Протест в музыке
— К чему группа Noize MC пришла за 10 лет? Ощущаете эволюцию?
— Мы стали гораздо лучше играть, попробовали свои силы в огромном количестве самых разных жанров музыки, написали кучу песен и объездили с концертами всю страну, при этом сохранили дух общажных тусовок и уличных выступлений, с которых все это начиналось, и умудрились остаться лучшими друзьями, несмотря ни на что. Все наши пластинки не похожи друг на друга, в творчестве для нас всегда важен был эксперимент, попытка найти оригинальную тему для текста, совместить несовместимое в музыке, удивить чем-то, разорвать шаблон.
— Альбомом Protivo Gunz к юбилею вы его точно разорвали и неожиданно записали на нем очень старые песни, которые играли еще с соседями по общаге РГГУ. Почему именно этот материал? У вас же были и другие проекты, Face2Face например...
— Просто именно группа Protivo Gunz — те самые люди, с которыми я бок о бок делаю музыку последние 10 лет. Я принимал участие и в других проектах, но они либо прекратили существование, либо продолжают свою активность без меня, а Protivo Gunz никуда не делись. Просто в какой-то момент все это стало называться Noize MC.
— И каково было вернуться в прошлое, к ранним вещам?
— Мы отлично провели время, весело поностальгировали и наконец-то смогли сыграть и записать эти песни именно так, как мечтали тогда, в самом начале. Сейчас подобный материал сочинить уже совершенно невозможно. Конечно, некоторые строчки сегодня просто взрывают мозг и заставляют внутреннего критика ковыряться указательным пальцем в ладошке, но зато энергия всех этих композиций никуда не делась, это мощнейший флешбэк и сбывшаяся мечта. 10 лет назад 18–20-летние чуваки из студенческой общаги сочинили песни, которые очень им нравились. В голове они звучали иначе, чем из убитых китайских колонок 3-го «Пентиума» или хреновых динамиков на репетиционной точке в местном ПТУ. А теперь все на своих местах.
— У первой песни с пластинки название довольно экстравагантное — «Рок — это кал». Неужели все-таки рок-н-ролл мертв, по вашему мнению? И есть ли сейчас альтернатива?
— В первую очередь эта песня высмеивает как раз глуповатых, музыкально ограниченных «тру-рэперов», которые не воспринимают гитарную музыку и считают хип-хоп единственным жанром, достойным уважения и внимания. С другой стороны, трек является очевидной антитезой популярному в 90-е слогану «Рэп — это кал». Наша песня записана совместно с Васей Васиным из группы «Кирпичи», автором ироничного трека 1998 года с одноименным названием. Мы переделали старый «кирпичный» припев. С адекватным восприятием иронии и сарказма у многих людей серьезные проблемы. Мы еще раз в этом убедились, издав эту композицию. Не помогает ничто: ни то, что это единственный хип-хоповый трек на панковской альтернативной пластинке, ни участие рок-ветерана Васи В., ни какие бы то ни было дополнительные объяснения. Что касается, собственно, рока, то этот жанр просто давно уже прошел через процесс кооптации, то есть изначально являясь брутальной альтернативой выхолощенному музыкальному мейнстриму середины XX века, он позже оказался «проглочен» шоу-бизнесом, упакован соответствующим образом и сам стал этим самым выхолощенным мейнстримом. Это случилось и с рок-н-роллом 50-х, и с психоделическим роком 60-х, и с панком, и с гранжем, и с пресловутым русским роком. Никакой жанр культурно не самоценен сам по себе, это просто набор характерных аранжировочных приемов, инструментов, узнаваемых гармонических и мелодических ходов плюс способ записи. Погоду всегда делают транслируемые жанром идеи, энергия, отношение к жизни. Если тебе нечего сказать аудитории — «давай до свидания!», начинается эстрада, фоновая, необязательная музыка. Я за кроссжанровый подход — сегодня существует куча различных способов трансляции музыкальной энергии, куча электронных инструментов с жирным звуком. Гитары и барабаны тоже по-прежнему круты. Просто на них сегодня почему-то играют какое-то унылое говно в основном.
