В нашей семье дежавю. Опять угнали машину. Двадцать лет назад такое уже было. Тоже летом, тоже в ночь с пятницы на субботу, тоже от дома. Тогда воры польстились на новенькую «восьмерку», и это было хотя бы объяснимо, а сейчас — на Suzuki Swift 2007 года, маломощную, с низкой посадкой, крохотным багажником, рассчитанным на один чемодан. Достаточно бюджетное, чисто городское авто для хороших дорог. Такие практически не угоняют. Разве что на запчасти. По статистике — меньше 2 процентов от числа всех угнанных автомобилей.
Но в ту летнюю ночь в нашем районе, похоже, была открыта охота на эту марку. Кроме «Свифта» похитили автомобиль Suzuki SX4, который стоял прямо под камерой наружного наблюдения. На записи видно, как машина отъезжает от дома. Но отследить дальнейший маршрут оказалось невозможно. Половина установленных камер в городе не работает, в остальных качество записи оставляет желать лучшего.
Я не из тех, кто смотрит на машину как на живое существо, называет ласковыми именами и нежно гладит по капоту. Но все равно мне ее очень жаль, вместе мы пережили немало. Главное, я знаю, что наши шансы встретиться равны нулю, потому что угнанную машину находят чисто случайно.
Когда угнали «восьмерку», в компьютер данные о ней попали лишь на четвертый день после исчезновения, а в Федеральный банк данных России сведения об угоне не поступили и через две недели. Представляете, сколько километров можно намотать за это время? Было ощущение, что автоворам сознательно давали время осуществить весь набор нехитрых манипуляций, чтобы замести следы: перегнать в безопасное место, перебить номера, поставить на учет в другом регионе, перепродать. Все это и было благополучно проделано.
Первое время мы еще тупо надеялись на чудо, звонили следователю, интересовались, как идет розыск. Но ничего не происходило. Дело было приостановлено и пылилось в архиве, а я перестала заглядываться на похожие автомобили, мелькающие в летящем по городу потоке.
Прошло два года, как вдруг в 6 утра раздался звонок в дверь. На лестничной площадке стояли два человека в форме: «Ваша машина нашлась!»
Оказалось, ночью патрульный автомобиль ДПС остановил «восьмерку». Водитель был пьян. По требованию инспектора он открыл капот: в номере кузова тройка была довольно грубо перебита на пятерку. Проверили на угон — все совпало. Правда, документы на автомобиль были в полном порядке. Парень, который управлял краденым авто, тут же поведал историю: мол, купил по объявлению прямо на улице. Подогнали три «восьмерки», он выбрал нашу. Сделку оформили по нотариальной доверенности.
Интересно, что новый техпаспорт на краденый автомобиль, находившийся в розыске, выдали во Владимирской области. За время, пока машина была в угоне, она успела сменить двух владельцев, и каждый раз ее исправно ставили на учет, не удосуживаясь заглянуть под капот. Без помощи таких вот «оборотней в мундирах» автоугонный бизнес давно бы просел.
На следующий день многострадальную «восьмерку» перегнали в наше отделение милиции. Вместе с водителем, которого задержали для выяснения обстоятельств. У входа в ожидании освобождения приятеля томились его друзья.
Колоритный был персонаж: 28 лет, три судимости, все за кражи. Улыбнулся: «Сегодня мне не повезло! Не было денег отмазаться, вот гаишники и прицепились». А потом неожиданно признался: «Знаете, о чем я жалею? Не перекрасил и не успел продать!» В бардачке лежала оплаченная квитанция на авторынок в Солнцеве, датированная завтрашним днем. Действительно, не повезло!
* * *
Время от времени полиция нападает на след преступных группировок, промышляющих угонами, но кардинальных сдвигов нет. Владельцам возвращают около 18 процентов машин. И не будет, пока законодатель не уберет из УК статью об угонах без цели хищения и не переквалифицирует это преступление на кражу в крупном или особо крупном размере (лишение свободы до 10 лет). А пока предусмотрено наказание за угон в виде:
лишения свободы на срок до 5 лет;
штрафа — до 120 тыс. руб.;
штрафа в размере зарплаты или другого дохода осужденного за период до 1 года;
ограничения свободы на срок до 3 лет (условный срок);
ареста — 3–6 месяцев.
