— Данила, расскажите свой секрет: как лучше всего преодолеть языковой барьер?
— Боюсь, мой секрет достаточно скучный: я просто учил язык.
— Проводили долгие вечера с учебником?
— Не только вечера. В принципе, если выдались свободные пять минут, их тоже можно посвятить занятиям. Иногда это куда эффективнее, чем два часа зубрежки. Есть несколько этапов изучения языка. Первый — самый сложный, когда тебе просто скучно и ты изо всех сил преодолеваешь скуку. Второй — когда у тебя начинает немного получаться, тебе кажется, что ты говоришь, хотя на самом деле еще нет. И тебя бросает то в жар, то в холод. И третий этап — когда вдруг понимаешь, что тебе удается говорить. И начинаешь получать удовольствие от того, что ты можешь формулировать довольно сложные мысли, даже шутить. Каждое новое выученное слово приносит радость, которую раньше понять было сложно. И ты действительно уже не можешь дождаться вечера, чтобы снова сесть учить язык, потому что это очень интересно.
— По сюжету, вы дампир. У вас нет клыков и потребности пить кровь. В чем же тогда кайф? Я-то думал, в вампирских фильмах актеров в первую очередь привлекает возможность эстетично на крупном плане кому-то прокусить шею.
— Во-первых, это замечательно придуманная и написанная Рэйчел Мид мифология, в которой интересно жить. Во-вторых, сама роль. Парень, который довольно долго живет в Америке, но в ментальном смысле, в каких-то принципиальных вещах остается русским. И очень приятно, что Рэйчел Мид создала его человеком, который любит, влюбляет в себя, который страстен. В общем — герой. Человек, который воспитывает, защищает, спасает. Замечательный во всех своих проявлениях. Играть такой характер куда приятнее, чем просто колоритно сосать кровь из чьей-то пропитанной хорошими духами шеи.
— В фильме рассказывается история современной Америки, но снимали вы в Англии.
— Там было здорово. Лондон — прелестный город. Хотя первые две недели было непросто. Я почему-то подумал, что там тепло, а на улице стоял холод, плюс 12. Я привез с собой одни только летние вещи. Сейчас вы скажете: ой, какая проблема — ему в Лондоне холодно было! И правда, куда сложнее было справиться с новой обстановкой: язык, площадка, люди вокруг — все для меня было в новинку. Первый стресс испытываешь уже в аэропорту, когда подходишь к паспортному контролю, и к тебе обращаются… (Дальше следует несколько нечленораздельных звуков с ярко выраженным британским акцентом. — Н.К.) И ты не понимаешь: это что, английский язык? А там водитель — англичанин. Режиссер — американец. Один продюсер — американец индийского происхождения. Другой — шотландка. Третий — чистый американец откуда-то с Юга. Каскадеры — откуда-то с Севера. Полное смешение акцентов, диалектов. И никто не обращает внимания на то, что английский не твой родной язык. Были только два человека, которые делали на это скидку, — мой замечательный тренер по диалекту и девочка, у которой родители итальянцы. Видимо, она просто понимала, как сложно иностранцу в подобной ситуации. С другой стороны, они и не должны были делать мне поблажки. Коль уж ты ввязался — так давай, работай.
— На каком языке вы разговаривали с Ольгой Куриленко?
— Когда мы оставались вдвоем — на русском. А когда общались в присутствии западных товарищей, то на английском. Она очень хорошая актриса. Просто чудесная. Да и приглашал бы ее Терренс Малик в свой фильм, если бы это было не так? Мне кажется, в нашем фильме она сделала все замечательно: жанрово, ярко, смешно. Помню нашу первую сцену — нужно было сохранять серьезное выражение лица. Мы играли конфликт с ней: она как бы злая директриса, а я защищаю девочек. Но она была такая смешная в этот момент, что сложно было сдержаться. И, конечно, очень красивая.
