Недвижимость года
2012-й стал ключевым годом борьбы за «Ленфильм». И здесь тоже не обошлось без высокой драмы и лихих поворотов сюжета. После затяжных ссор, неожиданных рокировок и вороха взаимных обвинений во главе питерской студии поставлен московский специалист, или, как он сам себя называет, «антикризисный менеджер» — Федор Бондарчук. Последняя стадия переговоров была вынесена на общественное обозрение, но демократия оказалась фанерной: ключевые решения все равно оказались принятыми в кулуарах, а итоговые дебаты представителей двух концепций развития студии — еще одной декорацией. Неожиданным стало только выступление (на заранее записанном видео) супруги Алексея Германа-ст. Светланы Кармалиты, из которого стало ясно, что единства среди ветеранов «Ленфильма» больше нет. Что касается студии, то ей снова удалось избежать банкротства и передачи в руки крупного бизнеса. Что до будущего, то оно по-прежнему туманно и недвижимо.
Проект года
Документальный фильм «Срок» начался со звонка Алексея Пивоварова документалистам Александру Расторгуеву и Павлу Костомарову. Пивоваров к тому времени посмотрел их фильм «Я тебя люблю» — хулиганское исследование человеческой души, соавторами которого стали сами герои, добровольно снимающие свою жизнь на камеру. Тему для сотрудничества профессиональный журналист выбрал максимально острую: протестные движения в России. Первый митинг, попавший в объектив «Срока», — 6 мая. Тот самый, с беспорядками. Им же он и закончится. Примерно полгода спустя материалами фильма заинтересуется Следственный комитет. В квартире Павла Костомарова совершат обыск, его вызовут на допрос, а потом — еще на один. На данный момент авторы фильма находятся в уникальной ситуации. С одной стороны, из-за вмешательства в творческий процесс внешних сил они были вынуждены публично объявить о замораживании проекта на неопределенный срок. С другой — действия СК привлекли к ним максимально широкое внимание. О методах российского правосудия из этой истории мы не узнали ничего нового, но то, как полученным кредитом доверия и неоспоримым моральным преимуществом воспользуются художники, предсказать сложно. Теперь «Срок», раньше проверявший на прочность оппозицию, вызвал на экзамен своих создателей.
Открытие года
«Антон тут рядом» — история, которая началась с любви к слову и переросла в любовь к людям. Любовь Аркус, главный редактор питерского журнала о кино «Сеанс», несколько лет назад случайно взяла в руки сочинение мальчика Антона о людях, которые летают. Мальчик оказался аутистом, а Аркус — его единственным шансом выжить. Впрочем, кто в кого вдохнул больше жизни — еще вопрос. Съемки растянулись на четыре с лишним года. Получившийся фильм по-настоящему способен открыть глаза на проблему аутизма (людей, чья боль идет не от душевного или умственного расстройства, а от максимальной чувствительности — в первую очередь к нелюбви) максимально широкому кругу людей. Исключая, пожалуй, только депутатов Госдумы. Премьера «Антона» состоялась на Венецианском кинофестивале, где режиссера-дебютанта встречали громогласной овацией. Сейчас Аркус заканчивает вторую часть — теперь о родителях таких детей, как Антон. И занимается работой по созданию благотворительного фонда в помощь аутистам.
Прорыв года
Мария Шалаева, уже давно ходящая в фаворитах местных авторов, отметилась в этом году главной ролью в фильме-победителе «Кинотавра» — «Я буду рядом» Павла Руминова. Актриса сыграла маму, подыскивающую приемных родителей собственному сыну, чтобы было кому его оставить, когда она умрет от опухоли. Ее героине — во всяком случае, сыгранной на таком уровне, — по большому счету нет места в современном российском кино. Она слишком живая, слишком больная, слишком часто смеется над тем, куда мы брезгливо предпочитаем даже не смотреть. Фильм Руминова, при всех очевидных достоинствах (в конце концов, такая роль для Шалаевой — прямая заслуга режиссера), тоже не поспевает за своей героиней. Слишком он стеснен мелодраматическими условностями и размытыми до неузнаваемости социальными деталями, чтобы дать этой героине встать в полный рост. И тем не менее: прорыв реальной боли на экран, пусть еще не жизни, но ее отголосков, — дорогого стоит.
