Сейчас пара — ранее они усыновили из России своего сына Бена, которому сейчас семь лет, в возрасте всего 13 месяцев, — говорит, что они буквально ошеломлены новостью о том, что Президент РФ Владимир Путин подписал в Закон о запрете на усыновление американцами русских детей-сирот.
«Так тяжко думать, что это может все прервать, может прийти к приостановлению процесса, — говорит Энн Сах. — У нас не было «плана Б». Мы верим и молимся».
Она и ее муж — одни из тех полутора тысяч американских семей, кто находился уже в процессе по усыновлению ребенка из России. Это число определили в Александрии, в Национальном комитете по усыновлению, находящемся в Вирджинии. Некоторые из этих семей только начали заниматься бумажной волокитой, в то время как другие уже выбрали для себя ребенка и, при определенном стечении обстоятельств, имеют шанс все-таки встретиться с этим мальчиком или девочкой. (…) Энн и Курт Сах, которые ждут встречи с ребенком, каждое утро яростно просматривают новости о событиях в России и о том, как идет процесс. Они выбрали для усыновления ребенка именно Россию потому, что бабушка Курта выросла там.
(…) Многие американские семьи сейчас в состоянии неопределенности.
«Однажды вы встретитесь с этим ребенком, с вашим ребенком, и этот ребенок будет в ваших мыслях, в вашем сердце и на фотографиях на вашем холодильнике», — говорит Фрэнк Гарротт, президент Центра усыновления, находящегося в Техасе. Это агентство помогает 25 семьям, которые в настоящее время находятся в состоянии неопределенности.
В Оклэнде, штат Калифорния, новости из России ждет Лиз Вонг, держащаяся за свою маленькую девочку особенно крепко. Она и ее муж Марти вернулись домой из России примерно месяц назад вместе со своей усыновленной дочкой Брианной, которой сейчас 23 месяца. «Я думаю, она уже понимает, что у нее есть семья, — говорит Лиз Вонг, оглядывая запасы игрушек. — Но я вынуждена думать и обо всех других детях. Они потеряли свою возможность обрести семью». Пока Вонг говорила, девочка болтала на заднем плане. Это именно те звуки, которые отчаялись услышать Ким и Роберт Саммерсы. Они ездили в Россию в августе и познакомились там с мальчиком, которого уже называют Престон — в России его зовут Станислав, — и вернулись туда, чтобы начать процесс по его усыновлению. Они планировали решить все формальности в январе, чтобы к концу месяца привезти мальчика домой в Нью-Джерси. В их доме в Нью-Джерси рыжеволосого малыша, которому 21 месяц, в столовой уже ждет коляска и почти собрана кроватка. Путешествие Саммерсов в поисках ребенка для усыновления продолжается уже два года. До этого их жизнь — восемь лет пустых надежд: лечение от бесплодия, три выкидыша и четыре неудачных попытки экстракорпорального оплодотворения. После надежд и молитв они нашли международную ассоциацию по усыновлению и в декабре познакомились с этим мальчиком. Ким Саммерс, у которой нет других детей, говорит, что готова оставить свою работу (она повар), чтобы сидеть дома и заботиться о Престоне. Когда они покинули Россию в декабре, они были так уверены, что вернутся в следующем месяце и заберут свой «ценный груз» в семью. Ким Саммерс была шокирована принятым законом, но высказала возмущение и решимость во что бы то ни стало увезти ее сына в январе домой, как и планировалось.
— Я обещаю этому ребенку, что стану его мамой, — говорит она. — Я мама, это мое предназначение.
