— Садитесь, — приглашает таксист, — от гостиницы до театра — 6 куков. (Местная валюта, т.н. конвертируемый песо, он лишь в кошельках иностранцев; аборигены расплачиваются параллельными деньгами — мелкими «черными» песо. — Я.С.)
— Но позвольте, — возражают артисты, — вчера это стоило три...
— Три — на обычной машине, а у меня раритет — «Форд» 1951 года выпуска, белый лакированный салон, вот эмблема эмалированная, с утра помыл...
Это верно: львиная доля машин на острове — огромные «Бьюики», «Шеви» и «Кадиллаки» 50-х годов, этакое наглядное пособие, из чего в свое время пошли наши «Победы», «Волги», «Чайки»... Латаные-перелатаные «бомбовозы» чадят, скрежещут подвеской, но едут. Также уютно себя здесь чувствуют наши «Жигули», «Москвичи», «уазики» (на последних гоняет полиция).
— Так, начинаем репетицию! — провозглашает уже в театре постановщик Анжелика Холина. Впервые встречаю режиссера, который столь трепетно ухаживает за своим спектаклем — ездит с ним повсюду: в Тулу, в Смоленск, на Кубу, а что делать? Танец есть танец, тренинг артистам нужен регулярный, постановка-то без слов, где каждый видит свою Каренину, с ужасом наблюдая стилизованное приближение поезда из швыряемых в Анну (актриса Ольга Лерман) стульев...
— Наш спектакль прекрасен тем, что ему не нужен перевод, — комментирует г-жа Холина, — «Каренина» — для чувствующих, и счастье, что на Кубе именно такие люди...
— Для чувствующих и влюбленных, — поправляет ее худрук Театра Вахтангова Римас Туминас. Он в первый же день купил в старом городе зеленую кепи с Че Геварой и объявил себя команданте всех вахтанговцев. Последние это известие приняли с восторгом.
— Вообще страна удивительная, — добавляет народный артист Евгений Князев (Каренин), — теперь понимаю, почему Хемингуэй, умирая, назвал себя кубинцем.
...В первый же вечер гигантский зал набился битком. Шоу началось еще на улице: живые скульптуры в костюмах данайцев песочного цвета подвезли к стенам театра троянского коня; из жертвенного чрева, как водится, вышел Одиссей, распахнул двери и впустил благодарного зрителя — богемных гаванцев и артистов трупп Бразилии, Франции, Финляндии, Уругвая, Аргентины, прибывших на фестиваль. Звонки символично давали паровозными гудками.
Что смешно: незадолго до гастролей один вахтанговский артист эмигрировал в Германию; вместо него срочно ввели студента 3-го курса подшефного Щукинского училища Павла Техеду Карденаса, рожденного в России, — и что вы думаете? Едва переступив порог отеля, он встретил своих кубинских бабушку и дедушку, о которых отродясь и понятия не имел!
...Реакции на спектакль были живыми и частыми — почти каждый законченный танцевальный рисунок гаванцы награждали аплодисментами.
— Меня все время пытаются отнести к какому-то жанру, — сетует постановщик Анжелика Холина, — не надо этого делать; я свободный художник. Да, у меня хореографическое образование; в 24 года поставила свой первый балет «Медея», была молодая, неопытная... Больше мне ставить в Национальном оперном театре Литвы не дали. Ну что ж, я перешла улицу и оказалась в Национальном... драмтеатре, которым тогда руководил Туминас. С этих пор (начиная с постановки «Берег женщин». — Я.С.) я работаю с артистами как драмы, так и балета вперемежку.
...Холина раскрыла карты: «Анна Каренина» была создана всего за 40 дней и является в некотором смысле мистификацией: всем кажется, что здесь заняты профессиональные танцоры. Но нет — станок за плечами лишь у Ольги Лерман, остальных учили двигаться практически с нуля. «Причем импровизировать они не могут, — добавляет Анжелика, — знают лишь четкий рисунок роли и не более».
— Работа безумно интересная, — говорит Ольга Лерман «МК», — мы растем с этим спектаклем и как артисты, и как люди; хотя первоначально я не ассоциировала себя с этой героиней.
— Для вас ее действия оправданны?
— А как можно играть, если ты ее для себя не оправдываешь? Если б она осталась в финале жива, понять ее, наверное, было б сложнее. С ней непременно должно было что-то случиться: она так чувствовала. Я вообще считаю, что с людьми происходит только то, что они хотят. И хорошее, и плохое. Человек вправе менять свою жизнь, и он это должен делать.
— Но освоить роль было непросто?
