Всем бы хотелось, чтобы и взрослая «Волна» подарила откровения и открытия похожего свойства, тем более на дворе юбилей конкурса, что подразумевает особенный настрой и кураж. Однако, если конкурсантам куража не занимать, они изо всех сил стараются соответствовать моменту, то понаехавшие в Юрмалу в товарных количествах звезды и мегазвезды, похоже, испытывают что-то вроде легкой утомленности даже не физического, а больше морального свойства. Это понятно — если в конкурсе всегда новые имена, то колода селебритиз годами не меняется, лишь слегка перетасовывается. Они друг другу давно надоели, друг от друга устали, да и публику, чей взгляд замылен на лицах до боли знакомых, уже вряд ли чем-то удивишь. Оттого, несмотря даже на праздничный фанерный торт, выстроенный на пляже, на ритуальные заклинания о юбилее и всеобщем по этому поводу счастье, десятая «Новая волна» проходит на редкость тихо, гладко, если не сказать скучновато.
За пределами концертного зала, в неформальной обстановке, звезды почти не зажигают и не дарят публике скандальных хроник. Сидят, как сурки в норах, по своим отелям, скучают на afterparty и даже не собираются зубодробительно зажигать, как когда то, например, Леонид Агутин, уснувший в бесчувственном состоянии в своем номере с открытыми в ванной кранами, после чего затопленная им гостиница чуть не уплыла со всеми постояльцами в Рижский залив… Увы и ах! Агутин состриг рокерский хвост и стал примерным семьянином.
Даже Пугачеву с Галкиным — и тех уже не достают, как бывало, вопросом: «Ну-у?! Женитесь иль нет?». Алла хотела было отыграть тему, когда ее попросили попозировать за кулисами, говорит, мол, тороплюсь, «Масик ждет»… Ну, ждет и ждет, неслыханная новость! Фотографы свернули камеры и сильно не настаивали.
Даже Киркоров, кроме как розовым костюмом, не сподобился чем-то оживить сонные хроники фестивальной Юрмалы. А ведь какие страсти когда-то кипели! Разве что их совместное сидение с Валерием Меладзе в жюри вызвало поначалу надежду — может, плюнут друг в друга или там кнопки на скамейку под мягкое место подложат. Впрочем, Филу достаточно было публичного позора, который обрушился на г-н Меладзе после его пьяных разборок в Москве с девушкой-папарацци, после чего один женский журнал опубликовал на обложке фото артиста с большим заголовком «Не мужик!». Интрига, если кто помнит, в том, что Валерий Меладзе был самым громким обличителем Киркорова во время «кремлевского» скандала с Яблоковой…
Зато за отсутствием скандальных хроник больше внимания уделяется тем, кому и должно на конкурсе молодых исполнителей — молодым исполнителям. Насколько участие и даже победа на конкурсе может помочь артистам в карьере и почему не всегда помогает? Нужны ли вообще шоу-бизнесу эти «молодые таланты» и зачем сюда едут артисты из стран, где о «Новой волне» не имеют даже малейшего представления? Об этом в сегодняшнем интервью «ЗД» размышляет музыкальный продюсер конкурса Евгений Орлов, за плечами которого не только сам конкурс, но и успешные проекты Smash!, «Гости Из Будущего», «Отпетые Мошенники», «Сливки» и много другого.
— Евгений, понятно, что конкурс интересен в первую очередь тем, кто живет и смотрит его на территории СНГ. Зачем сюда едут американцы, бразильцы и прочая странная публика? Что они здесь ищут? Это же не «Евровидение»!
— Во-первых, это хорошая практика, возможность показать себя на такую большую аудиторию, опробовать силы. Пообщаться со звездами мирового масштаба, как Seal, Babyface, которые были в этом году гостями. Это тоже важно. Где они еще получат такой доступ к телу?! Во-вторых, материальная мотивация. Все-таки у нас довольно существенный призовой фонд, а деньги молодым исполнителям никогда не будут лишними. Эти призы для того и существуют, чтобы был стимул. А результат иногда невозможно прогнозировать. Например, Санди Сандора из Индонезии после победы на «Новой волне» стал настоящей звездой у себя в стране, а конкурс получил прекрасное промо — 300 миллионов жителей на минуточку! Так что о конкурсе наслышаны во многих и далеких странах. Потом чем шире география участников, тем богаче музыкальная палитра, что, конечно, очень хорошо и интересно. Это разные и яркие краски, хотя все это поп-музыка.
