Возможно, в тот момент, когда вы читаете эти строки, мои коллеги на сайте «Новой газеты» уже набрали 100 тысяч подписей за роспуск Госдумы. «Давай, распускайся!» — этот слоган уже стал сетевым мемом за несколько дней сбора автографов. Тот же лозунг поджидает нас и в новом, 2013 году: на 13 января уже назначен марш оппозиции с требованием о роспуске Госдумы и назначении выборов.
Думаю, всем, кроме клинических фантазеров, понятно, что депутатов по домам не распустят и новых выборов не назначат с вероятностью в 146%. Почему — попробую объяснить.
У нас требование о роспуске парламента звучит крамольно. А между тем это обычная практика в ряде цивилизованных западных стран. Только в этом году парламенты распускали в Греции, Японии и Италии. В Великобритании парламенты вообще редко работают весь положенный срок, досрочные выборы — правило, а не исключение.
Наверное, у них там для этого предусмотрен какой-то юридически несложный механизм? Нет, механизмы везде разные. В Германии для роспуска бундестага нужен вотум недоверия канцлеру, в Англии вотум выносят самому парламенту со стороны палаты общин, во Франции для этого проводятся консультации всех ветвей власти, в Японии достаточно рекомендации премьер-министра, а в Латвии ключи от сейма держат в руках сами избиратели — если 10% электората поддерживает эту идею, назначается референдум…
Разница не в механизмах, а в целях. Для чего свежеизбранным депутатам расходиться по домам? Российский парламентарий и европейский ответили бы на этот вопрос совершенно по-разному.
Итак, российская Конституция: Думу распускает президент, если она трижды отклоняет кандидатов в премьер-министры или дважды выносит правительству вотум недоверия. Вполне нормальное правило, вот только на Западе достаточно однократного вотума. И в этом кроется глубокий смысл.
Двойной вотум, тройное голосование по кандидатуре премьера — в переводе с юридического на человеческий язык это означает: а если подумать? Так учитель переспрашивает стоящего у доски ученика, если он отвечает плохо, а сразу «пару» вкатывать не хочется. Для нашей Госдумы роспуск — такая же «двойка», наказание за плохое поведение, непослушание и несогласие с волей Кремля. На кону привилегии: зарплата, просторные кабинеты, крутые тачки с мигалками, депутатская неприкосновенность — кому что дороже.
Закон мудр и дает Кремлю шанс уговорить депутатов, а депутатам — поломаться и согласиться. Прецеденты были: в 1995 году Дума вынесла вотум недоверия правительству Ельцина, а при повторном голосовании через две недели передумала. В 1998 году Сергея Кириенко утвердили премьер-министром только с третьего захода — но ведь утвердили же.
На Западе логика совершенно иная. Вот в Италии только что распустили парламент. Причина — партия Берлускони «Народ свободы» перестала поддерживать кабмин. Что характерно, не пришлось даже объявлять вотума: напротив, «НС» отказалась выносить вопрос о доверии на голосование. Это был намек для премьера: мы тебя больше не поддерживаем, уходи сам. Марио Монти не захотел быть премьером, уволенным по вотуму, и подал в отставку. Тут на кону политическая репутация. А зарплаты и мигалки явно не были решающим фактором для депутатов.
Или еще того круче — Греция. В прошлом году у греческого премьер-министра не было никаких проблем с поддержкой депутатов. Зато соцопросы показали, что на фоне кризиса премьера перестали поддерживать большинство населения страны. И подумать только — власть их послушала даже безо всякого сбора подписей! Парламент распустили не в наказание за плохое поведение и не в надежде, что новый будет более послушным. Наоборот: было ясно, что однозначного большинства ни у одной партии не будет, поэтому придется формировать коалицию. Мотив, неслыханный в наших пенатах, где потери большинства в Думе власть боится как огня. Причем голосов единороссов абсолютно достаточно для принятия любого решения, но Кремль чувствует себя уютно, только сколотив конституционное большинство из «ЕР», ЛДПР и осколков «Справедливой России».
Западные парламентарии распускаются сами, если сами решают или избиратели им подсказывают, что так будет лучше для страны. Наши боятся роспуска как порки. А нашу власть заботит только магия арифметического большинства. Такие эфемерные материи, как доверие общества, ей просто непонятны. И это наследие советской эпохи с ее поголовным «одобрямсом», с одной стороны, и «живем, под собою не чуя страны» — с другой. Плюс отягощение в виде родовой травмы российской демократии — именно попытка роспуска парламента в 1993 году привела к его расстрелу и поставила страну на грань гражданской войны.
Впрочем, нынешняя сервильная Дума мало похожа на мятежный Верховный Совет. Утвердят премьером кого нужно и, не пикнув, распустятся, если Путин прикажет. И это единственный возможный сценарий роспуска Госдумы на сегодня. Даже танки не потребуются — но почему-то нет уверенности, что это свидетельствует о политическом прогрессе.