— Хореографический текст выучить можно, но ведь это не самоцель; другое дело — преподнести этот спектакль именно как драматический, раскрыть характер...
Кубинские театроведы после премьеры во всеуслышание заявили, что это «Театр с большой буквы», «революция в искусстве», «постановка вкуснейшая». «А что вы думаете, — парировал один из организаторов феста с русской стороны, продюсер Давид Смелянский, — на «Анну Каренину» даже в Москве не попасть! Мы вот обсуждали: какой же театр России должен приехать сюда на юбилей Станиславского. Для меня сомнений не было, что на Кубе Россию представят вахтанговцы — один из немногих театров в Москве, находящийся на подъеме в своем творчестве».
— Хочу заметить, — говорит Римас Туминас, — что «Каренина» — это часть нового процесса в нашем театре, когда появляются и танцевальные спектакли, и вокальные, а также постановки с серьезной музыкальной составляющей... Так и удивляем Москву! Что до Анжелики (режиссера. — Я.С.) — она не только блестяще строит рассказ пластически, но и всесторонне воспитывает актеров: женщины начинают чувствовать себя женщинами, мужчины раскрепощаются, держат осанку, входят в театр гордо... а актер ДОЛЖЕН чувствовать себя гордо! Вон в Москве все такие озабоченные бегали, а тут так расцвели!
...На третьем спектакле случилось невозможное: буквально перед самым началом администрация театра, сломленная зрительским наплывом, была вынуждена открыть еще один балкон, который пустовал чуть ли не с момента постройки здания. «Город наш», — шептали вахтанговцы, видя такой ажиотаж. Особую любовь кубинцев вызвала певица, сопрано Мария Пахарь, — единственный живой голос в спектакле, — она появляется в конце и поет арию Татьяны, в то время как актеры ей рукоплещут, бесшумно потрясая ладонями... При этом стоит она — как на сцене — на высоком, довольно узком брусе...
— Все бы оно ничего, — улыбается Мария, — но на репетиции брус не был хорошо закреплен, и я еле на нем удержалась...
— Великолепно! Исключительно! Поразительно! — кричала публика. — Это просто «вау»! Ну как так можно поставить?
— А надо просто браться за материал, который понимаешь, — отвечала Холина, — тогда все приходит само собой.
Хотя, конечно, и сложности были — как без них? Большая часть декораций (например, городские столбы) делалась прямо на месте (везти их из Москвы просто нереально); красивые хрустальные люстры были сняты из одного реставрируемого театра близ местного Капитолия...
— Мы счастливы, что искусство не имеет границ, — сказала г-жа Гонзалес, директор национального совета по культуре, — хотя, увы, из-за особенностей островной экономики можем принять только тех, кто сам может к нам приехать, ведь средств здесь немного... Но благодаря Театру Вахтангова уровень фестиваля оказался необычайно высоким.
— Мне Куба понравилась своим климатом, — делится впечатлениями Ольга Лерман, — я же в Баку прожила все детство: там тоже нет зимы, тоже дожди...
— А мне Куба чем-то напоминает Советский Союз 70–80-х годов, — говорит Евгений Князев, — вот в этом времени мы и находимся... Мы же помним, когда всё на улицах продавали, стадионы были рынками, новый и старый Арбат были рынками... люди как-то выживали. Вот здесь сейчас примерно то же самое: идешь по центральной улице, и тебя затаскивают то в один магазин, то в другой — сигары купи, ром купи... Не все блещет качеством, но, повторюсь, людям надо выживать. Больно смотреть на полуразрушенные дома. Могу в данном случае пожелать им разумных правителей, которые повели бы их правильным путем. Но... это трудно. И пожелания эти наивны. Да, хочется, чтоб все были счастливы. Но так не бывает. Нигде. Как говорится, и горького не до веку и сладкого не дополна...
— В «Анне» у вас очень интересный образ — вы удивительно органичны среди танцующих артистов, причем ваших же учеников из «Щуки».
— В этом как раз элемент фантастического реализма: жестом и пластикой передается душа. Ведь как вышло? Когда мне только предложили эту роль, я думал отказаться — настолько странным казался образ. Но Анжелика на первой же репетиции прошла за Каренина сцену — объяснение после скачек. Видя это, предо мной неожиданно всплыли слова Толстого — я услыхал их через жест, походку: «Те чувства, которые вы испытали при падении одного из ездоков...» Прихожу домой, открываю Толстого — фраза звучит именно так. После чего я сразу согласился на роль. Преодолевая себя, больную спину... Но так здорово играть с молодыми артистами — это ж будущее Театра Вахтангова. И на них все надежды.
Гавана.
