«МегаБит» решил пообщаться с лидером «Алисы» Константином Кинчевым относительно дел летне-фестивальных, а заодно мы припомнили, как музыкант еще в декабре месяце призывал своих поклонников выступать против фальсификации выборов, и приготовили прооппозиционные вопросы.
Поймать Кинчева в Москве сейчас нереально: группа в туре. Повезло еще, что в редкий выходной, на даче под Питером, Константин согласился на интернет-интервью, то есть письменно ответил на вопросы, которые получил по почте, так что задать дополнительные вопросы не было никакой возможности. Но и в сжатых письменных ответах Кинчев не церемонился, рубил словом так, что от упомянутых оппозиционных имен остались только щепки, разлетевшиеся в разные стороны... Некоторые моменты интервью получились по-настоящему зубодробительными.
Как говорят в окружении музыканта, нам перепал страшный эксклюзив!
— Вы участвовали в фестивале «Рок над Волгой» каждый год с момента его основания. Как, по-вашему, он меняется?
— На мой взгляд, только набирает обороты, учитывая, что год от года народа собирается все больше и больше.
— Отличается ли публика «Максидрома», «Нашествия» и «Рока над Волгой»? Где вам больше нравится выступать?
— Не знаю, я не анализирую состав публики, но думаю, что она примерно одинакова на каждом мероприятии, учитывая музыкальное направление... Это точно не адепты «Евровидения».
— Есть ли реальная необходимость в таком количестве грандиозных рок-фестивалей в России?
— Что значит «огромное количество»? Больших фестов, кажется, всего два. Что значит «необходимость»? Необходимо что-то другое, качественное здравоохранение, например. А тут просто востребованность. Если бы эти мероприятия не были востребованы, они бы исчезли сами собой. Однако если фестивали проводят, значит, это кому-нибудь нужно.
— Что вы будете исполнять в этом году? Будут ли премьеры новых песен?
— Нет, не будет никаких премьер. Заманивать публику сюрпризами — это к другому жанру.
— В этом году заявлен потрясающий состав участников, в том числе Limp Bizkit и Garbage. Насколько сложно выступать вместе с мировыми суперзвездами? Насколько конкурентоспособен русский рок в сравнении с западным?
— А что тут сложного? Кроме бесконечного гемора с саунд-чеком, установкой света и т.д., в угоду западным гостям. Они вечно урезают нам сет, затягивают свое время за наш счет, мы играем меньше, чем планируем, из-за накладок, капризов и прочей фигни, исходящей от западных звезд. Поэтому в этом году я себе выбил право на наиболее приемлемое время выступления. Последним выступать не хочу, по причинам, которые уже озвучил. «Алиса» начнет играть в промежутке от 20 до 21 часа, где-то так...
— Вы один из первых публичных людей в начале декабря прямо со сцены призвали своих поклонников выходить на улицу и требовать честных выборов. Считаете ли вы себя оппозиционером?
— Я считаю себя ретранслятором времени, какое время, такие и песни... Такие и мысли. Такие и требования.
— Как вы думаете, почему другие рок-музыканты не присоединились к вашему голосу? Редкие сатирические песни Макаревича, совместное с Собчак и Парфеновым творчество Васи Обломова, юмористическая группа «Рабфак» да арестованные девушки из «Pussy Riot» — вот и весь рок-фронт. Почему такое мощное и открытое протестное движение, которое мы увидели минувшей зимой и весной, не получило поддержку и творческую подпитку от действующих рок-музыкантов?
— Я вообще об этом не думаю... Свалили все в одну кучу, и меня сюда же примазываете. Я к этим моромойкам, резвящимся в ритме порно в зоологическом музее, никакого отношения не имею, извините... Нашли «девушек». Как, впрочем, и к Васе Обломову, я вообще не знаю, кто это. Вероятно, «действующих рок-музыкантов» не очень устраивает эта кампания, во главе непонятно с кем. Вот и все. Плюс к тому я не к коллегам по цеху обращался, а к своей аудитории. А коллеги имеют полное право думать и поступать так, как считают нужным. Все давно уже взрослые люди и как-нибудь без меня разберутся, в какие движения им вступать или не вступать вовсе. Тем паче я сам ни к каким движениям не принадлежу. И вряд ли буду.
— Можно ли сказать, что за постсоветские 20 лет явление «русский рок», считавшееся когда-то олицетворением честности и свободы слова, мутировало до уровня шоу-бизнеса, где любой вопрос решается суммой гонорара?
— О чем речь? Опять о том, что рок-музыкант должен ходить голодный, но пьяный? Я не понимаю. Вероятно, вы с какими-то неведомыми мне людьми общаетесь. Неясно, на основании чего выдвигают такие вопросы (из года в год, десятилетиями!). Отстаивать «честность рокеров» я не буду. Это глупо. Скажу только, что лично в моей жизни, в моем восприятии жизни ничего не изменилось. Я не врал и не вру, и врать не буду. А гонорары, да, подросли... Вот видите, какой парадокс.
— Как вы думаете, есть ли у русского рока возможность пережить кризис, в котором он сейчас пребывает, зажечься новыми именами и что для этого нужно?
— Я не знаю, что такое русский рок. Я знаю, что такое группа «Алиса».
