Но я никогда не видела пресс-конференций вроде тех, которую провел в четверг российский президент Путин. Более тысячи журналистов собрались в конференц-зале Центра международной торговли, куда Путин вошел после драматического музыкального вступления, более подошедшего бы для боксерского матча, а не для медийного мероприятия.
После его кратких вступительных комментариев он начал отвечать на разнообразные вопросы. И все это длилось более четырех часов.
Четыре часа? Я была ошеломлена, но не только продолжительностью этого эпического мероприятия, но еще и выдающимся хладнокровием Путина и резкими ответами на бесконечный поток вопросов. Поскольку я никогда не видела его в таком формате вопросов/ответов, то я не знала, какой манеры поведения ждать от него. Такой формат мог легко бы оставить любого политика в уязвимом положении, но он, казалось, оставался все время в теме.
Он отбил несколько вопросов о противоречивых попытках запретить американцам усыновление детей, а потом получил вопрос о грядущем конце света. Он говорил об истинном конце света, который случится через несколько миллиардов лет, когда Солнце погаснет и превратится в белого карлика. Из-за его стоической экспрессии, я не всегда понимала, шутит ли он или говорит всерьез. Он также небрежно окоротил репортера, спрашивавшего о личной жизни его детей и о том, не стал ли он дедушкой. Путин заметил, что не видит, каким образом этот вопрос может быть интересным широкой публике.
Меня также развлекало общее поведение журналистов на пресс-конференции. Многие отчаянно пытались привлечь внимание с помощью разного реквизита. В США обычно просто поднимают авторучку в воздух или машут рукой.
Одна женщина, сидевшая передо мной, неистово размахивала бумажным самолетиком. Было любопытно, запустит ли она его в воздух в сторону сцены, если не получить возможность задать вопрос. Еще кто-то держал красный воздушный шарик. Другие возвышались над сиденьями, гордо и терпеливо держа самодельные плакаты. Я был удивлена, услышав аплодисменты на пресс-конференции Путина. В США репортера могут выставить за выражение любой видимой или слышимой поддержки политика, о котором он пишет.
После этого марафона я хотела подремать. Могу только надеяться, что наши политики будут готовы сидеть, отвечая 4 часа на вопросы, но сейчас мне кажется, пусть эта тенденция лучше останется в России. Однако применение бумажного самолетика стоило бы приветствовать и в Америке.
