Канадская певица бельгийско-итальянского происхождения явно была готова к российским холодам, выйдя на сцену Кремля в накидке с мехом и длинном синем платье, таком же простом и романтическо-унылом, как она сама. За рубежом мадам Фабиан, конечно, знают, но не удивляются ей. Она надолго уезжала из Европы в Канаду, пыталась заниматься даже собственным лейблом, но, не сумев покорить рынок, вернулась в Бельгию, объяснив это тоской по родине. Из плюс-минус статусных «галочек» — только 4-е место на «Евровидении» в дремучем 88-м и звание «Лучшая артистка стран Бенилюкса» на MTV Music Awards в тоже неблизком 99-м. Зато российские поклонники в заморской Ларе души не чают и готовы отдать половину прожиточного минимума за заветный билет на ее концерт.
Лара, очень похожая своим всеобъемлющим обаянием на фею-крестную из «Золушки», видимо, прочувствовала народную любовь и никому ничего доказывать не стала (зачем?), пропев все свои композиции на одной эмоции, хотя и на разных языках — в арсенал, кроме французского, были пущены международный английский, а также жгучие испанский с итальянским (с французским же акцентом, правда). Улыбки в 32 белейших зуба, выведение маленькой милой дочурки на площадку со сценой дарения ей плюшевого мишки от одного из зрителей и нескольких русских фраз из серии «огромное вам спасибо» оказалось достаточно для поддержания теплоты приема. Фабиан была вольготно-спокойной, по-королевски снисходительной и экзальтированно-поэтичной, конечно. Ведь сама себя она скромно называет «ни в коем случае не певицей, а поющим поэтом». На этот раз стихи были очень белыми, вернее — совсем прозаическими. Грустная дива отказалась от импровизации и привезла залу домашние текстовые заготовки на английском (к сожалению, не всем во дворце съездов понятные, судя по реакции). Своим ангельским голоском Лара вела разговоры о бессмертии души, лейтмотивом — о любви (конечно!), «единственном чувстве, ради которого стоит рождаться вновь», о том, что «каждый раз как первый», об особенности и теплоте дочерне-отцовских отношений и об ангелах, в шутку (а может, и нет) называя себя сумасшедшей.
Все эти излияния явно были ближе присутствовавшим в зале дамам, сопровождавшие их мужчины, кажется, мучительно ждали финала, то копаясь в мобильных телефонах, то шепча спутницам на ушко: «Долго еще?» Спутницы в ответ отмахивались и регулярно подносили Фабиан цветы (на эту процедуру были предусмотрены чинные паузы после каждой песни). Сама Лара, возможно, чтобы подбодрить сильный пол, признавалась в любви к мужчинам в целом и сетовала об отсутствии рядом с ней здесь и сейчас одного-единственного — конечно же, Игоря Крутого, с которым ее несколько лет связывал трогательный творческий союз.
Работа с Фабиан, по словам Крутого, — композиторская вершина, единственная, как ему казалось в период музыкального соития, еще до «альпинистского» покорения других «вершин» — с кореянкой Суми Ё и Дмитрием Хворостовским (все трое, к слову, под радостную игру Крутого пели вместе на одном крупном мероприятии). Лара оказалась барышней совсем не ревнивой, просто взгрустнула, что Игоря нет на ее концерте, постоянно вспоминала его и исполнила сразу несколько вещей, написанных им для нее. Зрители, кажется, тоже без Игоря грустили, то ли потому, что с ним программа претендовала на увлекательное шоу с концепцией, а без него нет (все скорее напоминало классический музыкально-поэтический салонный вечер), то ли просто приятнее было смотреть на родного соотечественника за роялем. Нынешнего композитора и аккомпаниатора звезды из-за рубежа приняли холодно, как, кстати, и затею перкуссиониста певицы поиграть руками на воде и округлом чане. В общем, публика сдерживала себя, Лара Фабиан — голос, и только к концу вечера произошло абсолютное совместное «пробуждение»: артистка исполнила два своих единственных хита — «Je t’aime» и «Je suis malade» и закрепила успех песней нашей Примадонны «Любовь, похожая на сон». Зрители, которые, казалось, пришли на концерт (тоже похожий на сон, долгий и крепкий) только ради последних композиций, были вполне удовлетворены и аплодировали стоя, а певица посылала им воздушные поцелуи и идиллически улыбалась.
Не будучи в Европе звездой первого эшелона, Лара Фабиан без труда покорила грустью-тоской своих песен и французским языком загадочную русскую душу, подтверждая мысль о том, что человеку не нужно много для счастья. Скорее всего российские поклонники так и будут массово приходить на ее выступления, Лара — возвращаться снова и снова, крепко держа в руке нашу отечественную синицу.
