Родной брат Майи Плисецкой — фигура для нашего балета тоже легендарная. Он педагог-репетитор знаменитой на весь мир школы-студии Мориса Бежара «Рудра», которая находится в Лозанне (Швейцария). В разные годы сотрудничал почти со всеми самыми значительными в балетном мире фигурами: Роланом Пети, Джоном Ноймайером, Михаилом Барышниковым в его Центре искусств в Нью-Йорке, работал в Американской балетной школе Баланчина.
— Азарий Михайлович, в чем особенность телевизионного конкурса «Большой балет»?
— В том, что хоть он и называется конкурс, но по большому счету это показ достижений, пропаганда балета. Конкурс подразумевает, что нужно раздавать участникам места, а в этом проекте качество танцовщиков было таким, что членам жюри было практически невозможно поставить кому-то низкий балл.
— Вам раньше приходилось участвовать в такого рода конкурсах?
— Конечно, в конкурсах я принимал участие и как участник (в Варне, в Москве), и как член жюри (в Париже, Лозанне, Нью-Йорке). Но в телевизионных проектах, пожалуй, нет.
— И какое сложилось впечатление от съемок?
— Поразила грандиозность проекта: звук, свет, современные декорации... Я вообще люблю технические новшества, и мне кажется, то, как с помощью компьютерной графики на огромных экранах создавалась особая атмосфера к каждому номеру, — это очень хороший ход. Может быть, танцовщикам это затрудняло исполнение, но художественному восприятию шло только на пользу.
— И вы, и Майя Михайловна снимались в свое время в балетных фильмах. Насколько сложно было не просто исполнить танец, но еще и проявить актерские способности, которых требует крупный план?
— Знаете, если эти способности есть, то они везде проявятся. Майя Михайловна часто говорит, что ей хотелось быть актрисой. Всегда ее привлекал театр. У нас ведь в семье сильны театральные традиции. Свое имя я получил в честь старшего дяди Азария Азарина, который служил во МХАТе, потом во втором МХАТе. Он был известнейший актер. Его сестра Елизавета Мессерер играла в Ермоловском театре. Для нас было естественным проявлять актерские способности на балетной сцене.
— А не бояться камеры вас, наверное, научила мама — звезда немого кино Рахиль Мессерер? В те времена вообще была тесная связь между балетом и кино: танцовщицы часто становились актерами, как, например, знаменитая Вера Каралли.
— Вы правы, такой обмен существовал. Мама моя была самой первой выпускницей ВГИКа, и тогда им в обязательном порядке преподавали хореографию. Маме потом это пригодилось в жизни — будучи в ссылке в Чимкенте, она организовала хореографический кружок, ставила танцы.
Ну а из собственного опыта могу подтвердить, что да, камера сковывает. Когда мы на Кубе снимали «Жизель» с Алисией Алонсо, магнетизм камеры вмешивался в творчество. Но нужно это научиться преодолевать.
— Может ли вообще телевизионный конкурс вывести молодого танцовщика в ранг звезды?
— Конечно! Это ведь возможность показать свое искусство в масштабах куда больших, чем размер зрительного зала в театре. Это выход на миллионную аудиторию.
— В проекте участвовало семь пар. У вас были свои фавориты?
— О, тут все было очень сложно. Казалось, что пара, которая только что танцевала, — лучшая, но их на сцене сменяли другие, и уже они казались фаворитами. Конкурсанты, повторю еще раз, были очень высокого уровня.
— То есть как человек, который работает по всему миру, вы можете подтвердить, что современный российский балет находится на высоком уровне?
— Во всяком случае, спада сейчас нет. В балетном искусстве всегда была некая волновая природа — приливы, отливы. Так, дягилевский балет приехал на Запад и вызвал новую волну во французском балете. Потом в Большой театр приехал на гастроли французский «Гранд-опера», и мы были увлечены совершенно новой эстетикой, новой техникой. Да и директорство Нуреева в том же «Гранд-опера» возымело несомненное влияние на французский балет. Вот пример участника проекта Сергея Полунина очень характерен. Он получил прекрасную школу в России, стал звездой на Западе и вернулся опытнейшим многогранным танцовщиком. Несомненно, его творчество обогатит новое поколение в нашем балете. Сейчас информационный обмен общедоступен — телевидение и Интернет снимают все барьеры. К тому же у российского балета очень большой запас прочности, наша школа — неисчерпаемый источник талантов. Поэтому знаменитые строки «...и даже в области балета мы впереди планеты всей», сказанные в шуточной форме, верны по сей день.
