Фильм изначально задуман был как масштабный художественный рассказ о знаменитом Стэнфордском эксперименте. И это не ремейк немецкого психологического триллера 2001 года “Эксперимент”. Над ремейком как раз работает автор раскрученного сериала “Побег из тюрьмы” Пол Шеринг, тоже, кстати, по собственному сценарию.
Чем спровоцировано внимание кинобомонда к давним психологическим исследованиям? Печально известные испытания последние несколько лет регулярно поминаются в ТВ-сюжетах самых влиятельных телеканалов мира. Недавний всплеск интереса к стэнфордской истории очевидно индуцирован скандалами, сопряженными с тюрьмой Абу-Грейб.
Deadовщина-1
В 1971 году по заказу ВМС США ученые Стэнфордского университета занялись вивисекцией феномена дедовщины. Военных интересовали личностные метаморфозы US-морпехов: тех, кто оказывался на гауптвахтах, и тех, кто охранял штрафников. Удивляло начальство то, что охранники подсаживались на возможность садировать ближних своих, как на кокаин. Стремительно и основательно. Впрочем, речь шла не только о злоупотреблениях в армии & флоте. Но и о беспределе в американской пенитенциарной системе. И о печально известных студенческих ритуалах посвящения.
В шестидесятые годы заокеанские специалисты полагали, что зверства в подобных учреждениях доминируют потому, что в наставники стремятся субъекты с неким недемократическим типом личности. Но руководил экспериментом Филипп Зимбардо, который, напротив, исходил из того, что если некто имеет позиционное преимущество, он им злоупотребит. Злоупотребит независимо от своего генетического багажа. Ученый любил цитировать Шекспира: “Весь мир театр, а люди в нем актеры”. Мы играем роли. И они постулируют и наше поведение, и ожидания окружающих. На старте опыта предполагалось, что социальная роль определяет поведение. То есть заключенный играет жертву системы, а его тюремщик — вертухая.
Жертвы жребия
В местной газете дали объявление, из которого следовало, что за $15 в день молодые люди могут принять участие в психологических экзерсисах под условным названием “Тюремное заключение”.
Пожелали поиграть в тюрьму семьдесят пять студентов. Отбор выявил 24 соискателя, которые произвели на профессуру впечатление социально адаптированных. То есть селекционный фильтр прошли нормальные представители среднего класса. Незнакомые между собой. Исключительно белые, дабы исключить расовый фактор.
В результате жеребьевки, проведенной традиционным методом подбрасывания монетки в 25 центов, одним отведена была роль арестантов, другим — тюремщиков. Права заключенных по задумке экспериментаторов ущемлялись адекватно законодательству. Установка была следующая: арестанты должны быть деиндивидуализированы, обращаться к ним следует не по именам, а исключительно по трехзначным номерам. Следовало заставить их ощутить беспомощность, страх, тоску. Но! Не прибегая к насилию.
Импровизированная тюрьма была сооружена в подвальном помещении университетского корпуса. Три тесные камеры (2 на 3), в каждой из которых по три койки. Плюс неосвещенный карцер-“одиночка”. И еще зал для прогулок, аналог тюремного дворика. В соседнем крыле здания были комнаты отдыха для экспериментаторов и псевдотюремщиков, кабинет для допросов (интервью). Все помещения были оборудованы скрытыми видеокамерами.
На начальном этапе местная полиция помогла ученым. Наряды из отделения Пало-Альто задержали подозреваемых, то есть игра началась внезапно. Преступникам зачитали их права, личный досмотр производился на глазах соседей и случайных прохожих. После этого мужчин-преступников доставили в отделение, где сняли отпечатки пальцев, оформили протоколы. Все как в жизни. Затем в наручниках, с повязками на глазах доставили в импровизированную тюрьму. Там заключенных уже поджидал персонал, экипированный деревянными дубинками. Представители власти были одеты в легкие рубашки цвета хаки, а глаза им закрывали стильные зеркальные очки, нивелировавшие зрительный контакт. Арестантов же облачили в резиновые сандалии, бесформенные балахоны с номерами и нейлоновые колпаки, которые выполняли ту же функцию обезличивания, что и стрижка наголо. Плюс совсем нестильные цепи на щиколотках. Никакого нижнего белья. Кстати, балахоны заставляли молодых людей осваивать женскую пластику, что, бесспорно, было изысканным, хотя и завуалированным унижением.
