На премьере фильма о короле мировой поп-музыки не обошлось без короля поп-музыки местной. В зал одним из последних прошел, расчищая путь охранником, Филипп Киркоров — весь в черном, включая обтягивающую шапочку. До этого в фойе успели вдоволь надурачиться перед камерами Влад Топалов и Виктория Лопырева, а “Иванушка” Андрей Григорьев-Аполлонов — порассуждать, сколько денег заработали родственники Джексона на продаже билетов, которые после смерти певца никто не захотел сдавать обратно.
По ходу просмотра фильма они вместе с остальными зрителями, наверное, поняли: Джексон действительно планировал грандиозное прощание со сценой. С ультрасовременными технологиями, которые позволяют музыканту летать по сцене, выпрыгивать как из-под земли, появляться на огромном экране в одном фильме с Хамфри Богартом. И хотелось бы верить — позавидовали, осознав свою звездную местечковость.
В фильме много эмоций, много красочного шоу, много Майкла Джексона — трогательного и ранимого, танцующего и поющего. Единственное, чего в фильме нет, — смерти. Ни одного кадра после кончины певца, ни одного слезливого интервью с друзьями и родственниками. Фильм наполнен жизнью, наполнен любовью — Майкла Джексона и к Майклу Джексону. И финальные титры под песню Джексона, которая так и называется — “This is it” (“Вот и все”).
— Этот фильм — космическая наука, как надо делать шоу, — Юлий Гусман выходит из зала немного оглушенный. — Я хочу, чтобы все наши доморощенные звезды посмотрели его не только чтобы вспомнить гениальные мелодии, но и чтобы понять, как надо работать и откуда берутся эти звуки, эти гонорары, эти движения, эти послания, эти мысли и эти чувства. Надо меньше завидовать, меньше клацать зубами, меньше самоутверждаться и возмущаться, а больше учиться и стараться.
Но, увы, доморощенные не очень разочаровались в себе после просмотра. Филипп Киркоров, так и не сняв шапочки и все так же расчищая себе дорогу охранником, первым вырвался из кинотеатра.
Киркоров в ужасе выскакивает голый, весь в пене, подбегает к зеркалу, бледный как мел. Находит булавку, глядя в зеркало, ме-е-е-едленно подносит ее к щеке. Зажмуривается. Резко укалывает себя. Взвизгивает от боли:
— А-а-а-а!!!
Резко меняется в лице, облегченно выдыхает:
— Фу ты! Ну и напридумывают эти журналюги... чуть не повелся...