— Как Россия выглядит на таком пестром фоне?
— К сожалению, у нас перестали появляться сильные продюсерские проекты. Получается, мы, а не продюсеры больше заинтересованы в том, чтобы находить и открывать ярких исполнителей. А ведь без поддержки продюсера пробиваться артисту очень сложно, если он даже ярко выступит на отдельно взятом конкурсе.
— Куда же делись эти продюсеры?
— А этот цех у нас давно не обновлялся, нет прилива свежей крови. Из-за этого в нашем шоу-бизнесе наблюдаются и застой, и стагнация. Те же, кто есть, предпочитают делать ставку на людей безликих, которые совсем не подходят, например, для нашего конкурса, но зато с ними легче работать.
— Зачем же с ними работать, если они безликие?
— Ими легче управлять. Востребованность создается искусственным образом, пиаром, эфирами. Культивируются проекты-однодневки для быстрого зарабатывания денег на сезон-другой. Эта прискорбная тенденция меня беспокоит. Творческая планка сильно занижена. На Западе, например, крупные рекорд-компании выделяют до 30 процентов средств на поддержку музыки немейнстримовой, в итоге там появляются такие артисты, как Стинг и другие. А у нас не появляются. Там музыка шагает вперед, а у нас топчется на месте. Жанр эстрадной песни медленно умирает. На смену мелодии приходит ритм, но дело в том, что простому человеку все равно нужно что-то напевать. Мы бы хотели эти традиции культивировать и сохранять, поэтому ищем, поощряем и поддерживаем с помощью конкурса качественную поп-музыку.
— Грустная картина! Зато вот с Украины что ни год, то приезжают яркие самобытные артисты — Тина Кароль, Джамала, в этот раз Маша Собко и The Коля Серьга. Отчего такая разница?
— Более того, уверен, что, например, у Джамалы не было бы в российском шоу-бизнесе никаких шансов! Из года в год отборочные туры на Украине самые сильные и самые яркие. Там из одних полуфиналистов можно делать отдельный конкурс весьма достойного уровня. Много ярких, самобытных, очень интересных персонажей.
— Это из-за климата? Как в Италии, где все поют?
— И климат, и культурные традиции, конечно, имеют значение. Но там и совсем другое отношение к работе в музыкальной индустрии. Мы слишком сытые, мы раздулись от своего пафоса, перестали искать, копать, производить что-то стоящее. На Украине у людей еще горит глаз, видна внутренняя потребность искать и открывать новые имена. Как только появляется что-то интересное, тут же находятся люди, готовые это поддерживать и продвигать. Те, кто у нас сидит во главе телеканалов и радиостанций, даже не стремятся открывать новые имена в поп-музыке, а там масса новых телевизионных музыкальных проектов, главная цель которых не только найти таланты и нестандартную музыку, но и продвигать это дальше. Масса метровых музыкальных телеканалов! У нас всего два, и с каждым днем собственно музыки на них становится все меньше. Там бегают за артистом, у нас артист бегает за программными директорами. Поэтому в последние годы к нам приходит много свежей и интересной музыки именно из Украины. Можно сказать даже, что постепенно мы превращаемся в придаток украинской поп-культуры и шоу-бизнеса. Эта тенденция прослеживается совершенно очевидно.
— Даже не могу понять, хорошо это или плохо?
— Это просто факт. В конце концов у нас одно общее культурное пространство и хорошо хотя бы то, что в некоторой его части происходят правильные вещи. Возможно, это освежит всех и изменит общую ситуацию к лучшему. А мы на «Новой волне» эти тенденции будем только поощрять.
Юрмала
