Почему на мигрантов такой спрос? На самом ли деле они лучше работают, чем местные жители, и дешевле обходятся нанимателям? Так ли уж нужны они Подмосковью? А как же мы обходились без них раньше?
В прошлом году квота в области на привлечение иностранной рабочей силы составляла 150 тыс. человек. На этот год поданы заявки уже на 800 тыс. Это при том, что во всем Подмосковье всего 2 млн рабочих мест, и больше половины жителей области работают в Москве, поскольку ближе ничего подходящего найти не могут!
Андрей Воробьев, врио губернатора, впрочем, уже заявил, что ни о каких 800 тысячах не может быть и речи. Квота, наоборот, будет уменьшена со 150 до 105 тысяч. Но и 105 — немало.
Цитата
Андрей Воробьев, врио губернатора Московской области:
«НА ВСТРЕЧАХ С ЖИТЕЛЯМИ РЕГИОНА Я СЛЫШУ ЖАЛОБЫ, НЕДОВОЛЬСТВО ЗАСИЛИЕМ НЕКВАЛИФИЦИРОВАННОЙ РАБОЧЕЙ СИЛЫ — МИГРАНТОВ.
Отдавая должное тем, кто занимается неблагодарным, но крайне необходимым трудом, я должен отметить, что сегодня приводились цифры, где мы услышали, что подметают наши дворы и улицы только 2%, все остальные работают на заводах, на фабриках, в сфере торговли — там, где могли бы работать российские граждане. Стоит также заметить, что мы не получаем налоги от использования огромного количества мигрантов».
С тех пор, как у нашей семьи появился участок земли под Москвой, мы постоянно там что-то строим и перестраиваем. Для этих интересных занятий нам приходится кого-то нанимать.
Начинали мы с молдаван. Они обязались залить фундамент в короткое время по сходной цене, но через две недели пришлось от них отказаться, поскольку работали они кое-как, зато выпивали с душой.
После них пришли настоящие русские люди — бригада из Ярославской области. Эти не выпивали, но у них оказался другой минус — предприимчивый прораб. Он без конца что-то мутил с деньгами. То исчезал на неделю, то привозил не те стройматериалы, поэтому они в итоге больше простаивали, чем работали.
Потом началась таджикская полоса. Мы наняли бригаду из пригорода Душанбе. Профессиональными строителями они не были. Строили по опыту предков, но дело двигалось. Правда, со временем у них тоже обнаружились недостатки. К ним стали приезжать в гости толпы родственников, потом они взялись перекупать старые машины, потом подружились с местными таксистами. Те приезжали, стояли у нашего забора, часами что-то терли, и мы подозревали, что у них складывается наркомафия. Было неспокойно, и с таджиками мы тоже расстались. Тем более что ничего путного, как оказалось при ближайшем рассмотрении, они так и не построили, весь их «тяп-ляп» пришлось опять переделывать.
После таджиков пришли украинцы со Львовской области. Среди них были и пьющие, и непьющие, и пьющие в меру. Работу свою они знали, но делали ее крайне медленно и неспешно, поскольку платили им за дни, а не за объемы, и так много при этом гуторили, что я была очень рада, когда они наконец съехали.
Остановились мы в конце концов на интернациональной бригаде из трех человек: наш сосед по даче, москвич, и два таджика или узбека. Точно я даже не знаю, кто они, и меня этот вопрос не особо интересует. Они абсолютно советские люди, уже немолодые, прекрасно говорят по-русски, приезжают сюда на лето каждый год. Сосед, профессиональный строитель, где-то их приглядел, убедился, что они добросовестно и грамотно работают, и втроем они сбились в команду. С ними проблем нет вообще никаких. Они работают без выходных, начинают в восемь утра, заканчивают в восемь вечера, никогда не тянут резину, не халтурят и не обманывают, делают все строго по технологии, продумывают заранее «узкие» места, и в их постройках ничего не отходит, не продавливается, не расходится, не течет и не дует. Они работают уже лет пять или в шесть в нашем поселке, кто их знает — никогда не наймет никого другого, и им платят очень хорошие деньги, совсем не «гастарбайтерские», потому что у них прекрасная репутация.
