На кинофоруме «Рукопожатие», посвященном проблемам толерантности и межнациональных отношений, представили 14 документальных фильмов на заданную тему. Режиссер фильма «Холокост – клей для обоев?» Мумин Шакиров отправился с юными сестрами Каратыгиными в музей Освенцима, после того, как они в одной из телепрограмм на вопрос, что такое Холокост, ответили: это клей для обоев. «Тетрадь из сожженного гетто» Евгения Цымбала снята по дневникам прошедшей каунасское гетто женщины, до сих пор живущей в Хайфе. «Лев Толстой, Чечня и мир» Анастасии Горюновой рассказывает о директоре музея Льва Толстого в чеченской станице Старогладковской, не прекращавшем работать в годы чеченских войн. «Две жизни Ясабура Хачия» Алексея Погребного - о японце, отбывавшем срок в сталинских лагерях, всю жизнь прожившем с русской женщиной, а на старости лет вернувшегося к японской жене. Когда русская группа приехала снимать фильм в Японию, Ясабуро попросил жену оператора приготовить ему холодец, вкус которого почти забыл.
Тележурналист и историк Николай Сванадзе провел на кинофоруме дискуссию на тему «Холокост: уроки не выучены?» на основе фильмов «Список Киселева» и «Холокост – клей для обоев?». Ирина Хакамада обсуждала со зрителями фильм «Свои-чужие» Станислава Митина. Журналист Дмитрий Губин вел тему «Рядом, но не вместе?», обсуждал фильмы «Дворник SP» Андрея Грязева о московском дворнике из Таджикистана и «Затерявшиеся в полях» режиссера Екатерины Головня о переселенцах-таджиках, обосновавшихся в одной из деревень Тверской области.
Открывал «Рукопожатие» «Список Киселева» Юрия Малюгина. Продюсер фильма Яков Каллер, один из инициаторов проведения кинофорума, рассказывает, что название картины возникло по аналогии со «Списком Шиндлера». А самого Николая Киселева он считает забытым у нас героем, но надеется, что ежегодное проведение «Рукопожатия» как-то изменит ситуацию. В Белоруссии есть улица, носящая его имя. В Израиле он признан праведником народов мира. Родившись в Башкирии, большую часть своей жизни Николай Киселев прожил в Москве, в последние годы работал во Внешторге. Но в Москве нет ни мемориальной доски, ни другого памятного знака, связанного и его именем. Обращения еще к мэру Лужкову, в Управление делами президента ни к чему не привели: ни отказа не получили, ни встречных предложений.
Шимону Хевлину было 14 лет, когда Николай Киселев выводил их отряд за линию фронта. Он давно живет в США и уже не очень хорошо говорит по-русски. До сих пор работает волонтером в музее Холокоста в Майями.
Леону Рубину было тогда шесть лет. Он вспоминает о том, как все было, иногда останавливаясь, потому что душат слезы: «Я прошел этот ад. Нас, евреев, немцы убивали как жуков, как диких животных. Я был ребенком по возрасту, но в то же время взрослым человеком, многое понимал. В районе Долгинова, где мы жили, действовал партизанский отряд. В лесах прятались евреи, бежавшие из местного гетто. И партизанское командование отважилось на отчаянный шаг - вывести всех евреев за линию фронта. Выполнение задания поручили политруку Николаю Киселеву. Шли мы молча ночами, преодолевая десятки километров. Любое слово могло погубить, ведь всюду фашисты. Говорил одно: «Я хочу жить!». Фашисты убивали всех евреев, которых находили, а помогали им некоторые местные жители. Они-то знали, где кто живет. В каждом доме была вырыта яма. Если приходили немцы, мы все бросались туда. Мой двоюродный брат засыпал ее люк мешком картошки, чтобы немцы не заметили, а сам спрятался в синагоге. Но его нашли. Когда он выскакивал из окна, убили наповал. Мы сидели в убежище три дня. Вышли после того, как немцы закончили свою работу и уехали. Мой отец, старший брат и я, а также 7-летний мальчик, семью которого расстреляли, а он забился в уголок ямы и остался незамеченным, - все мы вышли ночью, увидели, что всюду трупы, и поняли, что нельзя оставаться в гетто. Перешли речку, оказались в лесу, где уже собралось около 300 человек из соседних деревень. Комиссар партизанского отряда «Мститель» Иван Матвеевич Тимчука был благородным человеком. До войны он руководил совхозом, потом организовал подпольное движение. Благодаря ему из гетто Минска вывели много людей в лес. По его инициативе и был создан спецотряд «Победа» во главе с Николаем Киселевым. Сотни евреев обязаны этим людям своим спасением. В конце августа - начале сентября 1942 года начался уникальный поход под руководством Киселева. Из 270 человек остались в живых 218. Остальные – кто потерялся, кто был убит. В какой-то момент немцы прорвали линию фронта, и все пять проводников погибли. Потом мы шли снова. В наших сердцах навсегда останется память о незаурядном и благородном человеке Николае Киселеве, который в Израиле признан Праведником народов мира. Стараюсь, чтобы Ивану Матвеевичу Тимчуку, присвоили это звание. До сих пор мне это не удалось. Документов-то никаких нет, есть только живые свидетельства. Еще несколько лет назад я мог бы привезти несколько человек, лично знавших этого человека. Я нашел его сына в Белоруссии. Киселев умер в 1974 году, а Тимчук – в 1982-ом. Они были настоящими людьми и коммунистами. Люди часто слышат само это слово и выражают неудовольствие. А они были коммунистами с большой буквы.
Сам я – физик. Окончил физико-математический факультет в Вильнюсе. Уехал из СССР в декабре 1958 года в Польшу, после того, как было принято соглашение о том, что бывшие польские граждане могут вернуться в Польшу. А Долгиново до 1939 года было то польской территорией. И мы уехали туда с тем, чтобы перебраться в Израиль. У меня там уже жил брат с 1945 года. В Долгинове я окончил среднюю школу, потом поехал в Вильнюсский университет. В Израиль я приехал в январе 1960-го. Радуюсь, что наконец я в Москве. Не видел снега десятилетия. Я живу в пригороде Тель-Авива. Я в Москве не был со времен Московского международного фестиваля в 1957 году. Я – еврей, но воспитан на русской культуре. Я же не получил никакого еврейского образования. Когда приехал в Израиль, то ни слова не знал на иврите, не знаком был с еврейскими традициями и молитвами.
