В марте 2012 года такой магазин появился на Большой Серпуховской улице Москвы. Открыл его Ядулла Алиев, приехавший в столицу еще во времена СССР. У Алиева большая семья, четверо детей. Единственный сын страдает синдромом Дауна.
В магазине на Серпуховской работали четыре человека: продавцы Замира, Кыял, Елена Борисова и Имамверди Хагвердиев. Елена приехала в Москву на заработки из Ставропольского края. Все знали, что дома у нее осталась дочь, которой надо было помогать.
Вскоре сотрудники заметили, что Елена грубит покупателям. Ее много раз просили быть повежливей. И как-то Имамверди решил пошутить: он сказал, что в магазине установили скрытые видеокамеры. Елена занервничала и через несколько дней сообщила, что хочет уволиться.
Алиев велел провести учет и рассчитать ее. 30 мая, после проведения учета, обнаружили недостачу — 97 тысяч рублей. Алиев спросил Елену, куда делись деньги. Елена созналась, что деньги она взяла для дочери, пообещала вернуть их и написала долговую расписку.
А дальше произошло вот что. По словам Алиева, Борисова предложила оставить ему в залог свои паспорт и мобильный телефон. Очевидно, она боялась, что Алиев обратится в полицию. Позже Борисова скажет, что телефон и паспорт у нее отняли, а расписку она написала под давлением. Сопротивляться она не могла, потому что Алиев ударил ее и она очень испугалась.
Потом Алиев уехал, она снова встала за прилавок, а вечером, после закрытия магазина, Хагвердиев якобы сказал ей, что «Алиев отдал ее ему, и он может делать с ней все что угодно». По словам Елены, Хагвердиев, угрожая большим кухонным ножом, вывел ее на улицу и завел за гаражи. Там он объявил, что сейчас сюда приедут пятеро его знакомых и будут ее насиловать. При этом он заставил ее раздеться. И только когда она замерзла, наконец разрешил одеться. Через несколько минут у Хагвердиева зазвонил телефон. Он отошел в сторону, а она бросилась бежать. Из показаний Борисовой в ОВД «Замоскворечье» следует, что она подбежала к людям, которые выходили из припаркованной машины, и сказала, что ее хотят изнасиловать. Елену успокоили. А на следующий день она написала заявление в полицию об издевательствах и грабеже, учиненных Алиевым и Хагвердиевым.
■ ■ ■
1 июня Алиева и Хагвердиева задержали по подозрению в совершении грабежа и разбойного нападения на Елену Борисову. К этому моменту следствие располагало только показаниями потерпевшей.
Когда Алиев давал первые объяснения, он сказал, что действительно обнаружил недостачу. Он разрешал сотрудникам брать товары в долг — все долги вносились в специальную тетрадь. Когда Алиев уехал из магазина, он перепроверил недостачу и понял, что с учетом долгов других сотрудников Борисова похитила не 97 тысяч, а 67 350 рублей. Алиев сразу позвонил Елене по тому самому телефону, который, по ее словам, он у нее похитил. Этот телефон вместе с паспортом он оставил на своем столе в магазине: она услышала звонок и взяла трубку (позже Борисова все это подтвердила). Обычно похищенное уносят, а тут… К объяснениям Алиев приложил оригинал долговой расписки Борисовой. Этот документ он передал оперуполномоченному ОВД «Замоскворечье» Антипушину.
Что же касается Хагвердиева, он пытался объяснить следователю Меркуловой, что произошло, но они друг друга не поняли. Дело в том, что беседа проходила в полночь, и Меркулова решила обойтись без переводчика с азербайджанского языка, а Хагвердиев едва говорит по-русски — позже все свидетели подтвердят это. Не говорит, и не надо. Протокол допроса получился на славу: он практически дословно повторяет показания потерпевшей. Переводчик бы все испортил, а так получилось то, что надо. Правда, у этого документа есть и небольшие недостатки: отсутствует подпись Хагвердиева. Так там и адвоката не было, мало ли кто и что отсутствует… Кстати, у Алиева тоже не было адвоката. Разумно: молниеносно раскрытое преступление с участием лиц кавказской национальности должно было пролететь все инстанции как по маслу и закончиться обвинительным приговором.