Они завоевали такое свое положение на нашем маленьком рынке труда в честной конкурентной борьбе, доказав делом, что лучше нанять их, чем кого-то еще. И то, что двое из них приезжие, трудовые мигранты, не играет никакой роли для нас — тех, кто их нанимает.
Если бы 1 миллион и 100 тысяч мигрантов, зарегистрированных сейчас в Подмосковье, получили свои рабочие места таким же путем — в результате честной, открытой конкуренции — никаких вопросов по их поводу не возникало бы. Но механизм, благодаря которому они оказались здесь, скрыт от общества.
Использующие их труд предприниматели объясняют, что им они выгодны, поскольку им можно меньше платить. Но мы не знаем, сколько на самом деле им платят. Бухгалтерские ведомости закрыты от посторонних глаз. Если бы можно было их посмотреть и убедиться, что русскому, к примеру, платят 40 тысяч, а киргизу на такой же должности — 12, тогда этот аргумент нужно было бы считать существенным. Но если такой возможности у общества нет, доводы в пользу экономической целесообразности привлечения мигрантов в Московскую область выглядят очень сомнительными и наводят на мысли об их коррупционном, а не конкурентном механизме.
Конечно, никто и не сомневается, что гастарбайтерам платят мало. Но списывают на них, по всей видимости, много. И это «много» потом дербанят. Впрочем, схемы могут быть самые разные. Но ясно, что с каждого гастарбайтера кто-то что-то имеет. Что-то сверх своих легальных доходов. Поэтому их и везут сюда. Поэтому их так много. А вовсе не потому, что, как объясняют предприниматели, местное население региона «плохо работает, много пьет и требует немыслимые зарплаты».
Подобные оскорбительные и несправедливые аргументы не стоят серьезного рассмотрения в газете. Люди, которые живут в Подмосковье, — не пьяницы и не лентяи. Это обычные люди. И так же, как все обычные люди, они хотят спокойно и честно трудиться и получать за свой труд адекватную зарплату.
Что в этом плохого? Ничего. Так же, как ничего нет плохого в том, что люди из других стран едут к нам на заработки. Плохо другое. Плохо, что рынок рабочей силы регулируется не открытой конкуренцией профессионалов, а скрытыми от общества мутными механизмами, замешанными на коррупционных схемах.
Ведь это ж просто афера века какая-то: привезти 800 тысяч мигрантов на два миллиона рабочих мест. Неужели в Подмосковье до такой степени плохо с работниками, что треть всей работы надо отдать гастарбайтерам?
Уже от одной такой «заявки на привлечение иностранной рабочей силы» за версту пахнет мухлежом и коррупцией.
По существу же тут можно сказать лишь одно: смотрите, не лопните.
Цитата
Раис Ахмадеев, замглавы администрации Химок:
«У НАС В ХИМКАХ ВСЕГО 71 000 РАБОЧИХ МЕСТ, вместе с тем мы получили в этом году от бизнеса заявки на 73 000 трудовых мигрантов — это треть населения нашего города.
Стали проверять фирмы, подававшие заявки, оказалось, 15 организаций зарегистрировано у нас, остальные 60 предприятий являются филиалами московских компаний. Либо они будут использовать этих рабочих по всему Подмосковью, либо вообще по всей России.
60% химчан ездят на работу в Москву. Причины две: 80% горожан не могут найти в городе адекватную своим запросам зарплату, остальные — и это в основном молодежь — не могут найти работу в родном городе, так как у них нет необходимой квалификации. Мы просто обязаны обеспечить молодежь работой. Необходимо обязать всех работодателей сначала предлагать свои вакансии в центре занятости населения, а уже потом, если на них не найдется желающих среди местных жителей и россиян из соседних областей, оформлять заявки на иностранных работников».
