На днях я получил любительскую видеозапись, сделанную в Симоновском суде Москвы 22 сентября 2010 года в 14.30. Двое конвойных вносят в зал крупного мужчину в терракотовой тенниске и белых шортах с желтым рисунком. Милиционеры сажают мужчину на скамью, снимают с него наручники и выходят из клетки. Мужчина ложится.
— Ну, и чё вы его притащили? — возмущается адвокат. — Вы не имеете права доставлять сюда человека в таком состоянии!
Конвоир отвечает коротко и исчерпывающе:
— Нам привезли — мы принесли.
Заседание начинается…
Судят Уварова Святослава Станиславовича, который уже больше года сидит под следствием в Бутырской тюрьме. До того как попасть в СИЗО, Уваров был сравнительно здоров. Только с позвоночником небольшие проблемы. В тюрьме здоровье Уварова существенно ухудшилось, но на обследование в “Матросскую Тишину” его почему-то не отправляю т. На видео и без всякого обследования видно, что ноги Уварова — от колен до лодыжек — черные. Возможно, он болен диабетом. В день видеосъемки в суд приезжала “скорая”. Глюкометр показал критически низкое содержание сахара в крови — есть и такая разновидность диабета. От диабета умер и отец Уварова, что вызывает у его близких дополнительную тревогу.
За кадром слышен звонкий, порой раздраженный голос судьи. Это голос председательствующей на процессе Ирины Владимировны Орешкиной. Той самой, которая никак не хотела отпускать из-под стражи еще одного известного арестанта — смертельно больного Василия Алексаняна. На каждом заседании адвокат Уварова подает ходатайство об изменении меры пресечения для подсудимого. С содержания под стражей на подписку о невыезде. Судья Орешкина всякий раз отказывает. Если так дело пойдет и дальше и если подозрения на диабет обоснованы, то Святослав Уваров скорее всего сдохнет в Бутырской тюрьме. Как сдохли Сергей Магнитский и Вера Трифонова. После этого Президенту России останется только отрешить от власти саму судью Орешкину, а заодно и всю нашу пенитенциарную систему. От директора Федеральной службы исполнения наказаний до последнего бутырского контролера. Потому как система эта как была тюремной, так и осталась, и ничего “пенитенциарного” в ней нет.
И дело даже не в том, что подсудимый Святослав Уваров, 42 лет, очевидно тяжело болен и нуждается в качественном стационарном лечении. Возможно, прочитав эту статью, администрация Бутырок и отвезет арестанта в больницу “Матросской Тишины”, от греха подальше.
Дело в другом. В том, за что Уварова судят. Я не знаю, совершал ли он то, в чем его обвиняют. Может, и не совершал, а может, и совершал. Это пусть суд разбирается. Но точно известна статья, по которой обвиняют Уварова, — 159-я, часть четвертая. То есть мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере. Санкции — от 5 до 10 лет колонии.
Уваров не отнимал квартиры, не был брачным аферистом и не обманывал банки. Он, будучи генеральным директором и акционером, якобы незаконно присвоил себе акции своего предприятия, отжав партнеров. Было это или не было — не важно. Важно, что Уварова обвиняют в мошенничестве, совершенном в сфере предпринимательской деятельности. Вот как такие преступления толкует пленум Верховного суда Российской Федерации в своем постановлении от 10 июня 2010 года: “Разъяснить судьям, что преступления, предусмотренные статьями 159, 160 и 165 УК РФ, следует считать совершенными в сфере предпринимательской деятельности, если они совершены лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность или участвующими в предпринимательской деятельности, и эти преступления непосредственно связаны с указанной деятельностью…” То есть все прямо как про Уварова написано.
А теперь обратимся к Уголовно-процессуальному кодексу, а именно к статье 108-й, которая в апреле этого года по инициативе президента Медведева была милосердно исправлена на волне гибели аудитора Сергея Магнитского. Вот как эта статья звучит сейчас. Самое важное я выделил жирным шрифтом:
“Статья 108. Заключение под стражу
…1.1. Заключение под стражу в качестве меры пресечения не может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьями 159, 160, 165, если эти преступления совершены в сфере предпринимательской деятельности, а также статьями 171—174, 174.1, 176—178, 180—183, 185—185.4, 190—199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации, при отсутствии обстоятельств, указанных в пунктах 1—4 части первой настоящей статьи”.
Обстоятельства, указанные в пунктах 1—4, выглядят так:
“1) подозреваемый или обвиняемый не имеет постоянного места жительства на территории Российской Федерации;
2) его личность не установлена;
3) им нарушена ранее избранная мера пресечения;
4) он скрылся от органов предварительного расследования или от суда”.
Ни под один из этих пунктов Святослав Уваров не подпадает.
Так что вот вам пример рутинного будничного российского беззакония, особенность которого состоит в том, что в России чиновники плюют не только на слабых, униженных и оскорбленных, но и на сильных, властных, высокопоставленных.
Казалось бы, куда более высокий пост — Президент России. Куда более сильный закон — Уголовно-процессуальный кодекс. А плюют и на одного, и на другого. Никогда в нашей стране не будет ни диктатуры, ни даже самого задрипанного авторитаризма. Потому как диктатура и авторитаризм подразумевают подчинение. А в России подчиняться не любят. И если Медведев хочет, чтоб исправленную по его инициативе статью УПК судья Орешкина приняла во внимание, может, ему следовало занести Орешкиной коробку конфет. Иначе система не сработает. Впрочем, какой-никакой демократии за двадцать лет мы добились. У нас теперь все равны перед судьей Орешкиной. От предпринимателя Уварова до президента Медведева. Разница только в том, что на здоровье президента Медведева поведение Орешкиной никак не скажется…
А вот Уваров скорее всего сдохнет в своих Бутырках.