По словам адвоката по уголовным делам Ирины Якубовской, суды относятся к угонщикам очень лояльно. Приговоры поражают мягкостью, словно речь идет о детской шалости: подумаешь, взял покататься, не сажать же за это! Доказать, что у угонщика были другие цели, кроме невинного желания прокатиться с ветерком, практически невозможно, даже в тех случаях, когда использовались сложные инструменты для проникновения в салон и считывались коды хозяйской сигнализации. Поэтому подавляющее большинство автоворов (при условии, что это первая судимость, и других смягчающих обстоятельствах) отделывается условным сроком.
А теперь представьте себе, что кто-то стырил ваш мобильник, чтобы «просто позвонить», ноутбук — «зайти в Интернет», кольцо — «померить». Абсурд? Но автомобиль — такая же собственность, как все остальное, причем стоимость исчисляется в крупных и особо крупных размерах. В УК РФ есть 158-я статья. Кража в особо крупном размере наказывается лишением свободы на срок до десяти лет со штрафом в размере до одного миллиона рублей.
Забавно, но велосипед не входит в перечень транспортных средств, которые можно угнать без цели хищения. То есть кража велосипеда — именно кража, а не шалость. На общем режиме полно сидельцев, позарившихся на чужой велик, мобильник и прочую мелочовку, а угонщиков автотранспорта — по пальцам пересчитать.
С тех пор как в Узбекистане ввели беспрецедентно жесткое наказание за угон, эти преступления сошли на нет. Автовладельцы не пользуются сигнализацией, не закрывают окна, спокойно оставляют своих «железных коней» на улице.
— За угон надо давать 10 лет, — считает начальник отдела УУР МВД России по городу Москве полковник полиции Сергей Карпов. — Это разветвленный преступный бизнес, который стремительно развивается параллельно с автопромом. Совершенствуются противоугонные системы, но и угонщики не стоят на месте. Чаще угоняют автомобили со слабой защитой. Люди покупают машину за несколько миллионов, а на хорошем противоугонном средстве экономят. Крадут такие дорогие автомобили, как Toyota Land Cruiser и Porsche Cayenne. Многих спасают маркировка, которая наносится на стекла автомобилей, аэрография. Яркая, заметная машина всегда привлекает внимание. Зачем ее угонять, если рядом стоит такая же, но без особых примет?..
Раньше открывали машины теми же линейками, а теперь используют различные электронные приспособления, которыми открывают машину, блокируют любую сигнализацию, в том числе спутниковую. Автомобиль вскрывают за полторы-две минуты и уезжают.
Спасения, похоже, нет. Для некоторых профессионалов дело принципа — вскрыть машину со сложной системой защиты. В арсенале угонщиков — вся палитра: от простейшей GSM-глушилки, которую сегодня можно купить за 5–6 тысяч рублей, до серьезных систем стоимостью 300–400 тысяч, которые вырубают все сигналы в широком диапазоне.
* * *
Спрос диктует предложение. Сегодня вряд ли кому придет в голову красть «дворники» или резину. Но на дешевые б/у запчасти спрос по-прежнему существует. И никто почему-то не задумывается, откуда такое изобилие подержанных крыльев, капотов и т.д.
— Люди вроде бы законопослушные, но чуть ли не каждый старается машину отремонтировать подешевле — не у официального дилера, а в «левом» автосервисе, который работает на разборках и ставит запчасти с ворованных машин, — полковник Карпов убежден, что автовладельцы сами стимулируют преступников. — Неудивительно, что вскоре после ремонта на такой точке автовладелец лишается своей машины. Или человек покупает, к примеру, «Мицубиси Лансер», одну из самых угоняемых машин, с небольшим пробегом за 400 тысяч и, радуясь, что сэкономил большую сумму, ставит себе дверь за смешные деньги. А завтра угонят его авто и продадут очередному «счастливчику»…
В Москве каждый день угоняют около 30 автомобилей. В топе — продукция Волжского автомобильного завода: 12,5% угонов; на пятки наступают «японцы»: «Мазда» — 12,2%, «Тойота» — 7,8%.
