— Денис Викторович, вас же, наверное, всю жизнь спрашивают: вы тот самый Дениска? Не мешает это вам?
— Меня это мучило лет в 20—25. Это совпало с пиком популярности рассказов, и мне все время казалось, что красивые девушки и женщины на каждом перекрестке говорят своим малышам: “Это тот самый дядя, про которого книжка написана”. А хотелось быть самим собой. Но со временем я стал относиться к этому философски и любя.
Ведь это было написано и про меня, и не про меня. Папе удивительно удалось передать атмосферу школы и моего двора, в котором были и Мишка, и Аленка. Но все приключения Дениски — и с убежавшей кашей, и с велосипедом — со мной не происходили. Это выдумано.
И когда я холодным литературоведческим умом все это оценил и понял, то успокоился. Этот как потерять волосы: раньше я был кудрявым. А теперь сами видите. (Смеется.)
В будущем году первой книжке о Дениске Кораблеве исполнится 50 лет. Я собираюсь написать к этой дате очерк или брошюру “50 лет с Дениской на шее”, а еще выпустить академическое издание книги с комментариями. Ведь многие описываемые реалии сегодняшнему читателю уже непонятны. Кто из сегодняшних детей знает, например, что такое переводные картинки?
— Вы мастер короткого жанра, пишите рассказы. А на роман замахнуться не собираетесь?
— Все, что я пишу, вышло из “Живого журнала”. В среднем мои рассказы не превышают 2,5 тысячи знаков, чтобы целиком помещались на монитор компьютера. Мне нравится эта форма. Что касается больших объемов, то сейчас я пишу книгу “Рига внутри”. Это роман в рассказах обо всех моих поездках в Ригу, где я часто бывал с середины 60-х годов прошлого века. В книге много впечатлений и любви. Фактически это роман в рассказах, истории с общим героем — мной.
— Сейчас рассказы издаются мало. Почему это происходит?
— Дело, наверное, в цикличности развития литературы в истории. У нас же есть замечательные Зощенко, Нагибин, Токарева, Лидин. А вот до Чехова рассказов почти не было. И он ведь, кстати, тоже пришел к этой форме из журналистики! А в итоге получился русский рассказ.
Я думаю, мы сегодня уже почти прошли цикл увлечения толстыми романами — и рассказы возвращаются.
Я в свое время экспериментировал и с лирическими эсэмэсками. Друзья шутят: ты скоро будешь рассказы в Твиттер писать. Я вообще считаю, что литература уйдет в электронные средства передачи данных, и не понимаю, когда говорят, что не могут читать с экрана, а книга должна быть бумажной. Жена у меня говорит, что любит бумажные книги, потому что в них удобно делать заметки на полях. Но и это дело времени.
— Детские рассказы писать не собираетесь?
— Нет. Я не очень понимаю нынешних детей. Да и взрослых не всегда понимаю. (Улыбается.) Есть много хороших детских книг и писателей. Зачем же мне лезть в эту компанию?
Мы тепло попрощались. Денис Викторович натянул шапку — почти такую же, какая была у Дениски Кораблева, и пошел писать новый рассказ. О мире, каким его видит повзрослевший Дениска...
