— Почему фильм «Я тоже хочу» возник именно сегодня? Насколько он фирменный, балабановский? Или же он обещает нечто принципиально новое?
— У Балабанова и до этого все фильмы были разные. Новая картина Балабанова про чудо, про Колокольню счастья, которая находится где-то между Питером и Угличем, вблизи неработающей атомной станции. Это по большому счету разговор человека с самим собой. Тем и необычен данный проект.
— Вы как продюсер работали с Алексеем на всех его картинах. Легко ли вам вместе? Проговариваете ли идеи или просто принимаете его предложения?
— Да нормально нам. Балабанов не может прийти с ерундой, потому что он сильный режиссер и не будет предлагать дурную, слабую идею. Если у меня нет вопросов к проекту, зачем я их буду задавать? Если есть о чем, считаю правильным поспорить в немногословном диалоге.
— Балабанов и на этот раз разбудит нашу совесть?
— Это вопрос нашей совести, а не вопрос Балабанова. Он сделает кино. Если оно будет сильным и впечатляющим, то дальше можно поднимать вопрос о совести, внутренней глубокой эмоции, которая даст импульс дальнейшему существованию того или иного человека. Но если вам не хочется совершать какую-то духовную работу, то никакой Балабанов не заставит сделать это.
— Но это будет жесткое высказывание?
— Нет, глубокое, мощное, но не жесткое.
— Страшное?
— Позитивное.
— Сложно работать с картинами Балабанова, когда они уже готовы и начинается прокатная жизнь?
— Ясно, что зрителя для серьезных картин в стране очень мало. В этом смысле работать не сложно, и то, что не сложно, как раз не радует. То есть посмотрят те, кто таких картин не пропускает, и их уговаривать не надо. Но вербовать других зрителей на просмотр серьезной картины выдающегося режиссера очень трудно. Нет потребности такой в обществе.
— А картина Авдотьи Смирновой «Кококо» — серьезное кино?
— Оно легкое, местами комедийное, хотя и не ржачное. При том о человеческих отношениях, и в этом смысле — серьезное. «Кококо» — про людей.
— Не про уродов?
— Нет. В июне на «Кинотавре» состоится премьера, после чего фильм выйдет в прокат. А закончим мы его в мае.
— Предстанет ли режиссер Смирнова в новом качестве?
— Сказать, что Дуня сняла ужастик или огромную эпическую картину с
— В декабре ваша компания выпускает «Джунгли» Александра Войтинского. Это ведь тоже комедия?
— Приключенческая комедия, что важно. В молодой семье что-то разрушилось. Поехали налаживать отношения в некое экзотическое место. А потом оказались на затерянном острове, населенном туземцами. Суть этой картины в поиске правильных отношений. Герои, бесспорно, любят друг друга, но все у них идет наперекосяк. Ладно бы разлюбили. Так нет! Они нужны друг другу. Вагонетка сошла с рельсов и покатилась куда-то. Надо ее обратно поставить. Через эксцентрические приключения нарушенная гармония восстанавливается.
— Для чего понадобились на главные роли Сергей Светлаков и Вера Брежнева?
— Каждый фильм определяет, какой ему артист нужен. У Алексея Балабанова часто снимаются непрофессиональные артисты. У них может быть за плечами десяток картин, но их все же не назовешь профессиональными артистами. Фильм нужно слушать. Роль создает человек, выполняющий функции артиста. Не важно, актер он или нет. Сергей Светлаков и Вера Брежнева роли с режиссером Войтинским создадут так, что вопросов не будет. В кино куча неартистов снимается в существенных ролях.
— Важно, в чьих они руках. Если это Балабанов — одна история...
— И какой фильм, важно — вернее, какой проект. Он сопротивляется иногда даже правильным артистам. Не каждый фильм требует высококлассных актеров и звезд. Они могут быть даже вредны ему. Тогда картина начнет сопротивляться. Режиссер с продюсером должны это улавливать. Отдельно в кино ничего не существует. Если артист «вшит» в роль, все с этой ролью будет хорошо.