В сутки арестантам было положено диетическое трехразовое питание, три посещения туалета (под присмотром) и два часа чтения.
Deadовщина-2
Любопытный нюанс: охранники функционировали в презумпции того, что объект исследования — поведение псевдозаключенных, в то время как психологов интересовали обе группы испытуемых. Разница была лишь в том, что охранники работали восьмичасовую смену (по трое в каждой), а заключенные находились под объективами 24 часа в сутки. На случай срыва несколько запасных заключенных находились как бы под домашним арестом в режиме ожидания и могли заменить любого из заключенных, если потребуется. И потребовалось. Очень скоро.
По контракту испытания подразумевались двухнедельными. Однако уже на второй день невольники взбунтовались. А их оппоненты расправились с бунтовщиками так свирепо, что экспериментаторам пришлось напомнить студентам, что насилие категорически запрещено. И законом, и условиями эксперимента.
Но с каждым часом конфликт нарастал: инциденты следовали один за другим. Причем провоцировали их именно обладающие властью участники, которые чморили подопечных по лекалам настоящего тюремного ада. Трехразовые переклички, которые в первый день занимали минут по десять, быстро превратились в издевательские многочасовые процедуры. Обработка унитаза зубной щеткой и все прочие прелести тюремного быта стали нормой сразу. Студентов заставляли спать на бетонном полу. Ходить по камерам обнаженными.
Сексуальные шуточные унижения, вплоть до имитации гомосексуального изнасилования, практиковались легко и непринужденно.
Изначально казалось, что стимул для всех участников опыта — скромный приработок. Но охранники добровольно оставались на сверхурочную работу, чтобы помогать коллегам усмирять бунтовщиков. По их версии. А по мнению же психологов — чтобы с энтузиазмом насладиться нежданной властью & унижением подопытных.
Шерше ля фам
Недели не прошло, как ситуация вышла из-под контроля. И шестой день стал последним. Пятерых заключенных пришлось отпустить и того раньше (из-за их тяжелого морального состояния). Все испытуемые вжились в свои роли сверх всякой меры. Чего авторы эксперимента не предполагали. И — что самое удивительное — попросту не заметили.
Неизвестно, чем бы закончилась вся эта история, если бы не энергичное вмешательство студентки Кристины Мэслах, которая впоследствии стала женой организатора эксперимента и достаточно именитым психологом, а на том этапе имела лишь статус подруги. Посетив псевдотюрьму, она сначала нашла происходящее скучным. Девушка в легкую пофлиртовала со студентом, которого сама потом описала как обаятельного & разумного. Потом пообщалась с экспериментаторами, которые пожаловались ей, что один из охранников грешит незавуалированным садизмом. Этим оборотнем как раз и оказался очаровательный собеседник Кристины, которая имела возможность наблюдать поведение молодого человека на мониторах:
— Его как будто подменили. Откуда-то появился южный говор, которого я сначала не заметила. Он иначе двигался, иначе говорил, и дело было даже не в акценте, а в том, как именно он обращался с заключенными. Доктор Джекил и мистер Хайд. У меня внутри все перевернулось от этого зрелища.
Студентка устроила своему бойфренду истерику со слезами, обвинив его в том, что т.н. научная работа по сути игнорирует банальные этические нормы социума.
Deadовщина-3
Резюме эксперимента:
— роль определяет поведение в большей степени, чем собственно личность;
— униженное положение развивает комплекс малоценности (некоторые псевдозаключенные пришли к выводу, что их роль была им отведена из-за физических недостатков, что не отражало реальный расклад — вопрос, напомню, решался жеребьевкой);
— вовлеченные наблюдатели не фиксируют зреющей аномалии;
— и, наконец, основное — власть стремительно деформирует личность.
Описанный экспериментаторами синдром узника генерировался прежде всего осознанием беспомощности и полной зависимости.
Как писала Марина Леско, в быту каждый волен думать про себя, что ему в случае чего достанет воли погеройствовать. Или хотя бы сохранить лицо. Две дюжины студентов этой веры лишились навсегда. Как выяснилось впоследствии, целью заказчиков-военных была вовсе не борьба с садизмом, а желание научить солдат, как не опуститься до полного ничтожества, если случится попасть в плен к противнику.
