноценны. Это яркие типичные характеры. Надеюсь, когда зрители посмотрят нашу картину, обязательно в ком-то себя узнают. Среди них есть наивные существа, один куркуль, мечтательные люди и те, кто живет прошлым. У кого-то отсутствует собственная жизнь: муж умер, детей нет, вот наша героиня и утрированно печется чуть ли не обо всем человечестве. Деревенский мастер Самоделкин напоминает современного Кулибина. Всю деревню он снабдил техническими примочками. На огороде у него стоит большая модель человека, сделанного из железок, касок, всякого барахла. Ко всему, чем пользуются наши герои в быту, приложил руку этот Кулибин. Мы долго придумывали эскизы всяких технических сооружений, и получилось все очень странно. Например, утюг — это радио. Есть интересное транспортное средство, над которым мы особенно тщательно трудились, а потом осваивали, как же оно должно ездить, да еще и плавать. Деревня же находится на острове, и чтобы туда попасть, жители пользуются нестандартным агрегатом. Также у нас в фильме участвуют дрессированные животные: корова по кличке Конфета и собака по имени Рэмбо. Меня поразило, что только объяснишь ее хозяйке задачу, собака тут же все усваивает и творит невероятное. Корова тоже оказалось милой, мохнатой и пятнистой.
— Где снимался ваш новый фильм?
— Под Петербургом мы нашли любопытное место — остров, даже два, которые и соединили большим мостом. Полтора месяца там снимали, застали все настроения питерской погоды. Условия были довольно тяжелыми. Грязи по колено. У нас практически все съемки натурные, поэтому мы утопали в дожде, лица и руки обветрили. Бедные актеры в летних рубашечках и платьях делали вид, что стоит теплая осень, а на площадке было около ноля, шел пар изо рта. Снимали сцену, где герои сидят за праздничным столом и пьют самогон. Перед ними бутылки, а вода в них — ледяная. И пить ее нужно без остановки. Празднуется последний день жизни. Можете представить, какие нервы надо иметь? Все переругались, но в итоге все получилось хорошо.
— А с чем вам приходилось бороться на съемочной площадке? Обычно режиссеры сражаются с ленью своих сотрудников. Или у вас молодая команда, полная задора?
— У нас работали 80 человек. Мне нужно было по технике безопасности подписывать паспорт, и когда я увидела эту цифру — чуть с ума не сошла. У нас все возрасты представлены. Многие члены нашей команды работали с Балабановым и Сокуровым. Но дух молодого кино витал. Главное — предоставлять больше свободы людям. А режиссеры часто хотят быть сразу всем, каждому давать советы. У нас деревня была построена так, что стояли дома, гаражи, пригнали старые машины, построили площадь — мостки с фонарями. Я всех пригласила на эти мостки, люди выстроились вокруг меня. И тут у меня перехватило дыхание. Был волнительный момент, когда все вдруг смотрят на тебя и ждут чего-то, словно ты — духовный лидер и начнешь говорить возвышенные и торжественные речи. А с другой стороны — мы так гоним: полтора месяца съемок, две недели монтажа, две недели переозвучания. Режиссер-метеор!
«Меня все время спрашивают о социальной среде, из которой я вышла»
— Ваш муж Сергей Аброскин — актер Студии театрального искусства под руководством Сергея Женовача — снимался в «Дороге на…», работает с вами и теперь. Весьма изысканный выбор исполнителя со стороны режиссера. Вы, должно быть, театралка и впервые увидели его на сцене?
— Нет, я совсем не театралка. Человек на сцене один, а в жизни — другой. Зачем же переносить в свою жизнь то, что существует на подмостках?
— Алексей Учитель сказал, что у вас своеобразным образом устроена голова и сильный характер. В общем, есть все то, что необходимо режиссеру.
— Как интересно! У меня — сильный характер? Откуда все взялось? Но я не могу о себе судить. Верю в то, что люди рождаются такими, какие они есть, ни на кого не похожими.
— Вы-то как раз нестандартная по всем статьям. Одна только ваша прическа, похожая на «бабетту», незабываема. Интересно, откуда вы такая взялись? Насколько вы старомодный человек, а может, даже авангардистка?
— Скорее консерватор. Я тяжело привыкаю к новому. Мне тяжело уезжать далеко от дома. Почему-то меня все время спрашивают о социальной среде, из которой я вышла. Но я не могу делиться своей интимной жизнью. Что формировало мой характер? Я не люблю выпячивать свою судьбу. А она была трудной. Зачем об этом рассказывать всему миру? Чтобы пожалели? Слышала, как прекрасная актриса Яна Троянова откровенно и смело говорила о себе. Что-то общее у нас с ней есть. И я бы хотела с ней поработать.
— Биография Шукшина, к примеру, как раз и интересна своей самобытностью. Это не то что родиться в среднестатистической семье и жить в стандартной квартире…
— Но я снимаю для таких же среднестатистических людей. Они — мои зрители. У меня не арт-хаус, скорее — кино для массового зрителя всех возрастных групп.
— Вы изучали немецкий язык, учились играть на фортепиано, ходили в православную школу. Все по собственному желанию?
— Меня, конечно, помотало... Но к школе давайте не будем возвращаться. Это хорошее частное заведение, где я могла проводить время с 9 утра до 9 вечера и никого не допекать, никому не докучать до четвертого класса. А потом все резко изменилось, и гроза пришла в наш дом... Но подробнее об этом я говорить не хочу.
— Считается, что в двадцать с небольшим режиссером стать невозможно. Что такой человек может знать о жизни, о чем может рассказать зрителю? Но вам, видимо, что-то известно.
— Не могу утверждать, что я знаю жизнь, просто мне хочется ее исследовать и воплощать на экране. Я не очень эмоциональный человек, поэтому все свои чувства переношу на экран.
— Вы наверняка знаете, что группа молодых кинематографистов не так давно написала письмо Никите Михалкову о том, что востребована всякая чернуха, а доброе и светлое кино на фестивали не берут. Вас никогда не пытались вовлечь в какие-то игры и движения, чтобы и вы стали борцом за некие идеалы?
— Знаю, к чему вы клоните. Имеете в виду «Дорогу на...», которую почему-то тоже отнесли к разряду чернухи? Все субъективно, и если кому-то хочется считать ее таковой — пожалуйста. Что я могу с этим поделать? Если человеку не хватает личной жизни, то, наверное, такая «движуха» и хороша для него, почему бы в ней не поучаствовать, за что-то сердцем поболеть… Мне это неинтересно. Достаточно того, что у меня есть. Я скромно снимаю свои фильмы и дальше буду это делать. Но я за светлое кино, без мрака.
— Снимете один фильм, второй… А в чем сверхзадача жизни?
— Я так далеко не смотрю. Хотя в Новый год принято загадывать какие-то желания, я ничего такого не делаю. У меня все как-то само собой складывается.
— Вы каждый свой день рождения проводите на работе? Сидели бы сейчас в уютном месте, пили шампанское…
— Зачем мне это? Почему я должна пить шампанское? Жалко тратить время. Я нахожусь в коллективе своих друзей. Сегодня на озвучание даже Аброскин пришел. Так что я ничего не потеряла. Пообщайтесь с нашей компанией — поймете, что люди с радостью приходят на работу.