В этом году в Москве обнаружено 2825 ранее угнанных автомобилей, из них 325 — по горячим следам. Задержано 560 человек. Из них чуть меньше половины иногородних, остальные — москвичи. Каждый десятый похититель — гость с Кавказа.
Горячий след — большая редкость. Как правило, от момента угона до обнаружения пропажи проходит несколько часов. Это в лучшем случае. Если автомобиль крадут в начале выходных, то речь идет уже о паре суток.
Платных парковок в городе не хватает, кроме того, далеко не каждый может себе позволить это удовольствие. Машину часто покупают в кредит, и на дорогостоящий паркинг денег уже недостает.
— Очень редко машины воруют наобум, — говорит старший оперуполномоченный ОМВД «Крылатское» Николай Еремеев, — сейчас в основном угоняют под заказ, когда обговариваются и марка, и цвет. Понятно, что выбирают новые машины, год-два максимум, остальные — на запчасти. В Москве мало мест, где занимаются разборками краденых машин и перебивкой номеров, потому что шерстим регулярно. Каждый гаражный комплекс 3–4 раза в месяц проверяется участковыми. Работа ведется, но результаты пока не очень хорошие. Автомобили уходят в Московскую область и дальше. Все контролировать мы не можем. Угонщики тщательно готовятся. Приезжают на разведку, выбирают пути объезда, чтобы не столкнуться с сотрудниками ГИБДД…
Конечно, бывают случаи, когда чужую машину уводят без цели хищения. Но это скорее из категории курьезов.
— На автостоянку одного крупного автосалона поступила партия новых автомобилей, — рассказывает мой собеседник. — Я только заступил на дежурство — угон. Причем машина пропала в ночь с субботы на воскресенье, а хватились ее только во вторник. Выяснилось, что она попала в аварию на Можайском шоссе и «собрала» еще два автомобиля. Водитель с места ДТП скрылся. Когда я созвонился с сотрудниками ГИБДД, чуть не умер от смеха. В салоне нашли мобильник, который, видимо, вылетел из его кармана в момент столкновения, а в нем все контакты: мама, папа и далее по списку. Горе-угонщик сам себя разоблачил. Поняли, что это сторож. Руководство салона к нему приступило: «Рассказывай!» Он: «Это не я!» Признался, только когда ему предъявили телефон.
По правилам пожарной безопасности у сторожа хранятся ключи от всех машин, чтобы в случае возгорания их можно было отогнать. Нашему герою стало скучно на дежурстве, и он пригласил друга. Выпили, и потянуло на подвиги. Они решили покататься на новых машинах. Сначала на одной, затем — на другой, на третьей и, сдавая назад, въехали в будку. Машину повредили, и в пьяных головах созрел план: надо отремонтировать. Дождались ночи, договорились с каким-то сервисом, но попали в аварию и сбежали.
Похожая история случилась в известной компании по производству пиццы. На пульт дежурного поступил звонок: «Угнали служебный автомобиль!» А это «Ока», к тому же вся разрисованная! Кому она нужна?! Оказалось, разносчики пиццы, оба ранее судимые, после смены основательно приняли на грудь и решили прокатиться. Естественно, устроили ДТП и попались.
Это, конечно, угон без цели хищения в чистом виде. Но стоит ли ради таких казусов сохранять в УК статью, помогающую профессионалам выйти сухими из воды? Экзотические случаи, на мой взгляд, можно было бы квалифицировать как хулиганство.
Госдума в очередной раз собирается серьезно ужесточить наказание за кражу автомобиля. Если законопроект все-таки пройдет, то понятие «угон» будет исключено из Уголовного кодекса. Нижняя планка наказания составит не менее пяти лет реального срока, а само преступление переведут в категорию тяжких. Это означает одно: условного наказания угонщик больше не получит.
