— Мисс Фостер, вы были номинированы на «Золотой глобус» за вашу роль в «Резне». Как вам работалось с Романом Полански?
— Только из-за таких режиссеров, как Роман, я продолжаю сниматься в кино.
— Интересное заявление. Готовы бросить кинематограф?
— Не бросить, нет. Просто с годами становишься избирательнее. Это ты уже играл, и это, и то... Повторяться я не люблю. Кроме того, мне бы не хотелось разочаровывать своих поклонников. Я получаю много предложений о работе, и мне важно определиться: интересно или нет, было у меня уже что-то такое или это принципиально новая история.
— Значит, интересный материал и интересный режиссер...
— Совершенно верно. Роману 78 лет, но он молод душой, энергичен, чрезвычайно талантлив, и работать с ним было легко и приятно. Мне вообще нравится сотрудничать с режиссерами старшего поколения, а не с модными сейчас в Голливуде тридцатилетними.
— Опять смелое заявление.
— Мне нечего скрывать. Я стала сниматься еще в детстве. К сожалению, многих режиссеров, с которыми меня сводила судьба, уже нет на этом свете. Но я успела многому у них научиться.
— В Голливуде говорят, что рано или поздно вы окончательно сделаете выбор в пользу профессии режиссера.
— Правильно говорят. (Улыбается.) Мне кажется, действительно пришло время меньше сниматься и больше снимать. Все чаще думаю о том, сколько картин я бы могла уже снять сама.
— Но у вас, я уверен, найдутся уважительные причины, по которым вы не снимали.
— Конечно. Карьера актрисы. Двое детей. Домашние хлопоты. Только... все это отговорки.
— Есть другие причины?
— Были и другие причины, вернее, причина. Это не секрет. Я имею в виду нежелание крупных киностудий финансировать мои режиссерские работы.
— Почему?
— Студиям нужны коммерческие истории. А мне хотелось делать другое кино. Вот и все. К счастью, ситуация изменилась. Процесс создания фильмов стал значительно дешевле — с приходом цифровых камер и компьютерных программ по монтажу. Ну, а внутри меня скопилось много сюжетов, которые просто ждут своего часа. Сегодня меня уже ничего не останавливает от того, чтобы с головой окунуться в режиссуру.
— Раз уж мы заговорили о новых технологиях. Раньше, чтобы посмотреть кино, люди ходили в кинотеатры. А сейчас достаточно выйти в Интернет.
— Я сама еще ни разу не смотрела кино в Сети. А вот мои дети делают это часто. Я все-таки ребенок XX века, меня не переделать, я все детство, всю юность провела в кинозалах. Помню, была проблема — узнать, где показывают европейское кино, и ничего... узнавали, находили. С появлением видеокассет и цифровых дисков все стало значительно проще. Надеюсь, компьютерные просмотры я тоже освою.
— Считаете, смотреть кино в Интернете — это здорово?
— Мне кажется очень демократичным, что благодаря Сети за одну и ту же аудиторию будут бороться как фильмы с бюджетом в 100 миллионов долларов, так и картины с бюджетом, допустим, в 100 тысяч. То есть у независимых кинематографистов появится больше шансов донести свои творения до зрителей.
— В вашей последней режиссерской работе — фильме «Бобер» — главную роль сыграл Мэл Гибсон. Совсем недавно у него были большие проблемы, связанные с бывшей подругой Оксаной. И вы активно встали на его защиту...
— Я сделала это не потому, что он играл в моем фильме, а потому, что Мэл — мой друг, которого я искренне люблю. Мы познакомились почти 20 лет назад на съемках картины «Мэверик», и, может быть, мы не видимся очень часто, но я всегда помню, что могу позвонить Мэлу в любое время дня и ночи и он обязательно мне поможет. Мэл — прекрасный друг. И, конечно, одаренный актер. Те события, о которых вы говорите... Я не оправдываю его действий. Он сам может это сделать, у него хорошие адвокаты. Просто я поддерживаю своего друга, который попал в тяжелую жизненную ситуацию. Считаю, это правильно.
— Знаю, вы не любите вопросы о политике и личной жизни, поэтому следующий вопрос о свободном времени — как вы его проводите?
— Конечно, с моими сыновьями. Если говорить именно о свободном времени, то мы не проводим его здесь, в Калифорнии, а уезжаем в Европу, в Италию или Францию. Там мы очень много гуляем, потому что в Лос-Анджелесе особенно пешком не походишь из-за того, что везде слишком большие расстояния и вам необходим автомобиль даже для того, чтобы спуститься с Голливудских Холмов на Сансет-бульвар за свежим кофе. А в Беверли-Хиллз еще и постоянно преследуют папарацци...
— А как вы относитесь к шопингу?
— Ой, нет! Терпеть не могу ходить по магазинам, особенно если нужно покупать одежду. Да и в моде я не очень разбираюсь.
— Как же выходите из положения?
— Открою вам секрет. Во всех моих контрактах есть специальный пункт о том, что я имею право забирать себе те наряды, в которых снималась. Так что в реальной жизни я частенько хожу в той же одежде, что и в кино.
— Мало кто знает, что в знаменитом фильме «Молчание ягнят» планировали снимать Мишель Пфайффер. Как вы считаете, ваша жизнь была бы иной, если бы в последний момент на роль не утвердили вас?
— Конечно! Как минимум у меня стало бы на одного «Оскара» меньше! (Смеется.) А если говорить серьезно, то, когда сценарий «Молчания ягнят» попал ко мне в руки, — там все персонажи существовали только на бумаге. Они были такие... обезличенные. Я сыграла агента Старлинг по-своему, Мишель бы сделала это иначе. А сэру Энтони Хопкинсу вообще удалось создать один из самых страшных образов за всю историю кинематографа. Роль доктора Ганнибала Лектера принесла ему «Оскар» вполне заслуженно.
— Над чем вы сейчас работаете?
— Мой новый фильм называется «Иллюзиум», я там играю вместе с Мэттом Дэймоном.
— Вот здорово! Скажите, а он...
— Открою вам очередной секрет... у нас там не будет ни одной совместной сцены. Режиссер фильма — Нейл Бломкамп, который прославился своей картиной «Девятый район». Все съемки прошли в Канаде, а по жанру «Иллюзиум» — научно-фантастический фильм.
— А ваша режиссерская работа?..
— Обдумываю сценарий.
— Хотя бы расскажите, о чем будет эта история.
— Я и так раскрыла вам много секретов. Пусть останется какая-то загадка... (Улыбается.)