Музыка в протесте
— С альтернативой музыкальной все понятно, а есть ли она существующему государственному режиму, как вы думаете? Оппозиционные массы-то видны, а вот с лидером, кажется, беда, если, конечно, лидерством не считать ваши памфлеты на злобу дня...
— Так и есть. Адекватный лидер до сих пор не появился. Более того, адекватный лидер — это еще не все. Скачкообразно изменить ситуацию в стране не получится. Нам нужно новое поколение, воспитанное не на совковом, стадном и безответственном подходе и не на лихой бандитско-рваческой эстетике эпохи первоначального накопления капитала, а обладающее незамутненным пониманием того, что дела делаются только оттого, что их делают, и делать их надо хорошо, причем лично тебе.
— И вы правда считаете, что в этом можно убедить людей с помощью песен, кого-то переделать?
— Переделывать человека после 30 уже, как правило, поздновато. Вся надежда на молодежь, на тех, кто еще ищет новое в жизни, искусстве, искренне хочет понять, почему некоторые вещи в мире устроены так дерьмово. Хотелось бы, чтобы, слушая нашу музыку, молодые люди получали подтверждение того, что они не одиноки в своем негативном восприятии тех или иных вещей. Возможно, это их вдохновит на позитивные изменения в той сфере, в которой они будут трудиться. А просто спеть песню и мгновенно изменить ею мир, кажется, не получится.
— Нынешняя протестная музыка — продолжение волны 80-х или это другая история?
— Есть и общее, и различия, конечно. Но продолжением волны 80-х я бы сегодняшнюю движуху не назвал. То, что происходит сейчас на российской сцене, больше напоминает 80-е на Западе: говнорок и блатняк (читай — «кантри») в качестве «типа честной музыки» плюс пластиковая попса — в медиа, и с другой стороны — андеграунд, создающий собственные, альтернативные социальные сети.
— А как лично ваша гражданская позиция формировалась? Не с пеленок же вы были ярым протестантом...
— Она была всегда. Первую песню протеста я написал в 8-м классе.
— Попасть из андеграунда в шоу-бизнес в наших реалиях, мягко говоря, сложно. Вы чем мир «прогнули»?
— Мы просто искренне считали: то, что мы делаем, — это очень круто. И делали это все время, с максимальной самоотдачей, тащились от этого. В какой-то момент от этого стали тащиться далеко не только мы сами. Сочиняй мечты. Вот и все.
— Хотели бы что-то скорректировать в своем прошлом?
— Я большой поклонник концепции «эффекта бабочки». Не надо лезть в прошлое с надфилем. Лучше подрихтовать настоящее, пока оно не превратилось в это самое прошлое.
— Может ли кто-то из нынешних андеграундных персонажей повторить ваш путь и попасть на большую сцену?
— Взял в руки гитару, подошел к микрофону — делай что-то крутое. Пусть это совсем не всем таковым покажется — плевать. Сделай круто, твою мать! Не «нормально», а лучшее, что ты можешь. Все реально. Наш случай показывает это как нельзя лучше, но он не является универсальным рецептом. Да, правила придуманы так, чтобы ты ничего не добился. Будь, блин, исключением из них.
— Только большинству нужна совсем другая музыка. У вас есть на эту тему очень ироничная песня «Бритни Спирс». Откуда все-таки у нашего народа такая тяга к зарубежному поп-глянцу? И видите ли вы на западной эстраде достойных представителей или и там, считаете, все плохо?
— У нашего народа тяга к поп-глянцу международного разлива. Достойные представители, конечно, есть. Вот, например, Леди Гага правильно поняла идею попсы в абсолюте, на мой взгляд. К ней предъявы бессмысленны — она же Мэрилин Мэнсон от эстрады!