Жуть года
«Жить» Василия Сигарева после первого же публичного показа в Роттердаме прозвали «Жуть». И надо отдать должное: врезать по зрительному нерву Сигарев умеет. Фильм — разыгранная сильными и самобытными актерами (Яна Троянова, Ольга Лапшина, Алексей Филимонов, Евгений Сытый) и снятая сильным и самобытным оператором (Алишер Хамидходжаев) драма о смерти. Несмотря на почти полную противоположность ленте Руминова, «Жить» страдает той же болезнью. Фильм рассыпается не из-за тяжести поднятой темы и обилия сцен упоения ею, а из-за отсутствия жесткой режиссерской руки. Показательный пример наоборот — «Конвой» Алексея Мизгирева. Один из самых лаконичных, честных, профессиональных, а оттого — по-настоящему жутких фильмов года. В котором клоунский нос на лице главного героя в финале не столько дарит надежду (по мнению режиссера), сколько точно описывает жестокий абсурд современной жизни.
Михалков года
Вообще-то у подведомственного Владимиру Мединскому министерства достаточно тем для беспокойства, но его высказывания о кино по своей одиозности выделялись среди всех остальных. Историк по образованию, Мединский от кинематографистов хочет только правды. А также крепкой государственности и исключительного патриотизма. В этом смысле исправно продолжая линию Никиты Михалкова, который, в силу занятости на съемочной площадке картины «Солнечный удар», временно отошел от других дел. Не так давно Владислав Сурков предъявлял вполне обоснованные претензии к Фонду кино. Но и сам Минкульт, чье новое руководство во многом спровоцировало очередной виток реформы господдержки, отметилось в этом году разве что одной конкретной инициативой (впрочем, так и не доведенной до конца): разработкой факультативного курса для школ «Сто лучших фильмов». О списке желательных тем для получения господдержки российскими режиссерами и прочих атрибутах великого советского прошлого мы, пожалуй, лучше пока умолчим.
Мат года
Как «Шапито-шоу» Сергея Лобана в прошлом году, так и «Пока ночь не разлучит» Бориса Хлебникова в этом, — не только фильмы, но и прямая инструкция к действию. Наглядное пособие, как снимать кино даже тогда, когда все инициативы текущего руководства Минкульта воплотятся в жизнь. (Напомним, фильм Хлебникова снят всего за 100 тысяч долларов, так как его авторы, включая всех актеров, отказались от гонораров в пользу своей доли от прокатных сборов.) Фильм Хлебникова примечателен еще и тем, что может стать последним в своем роде. Так как, если претворятся в жизнь планы депутата Станислава Говорухина, лентам, разговаривающим иногда на нецензурном языке, в будущем начнут отказывать в выдаче прокатного удостоверения. При этом какими словами называть всех тех депутатов, которые на волне внимания к проблеме господдержки кинематографа один за другим отрабатывают номера по привлечению к себе внимания, Станислав Сергеевич не уточняет.
Покаяние года
Новость о назначении Ивана Демидова замминистра культуры была принята в сообществе с нескрываемым скепсисом. Но его деятельность на посту не может не вызывать сомнений: впервые за долгие годы он снова оказался абсолютно на своем месте. Все потому, что в связи со спецификой должность эта — не в пример публичнее прошлой, в Администрации Президента. А значит, страна снова может наблюдать его дипломатические способности и непревзойденный вкус. Иван Иванович был первым свидетелем распада творческого союза «Ленфильма». Он был тем, кто расписался на распоряжении о запрете выдачи прокатного удостоверения фильму «Клип» Майи Милош из-за сцен сексуального характера. Он посещал все высокие совещания у вице-премьера Суркова, следя за тем, чтобы в новой битве кинематографистов и государства максимально отстоять интересы кино. Каждый раз, когда министр произносил одну громкую глупость за другой, его зам в сером костюме либо молчал, либо приветливо улыбался обстоятельствам. Только один раз, под самый Новый год, позволив себе небольшую исповедь в интервью «Коммерсанту»: «Но я, знаете, даже чувствую свою вину за безалаберность во «Взгляде», с которой мы, молодые парни, легко и непринужденно били по стране, вскрывая все недостатки, и вольно или невольно стали орудием в руках судьбы, которая так распорядилась страной». Значит, российское кино будет жить. В надежных руках и без недостатков.
Человек года
Фильмы Алексея Балабанова обладают одним непревзойденным преимуществом: в них каждый видит ровно то, что он хочет увидеть. Сам же режиссер не устает повторять: «Я не хотел ничего сказать — я просто снял кино. А уж вам его судить». Уникальность его 14-го фильма, премьера которого прошла в «Горизонтах» Венецианского кинофестиваля, — в том, что на суде над собой в прокурорскую ложу к зрителям уселся сам автор. «Я тоже хочу» — минималистичная драма, алкогольный роуд-муви, перифраз «Сталкера», «фантастический реализм, когда все события реальные, а история — выдуманная». Письмо себе в будущее. Сентиментальный автопортрет. И просто — лучший русский фильм 2012 года.
