— Сьюзан, это ваша первая роль бабушки?
— Думаю, да. По крайней мере, только вокруг нее устроили столько шума.
— Вы оказались готовы к этой роли?
— Очевидно, да. Я в том возрасте, чтобы быть бабушкой и играть бабушек. Но на самом деле я молюсь, чтобы мои дети не торопились обзаводиться собственными детьми. У нас в семье даже делаются ставки, кто будет первым.
— Родители обычно хотят внуков…
— Мне хочется, чтобы у детей было еще немного свободы! Они пока просто не понимают, что ребенок — это навсегда! В школе, лет в 14, им давали дыню, и за ней они ухаживали. По мнению учителей, это учило их ответственности. Но в реальности все иначе: жизнь — такая хрупкая вещь! Ну а когда я стану бабушкой, то буду самой неправильной бабушкой на свете. Разрешу внукам все, что запрещают родители. Мне кажется, это замечательное занятие!
— Питер Джексон говорил, что ваша роль — комическая…
— Комический образ, я надеюсь, даст многим возможность посмеяться — в этом фильме смех необходим. Моя героиня часто говорит какие-то вещи, которые ты, может быть, и хотел бы сказать, но не можешь. И этим она, сама того не ожидая, держит семью вместе. Это интересно по-актерски. Да и потом, Питер и Фрэн (Уолш, жена Питера Джексона, она же соавтор сценария и продюсер. — М.Д.) написали мне такое трогательное письмо, приглашая сыграть в их фильме, что я не могла отказать.
— Вы книгу прочитали уже после письма?
— Нет, я читала ее много раньше, и, как ни странно, она у меня прочно связана с трагедией 11 сентября. Тогда многие семьи потеряли любимых людей, и им было нелегко это пережить. Мне казалось, что фильм должен быть и об этом тоже. О связи людей, об энергии, которая их притягивает, о том, что это притяжение в конечном итоге не уменьшается, не умирает. Так что я давняя поклонница книги. Возможно, она покорила меня с первой строчки: “Меня зовут Сьюзи Сэлмон, и я была убита…” Кроме того, в книге и фильме повествование ведется от лица Сьюзи, и это дает зрителю веру в то, что она еще контролирует собственную жизнь. Тот факт, что ужасное преступление не показано ни в книге, ни в фильме, разъединяет Сьюзи и смерть.
— Когда вы впервые читали книгу, в какой роли себя представляли?
— Точно не бабушки. Но и не матери. Я слишком часто играла матерей, которые теряют своих детей. Мне было интереснее, как там, на небесах. Кажется, Питеру тоже. Он вообще не из тех режиссеров, которые, сняв сцену, выходят за дверь, берут бокал мартини и все забывают.
— Вы как-то сказали, что не боитесь смотреть вперед. Возраст вас не пугает?
— А у меня есть альтернатива?.. (Смеется.) Я думаю, это лучшее из всего, что я могу сделать. Да, я не получаю удовольствие, глядя в зеркало и видя, как гравитация делает свое дело. Я обману вас, если скажу, что дорожу каждым своим подбородком. И я определенно каждый раз думаю о том, с какой точки меня снимает камера. Но пока я смотрю вперед. Я стала матерью довольно поздно по общепринятым стандартам (у актрисы трое детей, младший сын родился, когда ей было 46. — М.Д.), но могу сказать, что это было лучшее время моей жизни. Возможно, это не всем подходит, но мне жалеть не о чем. Мне кажется, я неплохо понимаю своих детей. Во всяком случае, я думаю, что смогу заметить, если они попадут в большие неприятности. Но пока они счастливы, они радуются жизни, каждый ищет свой путь — у кого-то получается, у кого-то не очень. Но я точно знаю, что им сейчас клево.
— Вы считаете детей своим лучшим произведением?
— У меня есть чувство, что они уже пришли в мир неплохо подготовленными. И я надеюсь, что смогла у них многому научиться. Потому что я действительно была с ними. Мне повезло: я могу выбирать, когда мне работать, а когда быть дома с детьми. И я выбирала. К тому моменту я уже успела сделать так много, что небольшой перерыв не был лишним. Сейчас у меня чувство, что несколько замечательных лет позади. И я должна двигаться дальше. Но мои дети до сих пор удивляются, когда, возвращаясь домой, не застают меня там.
— Вы редкий пример актрисы, чья слава не отталкивает, а притягивает людей. Вы знаете рецепт, как избавиться от звездной болезни?
— Думаю, я слишком болтлива, чтобы в моей жизни оставались тайны. Я очень рано поняла, что слава — это лишь средство достижения цели, но не финал. Я никогда не хотела быть актрисой, для меня это лишь способ двигаться вперед, узнавать мир и людей. Но все, что связано со славой, во многом безумно. Я думаю, вы с полным правом можете назвать меня политизированной, но я всегда очень интересовалась тем, что происходит вокруг меня. И в какой-то момент решила: пусть лучше я буду влиять на окружающий мир, чем позволять ему использовать меня. Поэтому я живу в Нью-Йорке, а не в Лос-Анджелесе. Лос-Анджелес вообще такое место… антивозрастное, там витает какое-то отчаяние, вся жизнь там подчинена славе.
Да, и главное: у меня много друзей-неактеров. Они дают мне возможность быть тем, кто я есть на самом деле.