Все без исключения люди состоят между собой в сложноподчиненных отношениях: одни руководят и давят, другие сопротивляются или смиряются. Только никто не снимает их на видео. С последующей трансляцией по национальному телевидению. А сериал мог бы выйти поучительный. Выражение “ты — начальник, я — дурак; я — начальник, ты — дурак” в полной мере отражает расклад, царящий в любой организации. Какой бы демократичной она ни казалась. Помнится, у Бердяева были замечательные рассуждения о рабстве и свободе. Из них следовало, что тиран и раб — это по сути одно и то же. То есть тот, кто любит унижать, может и на животе поползать.
Лишь истинно свободные люди не готовы играть в унизительно-унижающие игры. Но их, в масштабах человечества, абсолютное меньшинство. И они стараются держаться, как правило, вдали от каких-либо организаций.
Патология власти
Сотрудники, как правило, искренне ненавидят начальство, конфликтуют с коллегами, а домашние проблемы для многих становятся менее значимыми, чем служебные конфликты. Отсюда выражение “жить работой”. Которое означает вовлеченность сверхдопустимой меры в игровые взаимоотношения. Фанатичное карьеростроительство — явление того же порядка. Многие остервенело ползут вверх с одной лишь целью: обеспечить себе возможность отыграться на нижестоящих.
Впрочем, опасность морального разложения подстерегает не только начальника, но и хронического лузера — человека, застрявшего внизу иерархии.
“Кризис идентичности” — этот кризис современного общества вызван тем фактом, что члены социума стали безликими инструментами, чувство идентичности которых зиждется на участии в деятельности корпораций или иных гигантских бюрократических организаций”, — утверждал Эрих Фромм (Erich Fromm). Знаменитый американский гуманист был убежден, что деятельность корпораций вредит психическому здоровью человека. Стэнфордский эксперимент подтвердил эту догадку. Добавив к обезличиванию унижение, экспериментаторы всего за пять дней довели уравновешенных & психически здоровых студентов-заключенных до острого невротического состояния. Но ведь популярный тезис “незаменимых людей нет” — эффективный инструмент обезличивания, не так ли?
Единственный конструктивный вывод, который можно сделать исходя из вышеизложенного: если кто-либо дерзнул позиционировать себя как личность свободную, тот расстается с идеей сделать блестящую — с точки зрения общества — карьеру.
Deadовщина-4
Есть такая притча. Про метаморфозы. Вольер. Внутри агрессивные приматы и нормальные люди. Ключи от клетки — у обезьян. Естественно, человеки пытаются завладеть инструментом освобождения. Но как только разумное двуногое — в результате яростной борьбы — овладевает ключами, оно моментально превращается в тупую гориллу. Как-то так.
“Ничего не изменится, пока мы не научимся как-то поступать с этой волосатой, мрачной, наглой, ленивой, хитрой обезьяной, которая сидит внутри каждого из нас. Пока не научимся как-то воспитывать ее. Или усмирять. Или хотя бы дрессировать. Или обманывать… Ведь только ее передаем мы своим детям и внукам вместе с генами. Только ее… и ничего кроме”. Это цитата из Бориса Стругацкого.
…Я посетил лекцию Зимбардо в Стэнфорде осенью 1993 года. Помню пузатого и усатого дядечку, уверенно рассекающего по сцене, столь же безразмерной, как и его джинсы. На экране фотографии сменялись библейскими гравюрами. Говорил он достаточно монотонно, что, очевидно, объяснялось тем, что текст произносился в тысячный раз. Я четко запомнил один темпераментный пассаж. Лишь один. О прекрасном Люцифере. Психолог напомнил слушателям, что изгнанному не было равных в небесной иерархии по красе, силе и мудрости. Себя фаворит Вседержателя обожал превыше всех. И никому не прощал невежества или слабоволия. Люцифер есть “доброжелательный аспект Сатаны, который своим светом освещает надежный путь и указывает дорогу к свободе и божественной власти по ту сторону границ творения”. Но вот испытание властью Люцифер не прошел. И был — ура! — наказан.
А фильм Кристофера МакКуорри я посмотрю. Мне есть с чем сравнивать: видел документальную съемку. Ясно, что в игровой ленте будут яростные страсти и клюквенная кровь. Но будет ли там правда?