■ ■ ■
Это только кажется, что банальный конфликт хозяина и работника не стоит выеденного яйца. Таких историй не счесть. Но именно в их незатейливости и таится опасность.
Похоже, от своих финансовых проблем Елена Борисова решила избавиться за чужой счет. И, как видим, не ошиблась, так как здесь сошлись интересы Борисовой и сотрудников ОВД «Замоскворечье». Одной не хотелось возвращать деньги, другим очень хотелось заработать вожделенную «палку».
Какие доказательства, кроме показаний Борисовой, были у следователя Меркуловой? Никаких. Сотрудники магазина опровергли ее показания. Они рассказали, что Алиев попросил Борисову вернуть украденные деньги. Не кричал, не угрожал, не бил. А что он должен был сделать? И как вообще в таких случаях следует поступать? Кроме того, он добросовестно пересчитал долг Борисовой и, обнаружив ошибку, сразу сообщил ей об этом.
Как мы помним, расписку Борисовой Алиев отдал оперуполномоченному Антипушину. Но она неожиданно исчезла из материалов уголовного дела.
Защитники обвиняемых обратились с ходатайством о проведении автороведческой экспертизы с целью выяснения обстоятельств, при которых расписка была выполнена. А следователь в его удовлетворении отказала, потому что никакой расписки в деле не оказалось. И куда она делась, никто не знает.
Зато в арсенале ОВД «Замосковоречье» есть универсальный «процессуальный» механизм: бланки под названием «протокол разъяснения подозреваемому (обвиняемому) права иметь защитника и пользоваться услугами переводчика». В них заранее впечатаны магические слова: в услугах переводчика не нуждаюсь, русским языком владею, право пользоваться услугами защитника мне разъяснено и понятно, в услугах защитника не нуждаюсь. Такие документы позволяют следователям делать с подозреваемым решительно все, что им заблагорассудится. Но такой документ не предусмотрен законом. Ну и что? Зато он весьма удачно закрепляет показания, полученные в отсутствие защитника и переводчика. Это же рационализация производства уголовных дел! А значит, и хорошие показатели раскрываемости преступлений. Ведь, несмотря на то, что нуждающийся в помощи Хагвердиев не подписал такой протокол, следователь удостоверил его желание отказаться от переводчика и защитника подписями двух понятых. И это ноу-хау суд принял как должное.
20 июля 2012 года начальник следственного управления УВД по ЦАО И.В.Литвинов направил начальнику следственного отдела ОВД «Замоскворечье» поручение №01/3/8132: «После изучения в порядке ведомственного контроля направляю в ваш адрес для организации дальнейшего расследования уголовное дело №157813 по обвинению Алиева и Хагвердиева по ч. 2 статьи 162 УК РФ.
Перед принятием решения о направлении данного уголовного дела в суд обеспечьте его заслушивание в СУ УВД по ЦАО ГУ МВД России по г. Москве на предмет достаточности доказательств инкриминируемых Алиеву преступлений, которые в настоящее время ничем, кроме только показаний потерпевшей, находившейся ранее в зависимом от него материальном положении и уличенной им в недостаче денежных средств от продажи вверенного ей товара, не подтверждены, а сами данные показания на полиграфе не проверены».
Значит, не все принимают участие в охоте за «палками»? Тут бы и перевести дух, да что-то новый начальник следственного отдела подполковник Н.В.Телига не торопится выполнять указания руководства УВД округа. А с другой стороны, куда спешить-то? Алиев с Хагвердиевым сидят в Бутырке, срок их содержания под стражей продлевается Замоскворецким судом легко и непринужденно. А ведь для того, чтобы продлить срок содержания под стражей больше чем на шесть месяцев, закон предусматривает особую сложность уголовного дела. Ну, с этим-то как раз все в порядке. Помните, как герой фильма «Формула любви» спросил у кузнеца, за сколько дней он сможет починить экипаж графа Калиостро? Тот ответил, что за день управится сам, за три дня придется постараться, а чтобы уложиться в пять дней, понадобятся помощники.
А тут и без помощников управились. После исчезновения расписки можно вообще ни о чем не беспокоиться — при такой стерильности вину обвиняемых и доказывать не придется! Кто они такие? После обыска в магазине, проведенного операми ОВД «Замоскворечье», его пришлось закрыть. Нет больше магазина. Алиев разорен. Его жена с четырьмя детьми, один из которых инвалид детства с синдромом Дауна, осталась без средств к существованию. А у Хагвердиева отродясь не было ни кола ни двора.
Подумаешь, какие-то залетные граждане. Эти улетят, прилетят другие, невелика потеря, не правда ли? Вот только на месте Алиева и Хагвердиева может оказаться любой из нас. И для этого не обязательно быть уроженцем Кавказа: у нас ведь все равны.
■ ■ ■
Вот, например, Денис Калиновский родился и вырос в центре Москвы. Но это не уберегло его от подобной участи. 26 октября 2012 года в «МК» был опубликован мой материал «Дело индивидуального пошива». Речь шла о безобразии, которое учинили сотрудники все того же ОВД «Замоскворечье».
Напомню, в августе этого года Денис вступился за свою несовершеннолетнюю сестру, которую преследовал великовозрастный Алексей Черненко. Между ними произошел конфликт, переросший в драку. А на другой день уязвленный Черненко вспомнил, что Калиновский похитил у него 50 тысяч рублей, и написал в ОВД заявление. Дело возбудили по статье 162 УК «Разбой», и Калиновского немедленно взяли под стражу.
По счастливому стечению обстоятельств, драка была зафиксирована камерами видеонаблюдения. И на записи видно, что Калиновский в карманы к Черненко не лазил. Но изъятая операми ОВД «Замоскворечье» видеозапись, как и расписка Елены Борисовой, внезапно испарилась. Странное местечко, раз за разом пропадает именно то, что мешает «раскрыть преступление».
После выхода статьи запись нашлась. 30 октября Калиновского освободили из-под стражи. Но дело на этом не закончилось. Провели очную ставку Калиновского с Черненко. «Потерпевший» сказал, что Калиновский вынул у него деньги из левого кармана правой рукой. А до этого он заявил, что в правой руке у Дениса был пистолет. Денис спросил у Черненко, как же он мог похитить деньги правой рукой, если в ней был пистолет. И Черненко ответил: «Не знаю, чудеса эквилибристики»…
И, несмотря на то, что нет ни одного доказательства вины Дениса, а есть множество доказательств его невиновности, Калиновскому вручили уведомление о том, что ему будет снова предъявлено обвинение по статье «Разбой», только в новой редакции. И дело все равно будет направлено в суд.
В моей публикации были перечислены конкретные и никем не опровергнутые факты фальсификаций материалов уголовного дела. Статья была официальным обращением в Генеральную прокуратуру РФ и МВД с просьбой провести проверку деятельности ОВД «Замоскворечье». Мне не ответили. Зато в начале декабря Калиновские получили письмо из Управления уголовного розыска Москвы, в котором написано, что дело было возбуждено законно и обоснованно.
Непонятно, с какой радости уголовный розыск начал заниматься проверкой законности возбуждения уголовных дел? А еще непонятно, кто остановит стахановцев из ОВД «Замоскворечье»? Ведь Денис Калиновский, Ядулла Алиев и Имамверди Хагвердиев, судя по всему, не единственные жертвы триумфа замоскворецких технологий.
Прошу считать эту публикацию повторным обращением в Генеральную прокуратуру РФ и МВД РФ с просьбой провести проверку деятельности ОВД «Замоскворечье».
P.S. 17 декабря 2012 года Замоскворецкий суд в очередной раз продлил Алиеву срок содержания под стражей. Свое решение суд мотивировал тем, что уголовное дело представляет особую сложность. А никто и не спорит: трудно найти черную кошку в темной комнате, когда ее там нет.
